В комфорте и безопасности: как окружающая среда влияет на гендерные стереотипы

Алена Беребердина

Исследовательница гендерного урбанизма, соосновательница и управляющая партнерка horovod.space, авторка Телеграм-канала о городском пространстве.

Алена Беребердина

Исследовательница гендерного урбанизма, соосновательница и управляющая партнерка horovod.space, авторка Телеграм-канала о городском пространстве.

Начиная с конца 90-х, администрации европейских городов стали замечать, что в возрасте десяти-одиннадцати лет девочки практически прекращали пользоваться городскими общественными пространствами для детей и подростков.

Изначально причину видели в том, что в силу гендера домашние игры с куклами привлекали девочек больше, чем активные игры и спортивные развлечения на улице. Но нашлись и те, кто решили узнать узнать причину у самих девочек. Выяснилось удивительное: девочки не посещали общественные пространства не потому что не хотели, а потому что те им не подходили.

Почему девочкам не подходит то, что создано «для всех»

Женщины в среднем ниже, чем мужчины. Их ладони меньше, голос выше, и в целом их организм во многом работает по-другому. При этом на протяжении столетий стандарты в различных сферах формируются мужчинами при помощи их оптики, с учетом их потребностей и привычек. Кэролайн Перес написала об этом впечатляющую книгу «Невидимые женщины: Почему мы живем в мире, удобном только для мужчин».

Например, долгое время считалось, что аспирин эффективен для профилактики инфаркта миокарда. Для мужчин это действительно так, а вот женщинам, согласно более поздним исследованиям, он вредит.

Это не значит, что принимая те или иные решения, мужчины сознательно исходят исключительно из своих интересов. Часто за ними стоит простое незнание потребностей, которые есть у других слоев населения, но в результате эти потребности значительно ущемляются.

Что не так со школами?

Большинство действующих школ построены еще в XX веке по стандартным образцам. На протяжении столетия строительные нормы не раз менялись: сначала в 20-х годах, потом в 30-х, затем в 60-х.

Например, в 20-х годах в приоритете было всеобщее политехническое образование, в рамках которого дети могли бы сразу получить опыт работы в бригаде, научиться работать в лаборатории, а затем без дополнительной подготовки идти на заводы. В начале 30-х этот подход признали неудачным и вернулись к традиционному, с классами и уроками. В 60-х парадигма обучения снова поменялась — теперь она должна была отвечать требованиям эпохи научно-технической революции. В эти годы школы располагали в центре новых районов и наделяли их функциями центров политической и образовательной жизни округа.

Как мы видим, в основе подхода к проектированию лежали далеко не вопросы равного комфорта для девочек и мальчиков. Детей делили по возрасту, а функции, которыми наделялись школы, проистекали из глобальных задач по воспитанию будущих граждан.

Кроме того, в абсолютном большинстве случаев разработчиками школьных норм были архитекторы-мужчины, и так как никаких гендерных исследований тогда не проводилось, то они исходили из своих представлениях о том, что является важным и удобным.

Интересное по теме

Всем по ролевой модели: чего девочкам не хватает в школе

Когда у девочек спросили

Помните, как в наших школах проходили занятия по физкультуре? Все сдавали нормативы на виду у всех, а если на уроке играли в футбол или баскетбол, то большая часть девочек оставалась сидеть на скамейке зрителей или запасных. Как оказалось, эта ситуация не уникальна.

Когда в шведском городе Умео взялись за редизайн центрального парка, администрация решила обсудить это отдельно с девочками-подростками. На тот момент они пользовались общественными пространствами, в частности, местами для физической активности, намного меньше, чем мальчики. Серия специальных семинаров с участием девочек-подростков помогла выявить несколько глобальных проблем.

Во-первых, девочки испытывают сильное давление общества, поэтому больше всего им нужно место, в котором они смогут отдохнуть от ожиданий окружающих, просто побыть собой и хорошо провести время с друзьями. Кроме того, это место должно было быть безопасным и восприниматься таким: иметь несколько выходов, а также позволять укрыться от посторонних глаз, но при этом наблюдать за происходящим вокруг. Еще одним пожеланием было наличие Wi-Fi и возможности ставить свою музыку.

По итогу этого исследования в 2016 году в парке у реки появилась беседка-пергола с сидениями, динамиком, к которому можно подключиться, чтобы поставить свою музыку, и рисунками, сделанными девочками на одном из семинаров. «Иногда нужно добиваться включения через исключение, обращаясь к какой-то конкретной группе», — прокомментировала получившийся результат специалистка по гендерному равенству Анника Дален.

В Мальме также решили поговорить с девочками, когда заметили, что среди посетителей общественных пространств для катания на коньках и занятий альпинизмом и граффити, они составляют всего десять-двадцать процентов. В результате новая рекреационная зона получила лучшее освещение и разнообразное зонирование.

В Вене тоже заметили, что начиная с десяти лет девочки пользуются общественными пространствами намного реже. Еще в 1999 для экспериментов, призванных изменить эту ситуацию, выбрали два парка. Их разделили на несколько полузамкнутых тематических зон, сделали в них удобные широкие дорожки и площадки для игры в бадминтон и волейбол, которые в большей степени были интересны как раз девочкам. Также корты оборудовали местами для зрителей, потому что оказалось, что многие из них видят себя именно в этой роли. Они хотели просто сидеть, наблюдать и болтать, в комфорте и безопасности. И такую возможность для них создали. Результат эксперимента не заставил себя долго ждать: уже через несколько месяцев гендерный баланс среди посетителей парка был достигнут.

Интересное по теме

Комната заботы: каким должно быть городское пространство, чтобы дети и родители чувствовали себя комфортно? Рассказывает урбанистка

Соучаствующее проектирование

Один из инструментов разговора с будущими пользователями пространств — соучаствующее проектирование. В нем есть два самых важных момента: выявить реальные потребности всех категорий этих будущих пользователей и по-настоящему учесть их при создании проекта, а не сделать вид.

Пример успешно реализованного проекта в России, в основу которого легло соучаствующее проектирование, — детский сквер в Выксе, созданный в рамках фестиваля «Арт-овраг» (теперь «Выкса-фестиваль»). Благодаря активному вовлечению детей в нем появились арт-объект, лазалка, скамейки, интерактивный забор, игровая кухня, сцена с амфитеатром.

Еще один пример — Зеленый сад в Павловской гимназии авторства бюро «Дружба». Он стал результатом соучаствующего проектирования, в который помимо архитекторов были вовлечены сотрудники гимназии, дети разных возрастов и их родители. В итоге на территории разместили тихие и активные зоны и продумали множество различных сценариев их использования, подходящих и для мальчиков, и для девочек.

Так не хотят или не могут?

В гражданской авиации женщины-пилоты начали появляться тогда, когда управление самолетом физически стало настолько удобным, что с ним могли справляться не только мужчины. Но это не значит, что раньше девушки не мечтали управлять самолетами.

Приведенные кейсы показывают, что у девочек тоже есть запрос на городские и общественные пространства, на социализацию и на активное времяпрепровождение. Просто, как правило, их почти не слышно. А когда для них создают среду, позволяющую реализовываться за пределами своих домов и предлагают что-то помимо игры в куклы, это формирует у них более разносторонний и широкий взгляд и на мир, и на их собственные возможности.

Понравился материал?

Поддержите редакцию