Изабель Калива и ее муж Фрэнк никак не могли понять, хотят ли они детей. Фрэнк всегда говорил, что хочет большую семью. Изабель, которой было 30 с небольшим, считала, что одного или максимум двоих детей было бы достаточно. Но на самом деле она не знала точно.
Они жили полной жизнью, у них было достаточно свободного времени, чтобы тратить его на путешествия – в Португалию, Францию, на Гавайи.
«Я не чувствовала в себе желания, о котором говорят мои друзья с детьми. Возможно, дети – это не для меня, ведь можно жить просто вдвоем», – призналась она мне.
Иногда она беспокоилась о том, что не хочет детей – может быть, с ней что-то не так? В поисках ответа она отправилась в дебри Сети. Как-то она наткнулась на колонку в The Rumpus под названием «Корабль-призрак, на котором приплыли не мы».
В издание обратился 41-летний мужчина, который не решил, хочет ли завести детей. Вот что он написал: «Я очень ценю такие вещи, как спокойное свободное время, спонтанные путешествия, отсутствие обязательств».
Шэрил Стрэйд, автор колонки, написала ему в ответ, что у каждого из нас есть так называемая парная, сопряженная с настоящей жизнь – тот самый «корабль-призрак» из заголовка. «Желание завести ребенка не является для вас правильным критерием для оценки ситуации. Вы должны подумать о принятых решениях и сделанных шагах с точки зрения будущего себя», – посоветовала она. Иными словами, подумать о том, о чем потом можете пожалеть.
«Эта колонка в The Rumpus помогла мне понять, что, какое бы решение я ни приняла, меня будет ждать разочарование, проигрыш. Это было освобождение. Я поняла, что главное – не принять правильное решение, а сделать выбор», – говорит Калива. Ее кораблем-призраком могла стать как беззаботная жизнь, так и родительство.
Ей так понравилась эта колонка, что она разослала ее нескольким друзьям.
Вопрос о том, иметь или не иметь детей, озадачивал меня на протяжении всей сознательной жизни, а моим естественным рефлексивным ответом на него всегда была мысль: «Только не это».
Дело в том, что у меня большая разница в возрасте с младшим братом, так что я провела с ним много времени – каждый раз во время каникул и праздников забота о нем ложилась на мои плечи.
Мой брат был спокойным милым дошкольником. Он произносил «л» как «в» и бегал с одеялом, заменявшим ему плащ Бэтмена, – комплект «восхитительный малыш» в действии. Тем не менее я была поражена тем, как трудно его веселить и развлекать. У меня нет чувства юмора, способного порадовать людей младше пяти лет. Я не понимаю, как сделать такие скучные вещи, как выпечка и раскрашивание картинок, веселыми и увлекательными. В конечном итоге я просто включала ему телевизор. Мне было так плохо с ним, что однажды летом я нашла себе офисную работу.
Короче говоря, подростковые годы убедили меня в том, что воспитание ребенка – это в худшем случае настоящая каторга, а в лучшем – симулирование восторга ради существа, которое не в состоянии построить модель сознания другого человека. Проблема в том, что сейчас я не могу сказать, так ли это, потому что 14-летние дети не должны выполнять работу няни на полную ставку, или потому, что я просто не понимаю детей. И найти правильный ответ я могу только единственным достоверным способом.
В прошлом году я провела среди читателей опрос, спросив у них: «Почему вы решили завести детей?» Мы с коллегами собрали 42 письма от читателей – мнения разделились примерно поровну между теми, кто хотел детей, и теми, кто нет (среди них была и Калива, она разрешила нам рассказать о ней). Оказалось, что дело не только в пресловутом материнском инстинкте. Для кого-то родительство – часть мировоззрения, четкое убеждение, для кого-то – закономерное развитие событий после пережитого кризиса. Для других – это просто одно из жизненных ощущений.
«Часто бездетных людей при мысли о ребенке начинают беспокоить и тревожить вещи, с которыми родители просто мирятся и спокойно живут. Ну там, беспорядок, грязный пес, крошки на диване. Дети учат нас уступкам и мягкости в отношениях – это ведь неплохо», – написала читательница по имени Мэри.
Я с облегчением обнаружила, что читатели, которые выступили против того, чтобы обзавестись детьми, описывали чувство озадаченности, вызываемое желанием их ровесников поскорее размножиться: «Это как будто люди описывают цвет, который я не в состоянии увидеть», – написала Шанна.
Кажется, что в нашем опросе очень много тех, кто добровольно отказался от рождения детей. Но на самом деле большинство американских женщин – 67 процентов – по данным социолога из Университета штата Огайо Сары Хейфорд, еще подростками решили, что у них будет двое, и более или менее придерживаются этого плана. Такие как я, можно сказать, статистическая погрешность – всего четыре процента женщин в подростковые годы просто задумываются о детях, а к 30 решают, что никогда не будут рожать (впрочем, в исследовании Хейфорд речь шла о женщинах, которым было 18 в 80-х, так что не совсем ясно, насколько эта картина релевантна современности).
Уровень бездетности повысился в период с 1979-го по 2005-й, а теперь идет вниз. По мнению Хейфорд, повышение уровня отказа от рождения детей связано с падением количества заключаемых в тот период браков. По ее словам, женитьба меняет отношение людей к детям: «Вступая в брак, человек принимает как данность связь этого события с рождением детей». Одна читательница написала нам так: «Раньше я всегда говорила, что не знаю, хочу ли иметь детей, пока не поняла, что хочу иметь детей только с ним».
Сегодня около 15 процентов женщин никогда не имели детей. Но все же большинство из нас рано или поздно становятся агностиками деторождения. «Не так уж много людей сразу говорят: “У меня совершенно точно никогда не будет детей”», – отмечает социолог из Университета штата Мэн Эми Блэкстоун. Бездетные начинают сомневаться и задумываться о том, хотят ли они детей.
Но что становится главным аргументом против рождения детей? Свобода. Метаанализ, датированный 1987 годом, говорит нам, что большинство бездетных людей ценили свободу от обязанностей по уходу за ребенком. В 1995 году они говорили о важности свободы передвижения и путешествий. Глубинное исследование 2014 года, в котором приняли участие 20 бездетных женщин, показало, что они сосредоточены на преимуществах своей свободы и автономии. Женщины говорили о том, что для них важно иметь возможность просто «встать и уйти», путешествовать, встречаться с семьей и друзьями, учиться новому. Они отмечали важность получения высшего образования и строительства карьеры. Сравнивая преимущества бездетной жизни с особенностями родительства, они выбирали отказ от материнства.
Свобода является важным фактором как для женщин, так и для мужчин. Но исследования показывают, что женщины больше обеспокоены тем, что рождение ребенка помешает развитию карьеры. В исследовании 2005 года говорится, что женщины рассматривают деторождение как явление, конфликтующее с работой, тогда как мужчины отмечают, что родительство связано с жертвами в личной жизни.
Итальянские исследователи Кристиан Агрилло и Кристиан Нелини написали в своей работе в 2008 году, что бездетные женщины склонны понимать материнство как «всеобъемлющую и непреодолимую ответственность», которая может помешать продвижению по службе. «Выбор быть бездетными дал женщинам возможность работать, а мужчинам – возможность не работать», – заключили эксперты.
Многие наши читатели признавались, что боятся оказаться психически и эмоционально неподготовленными к родительству. Некоторые предположили, что депрессивные или тревожные эпизоды плохо сочетаются с беззаботностью детства, другие побоялись передать детям по наследству особенности ментального состояния, вроде биполярного расстройства. Одна из женщин написала, что именно из-за этого планирует усыновить ребенка.
Кроме того, воспоминания о плохом детстве могут заставить человека отказаться от того, чтобы пережить его вновь, даже опосредованно. В работе 1999 года было сказано, что те мужчины, чьи отцы мало участвовали в их воспитании или проявляли агрессию, не склонны к стремлению заводить детей. Трудно создать в реальности детскую утопию, не имея представления о том, какой она должна быть.
Впрочем, кажется обратное тоже верно: что может быть круче, чем стать лучшим родителем, чем те, что воспитали вас? «Вы когда-нибудь мечтали о том, чтобы в вашем прошлом что-то изменилось так, чтобы ваше настоящее было лучше? Дети – это ваш шанс преуспеть в этом, вложить все хорошее, что у вас есть и выбросить все плохое», – написал нам Брэндон, отец двоих детей.
Тем не менее, общество по-прежнему осуждает людей, решивших остаться бездетными. Даже современные опросы говорят нам о том, что человек без детей воспринимается нами более негативно, чем тот, у кого дети уже есть или хотя бы будут в обозримом будущем. Сами бездетные при этом говорят, что довольны своей жизнью (наименее удовлетворены тем, что происходит, как раз матери, родившие первого ребенка в подростковом возрасте).
Но в конечном итоге и родители, и бездетные оказываются движимыми одним и тем же желанием – это желание укрепить отношения. По словам социолога Блэкстоун, для родителей это связь с ребенком, для бездетных – друг с другом. Они, например, считают, что рождение ребенка расшатает эту прочную и важную связь между ними.
Действительно, читатели так и говорят – отказ от детей стал попыткой сохранить счастливые отношения. «Мы счастливо женаты десять лет. Я точно знаю, что это счастье и огромная любовь держатся на том, что у нас есть время друг на друга, энергия и желание ценить друг друга превыше всего. Отказаться от всего этого ради ребенка было бы полным безумием», – написала одна женщина.
Для других родительство – напротив, стало способом отдать дань уважения и вложиться в прошлые или будущие отношения. «Мы жили хорошо, а потом брат мужа умер, и мы стали переосмысливать свою жизнь и пришли к выводу, что нам не хватает ребенка», – объяснила мать приемной дочери. Другая мама написала, что маленькие дети ей не нравятся, и она ждала, когда ее дети повзрослеют. Третья боялась, что после смерти родителей лишится безусловной любви.
И чайлдфри, и бездетные подчеркивают важность поиска и создания смыслов.
Для Изабель Каливы стремление к смыслу обернулось неожиданно.
Она познакомилась с Фрэнком во время учебы в колледже. Они гуляли, болтали ночь напролет, а после этого еще четыре года встречались. После колледжа они разъехались по разным городам, и им пришлось расстаться. В 2010 году Калива неожиданно позвонила Фрэнку и сказала: «Давай попробуем еще раз». «Я ждал этого звонка», – говорит он. Через год они обручились.
Она всегда откровенно говорила Фрэнку о нерешительности в вопросах детей, и он терпеливо ждал ее решения. Весной 2014 года, возвращаясь домой, Калива любовалась красотой окружающего мира, открыла окна в машине, включила радио и смотрела в небо. Но восторг был прерван приступом апатии. «Все это здорово, но мимолетно. Я всегда буду бежать за счастьем, преследуя его», – подумала она.
Другие читатели тоже поделились этим безрадостным ощущением: «Если бы у меня не было детей, моя жизнь поглотила бы самую себя. Все-таки после определенного возраста рефлексия перестает быть осмысленной», – написала женщина по имени Вирджиния.
Калива говорит, что ее накрыло чувство, сродни тому, которое толкает людей пробежать марафон – «желание убедиться в том, что ты сделал что-то крутое». «Мне нужно сделать что-то, что будет больше меня, что будет идти не изнутри меня, а снаружи», – решила она. И рассказала об этом Фрэнку. Их сыну Джеку в этом году исполнится два года.
Бездетные женщины ищут и создают смыслы другими путями. Лонни Аарсен и Стефани Альтман из Королевского университета в Онтарио говорят, что современная жизнь предоставляет женщинам возможность оставить свой след в истории, не производя на свет потомство.
Люди одержимы страхом смерти. И борясь с ним, они хотят оставить потомство – да, часто в виде детей, поясняет Аарсен: «В прошлые времена, родив ребенка, вы бы сказали: “Теперь у меня есть вот эти маленькие люди, и я могу влиять на их образ мышления. Я создал мини-версию себя, и теперь заставлю ее стать таким же, как я”».
Но теперь женщинам доступны другие формы наследия: наука, искусство, религия, деньги и влияние – вещи, которые раньше были в ведении только мужчин. Мужчины же влияли и на репродуктивность женщины, во многом благодаря плохим средствам контрацепции. Поэтому на протяжении многих столетий у женщин был один способ достижения долговременного эффекта своего существования – деторождение. Более того, многие из них рожали детей, не желая этого.
Именно эти женщины были носительницами идеи о нежелании заводить детей, которая дремала, по сути, до современности. Теперь, когда у женщин есть права и возможности, потомки этих «ленивых матерей» получили возможность сознательно отказываться от деторождения в пользу занятия бизнесом, наукой, благотворительностью, искусством.
Альман и Аарсен утверждают, что эти женщины унаследовали гены тех, кого в прошлом не привлекала жизнь в роли матери, но они были вынуждены ее выполнять из-за патриархального устройства мира. «Нынешние молодые женщины отказываются от деторождения, потому что карьера, рабочие и дружеские связи стали своего рода заменой необходимости создания семьи с ребенком», – заявил Стюарт Фридман из Университета Пенсильвании.
Аарсен говорит, что если нежелание иметь детей действительно имеет генетическую природу, то в ближайшем будущем движение чайлдфри угаснет. Женщины, которые не хотят детей, просто перестанут передавать свои гены будущим поколениям.
Но их наследием могут стать книги – например, о том, как им живется без детей. Так они смогут передать свой опыт другим парам, которые оказались на перепутье.