Страх. Конечно, я был рад: мы с супругой долгое время знали друг друга и наши отношения развивались по-настоящему хорошо. К тому же, по медицинским показаниям врачи предрекали нам долгие попытки стать родителями. Поэтому я определенно ощущал себя счастливым. Однако на тот момент мы жили в незнакомом городе. Я не имел постоянной работы. Отсутствовали поблизости и друзья с родственниками, которые могли бы помочь. Так что страх – это то, что было сильнее всего. Я изо всех сил пытался не показывать его перед супругой.
Всячески старался ее поддерживать и оградить от тех насущных материальных проблем, которые у нас были на тот момент. Думаю, у меня это не слишком хорошо получилось. Мы переехали обратно в город, где выросли, и я воспринял это как отказ от целеустремленности, личное жизненное поражение. В какой-то момент это переросло в настоящую депрессию, так что определенный период беременности я вообще пропустил. О чем сейчас очень сильно жалею.
Ощущение, что мир больше не принадлежит мне одному. Что я больше не его центр. Вот такое эгоистичное чувство. Причем до рождения дочери мне трудно было признать, что именно себя и свои интересы я ставлю выше остального. Считаю, что мне все чем-то обязаны. А вот после появления дочери пришло понимание: теперь все, что я делаю, это для нее, из-за нее. И будущее теперь заключается именно в ней.
Отсутствие личного времени. Мне было трудно это принять. В первые новогодние каникулы после рождения ребенка я все еще думал, что буду спать до обеда, смотреть «Доктора Хауса» под теплым пледом с чашкой чая. Осознание, что вместо этого нужно всю ночь справляться с коликами, а утром идти на массаж и кучу других процедур, мне далось с большим трудом. Опыт ценить и радоваться любому совместному времени с ребенком пришел далеко не сразу.
Сейчас я боюсь больше остального потери своего влияния на дочь. Это уже ощущается в некоторых мелочах. Например, сегодня я уже не могу дурачиться и обниматься с ней столько, как это было заведено у нас раньше. На это последует недоуменный ответ: «Папа, я уже не маленькая». И я понимаю, что дальше дистанция между нами будет только увеличиваться. Ощущение уходящего времени и невозможности повлиять на это очень пугает.