«Насилие является действительно скрепой — оно одобряется, поощряется»: юристка Алена Попова рассказала о том, как продвигается принятие закона о домашнем насилии

Алена Попова* отметила, что она и ее коллеги приветствуют уже сам факт того, что закон начали обсуждать. Однако на данном этапе они столкнулись с сопротивлением со стороны консервативных и ортодоксальных представителей властей.

Противники закона о профилактике домашнего насилия приводят два довода против его принятия: с одной стороны, они говорят, что рукоприкладство — одна из семейных традиционных ценностей в нашей стране, и выносить сор из избы негоже, с другой — утверждают, что в настоящее время в законах и так есть достаточное количество инструментов для борьбы с правонарушениями.

Как говорит юрист, обе позиции — и прогрессивная (против насилия), и охранительная — сейчас находятся в невыгодном положении. Поскольку пока побеждает любимый всеми подход: пусть все будет так, как есть. Однако все уже не так: с 2017 года, после декриминализации домашнего насилия, показатели насилия в семье возросли. «Но в декриминализации есть свой плюс, хоть и ужасный. Население начинает осознавать, что его никто не защищает, а в государственных органах есть люди, благодаря которым их защита тормозится», — говорит Попова.

Что же предлагает она и ее единомышленники? Прежде всего они намерены добиться введения в правовое поле определения домашнего насилия, которое на данный момент отсутствует. Авторы законопроекта хотят прописать, что к домашнему насилию относятся такие его виды: экономическое, физическое, сексуальное и психологическое. Второе и принципиальное новшество — введение охранных ордеров, которые позволят защитить жертву от агрессора. Также инициаторы принятия закона хотят перевести обвинения в домашнем насилии из сферы частно-публичной в публичную, что даст жертве, а не насильнику возможность получить необходимую помощь системы.

Попова говорит, что шансы на принятие закона весьма высоки. «Вопрос только в том, в какой редакции он будет принят. Если оттуда уберут все и оставят только физическое насилие, и охранные ордера впишут в Кодекс об административных правонарушениях — такой закон неприемлем. Мы, скорее, будем считать его вредным, чем полезным. А если будет принят в той редакции, в которой мы его подготовили, со всеми системными действиями, тогда он будет очень полезен», — говорит она.

Авторы законопроекта подчеркивают, что он направлен на защиту всех членов семьи (не только женщины) от любого вида агрессии. Например, пожилых людей от их взрослых детей, которые избивают их и отбирают пенсию. Причем пожаловаться на действия детей в отношении родителей для инициации разбирательства смогут не только сами жертвы, но и люди, которые с ними общаются и знают об их ситуации.

На днях на YouTube вышли две серии специального выпуска программы Ирины Шихман* «А поговорить?», который называется «Бьет значит бьет». В нем рассказываются самые громкие истории домашнего насилия, произошедшие в стране за последние несколько лет, приводятся комментарии самих жертв, а также тех, кто выступает за принятие закона: Екатерины Шульман*, Анны Ривиной, Оксаны Пушкиной. Во второй части рассказывается о работе дагестанского приюта для женщин «Теплый дом на горе».

Посмотреть первую часть можно по этой ссылке, а вторую — по этой.

* — внесены Минюстом РФ в «реестр физлиц, выполняющих функции иностранного агента».