Эвелина Бледанс — телеведущая, актриса театра и кино, та самая медсестра из легендарного сериала «Маски-шоу». У нее двое детей — двадцатишестилетний сын Николай и восьмилетний Семен. После рождения Семена Эвелина стала амбассадором детей с синдромом Дауна в России и основала благотворительный фонд «Мы все разные» — читайте ее высказывания о материнстве и воспитании в нашей новой подборке.
Мне кажется, когда у тебя рождается «солнечный» ребенок, ты тоже автоматически становишься «солнечной» мамой. Я всегда была дамочкой не совсем ординарного поведения. А теперь ко мне еще присоединился мелкий, с которым мы можем — по розовенькой справке инвалидности — дурить, как хотим, мы можем кайфовать и этот позитив передавать всем другим.
Для меня очень важны приезды Семена на съемки. Даже когда у нас очень плотный график, и я могу выделить между дублями не больше 10–15 минут, я с гораздо большим удовольствием проведу это время, обнимая и целуя сына, чем за какими-либо другими занятиями.
Мне говорят, что я пиарюсь за счет сына, но я нашла для себя правильный ответ на этот выпад. Я действительно пиарю людей с синдромом Дауна, потому что этого в нашей стране не делает никто. Я знаю, ради чего это делаю, знаю, сколько жизней спас этот маленький ребенок. Очень большое количество абортов не было сделано благодаря тому, что есть Семен. Огромное количество детей не уходят в детские дома, а остаются в семьях.
Сейчас обидных комментариев в профиле моего сына в соцсетях стало меньше. Поначалу, когда мы только открыли страничку, их было 50 на 50. Половина подписчиков говорили: «Пила, гуляла, наркотики употребляла — поэтому такой родился». Другие возносили до небес, называли матерью-героиней. Но постепенно «лагерь плохих» сдулся. И у меня такое ощущение, что он перетек в «лагерь хороших».
Семен ходил в обычный детский сад. Там все его очень любили. И директор у нас был прекрасный. Когда одна мама из группы сказала: «Либо мой ребенок будет ходить в сад, либо ребенок с синдромом Дауна», директор ей ответил: «Значит, будет ходить только ребенок с синдромом Дауна». И ту агрессивную мамочку просто попросили освободить помещение.
Когда Семен видит на улице ребенка с особенностями развития, он сам к нему подходит, пытается заговорить, может даже попытаться обнять. Я всегда учусь у него этой безусловной любви.
Россия вообще особенная страна. Так у нас повелось, что всех «убогих», как их раньше называли, отправляли куда-нибудь на выселки и они там доживали свою жизнь. С детства нам внушаются какие-то вещи, и мы им верим. И мне кажется, если взрослые перестанут обходить людей с инвалидностью десятой дорогой и еще плеваться через плечо и говорить «тьфу-тьфу-тьфу, вот бы со мной такого не случилось», а наоборот, будут к ним подходить, улыбаться, общаться, то многое изменится. Каждый тысячный ребенок рождается с синдромом Дауна — от этого никто не застрахован.
Когда у вас рождается «солнечный» ребенок, пообещайте себе, что никогда не будете сравнивать его успехи с успехами других детей. Нужно радоваться тому, что делает ваш ребенок — это самое важное. Радоваться каждому его маленькому шагу.
Меня пугали, что ребенок не только не будет говорить, писать, читать, но что он даже не будет узнавать свою маму. А будет как овощ — лежать и улыбаться. И я была готова к тому, что он будет лежать и улыбаться. А теперь он улыбается на всю страну!
Наверное, каждая семья, в которой растет ребенок с синдромом Дауна, задавалась этим вопросом: «Кто виноват в том, что он родился таким?». И, может быть, даже в порыве гнева родители говорили друг другу: «Это все из-за тебя» или: «Это ты родила его во взрослом возрасте, и поэтому он такой». Я для себя этот вопрос закрыла так: виноватых здесь нет, это Боженька нам послал такое солнечное счастье.