Если ты не приносишь пользы, то зачем ты нужна? Колонка о женщинах, которые никогда не болеют

Я выросла в семье, женщины в которой никогда не болели. Нет, не потому, что у меня по женской линии генетически передается невероятной силы иммунитет, а потому, что им просто нельзя было. Конечно, им никто не запрещал официально, но в этом не было необходимости — запрет незримо висел в воздухе. Как и многие другие непроговариваемые вещи. Например: папа убивает пауков, а мама никогда не болеет.

Я выросла в семье, женщины в которой никогда не объявляли во всеуслышание: «Ой, да пошло оно все, я устала» и вытягивали ноги на диване в то время, когда остальные ждали от них супа, пирожков, выглаженной рубашки или чистого пола. И поэтому, я конечно же, когда наконец выросла, привела этот невидимый запрет на усталость и лень в свой собственный дом.

Сначала я думала, что так и надо. Мы с мужем приходим с работы, он может расслабиться и поиграть в компьютер, пока я шуршу на кухне с ужином. В свое свободное время муж идет встречаться с друзьями, а я убираю квартиру, перекладываю вещи на полочках и мою унитаз. Нет, муж ни разу не упрекнул меня за не вовремя поданный ужин или недостаточный порядок на полочках — но меня и не надо было упрекать.

Заметить вот это невидимое, которое заставляло меня тянуть на себе быт и не жужжать, мне помогла, простите за банальность, психотерапия. На первый прием я пришла с довольно размытым запросом и попытками найти себя после декрета. Стабильной работы у меня на тот момент не было, сил и желаний тоже. Я «сидела» с ребенком, занималась домом и чувствовала себя максимально бесполезной. Мне казалось, что если я добавлю в этот микс работу — любую, на тот момент я была готова на все — я наконец-то стану «нормальной» женщиной, которая все успевает и никогдашеньки не лежит на диване.

Психотерапевтка, правда, отнеслась к моим проблемам с непониманием. «Вы голодаете?» — «Нет». «Вам негде жить?» — «Нет». «Ваш муж слишком мало зарабатывает?» — «Нет». «Тогда зачем вам прямо сейчас срочно искать любую работу?». Признаюсь, что ответ на этот вопрос я нашла не сразу. Кроме огромного железобетонного «так надо» у меня не было ничего. Чуть позже я поняла, что за этим «так надо» прятался банальный страх — я больше всего на свете боялась оказаться бесполезной. Ведь если ты не приносишь пользы, то зачем ты вообще нужна?

На одной из последующих встреч психотерапевтка спросила меня, могу ли я заболеть. Смертельно устать, занемочь, свалиться с депрессией, просто лечь и лежать — и быть уверенной, что моя ценность от этого не изменится? Мне пришлось признать, что не могу. И даже не потому, что мой муж не способен взять на себя критическую часть уроненных мною обязательств. А потому что знаю, что сама не смогу себе этого позволить.

Вероятно, у них на это была очень хорошая причина, и я не была готова столкнуться с ней лицом к лицу. Мне было важно оставаться полезной. В каких-то вопросах — даже незаменимой. Мне было жизненно необходимо доказывать, что я способна тянуть на себе воз и маленькую тележку бытовых задач, а еще ребенка и работу, потому что мне казалось, что именно эта способность определяет мою человеческую ценность. В семье, в браке, да вообще в мире, в котором каждый должен крутиться как маленькая шестеренка большого механизма, иначе ржаветь тебе в одиночестве и забвении.

Прошло несколько лет, и случилось то, чего я боялась. Я заболела. Нет, бесспорно, за почти десять лет брака я болела не раз (а еще ездила в отпуска, бросала начатое и ленилась — но не слишком долго), но здесь физиологические и ментальные проблемы сложились в одну разрушительную комбинацию, и я провела несколько недель в горизонтальном положении. Я стала котиком, который спит днем и лишь изредка выходит из комнаты, чтобы поесть или сходить в туалет.

Как и следовало ожидать, мой муж подхватил все важные дела по дому. Начал готовить по нескольку блюд в день, мыть посуду, гулять с ребенком, ходить в магазин, планировать меню, поддерживать порядок. Раньше мы это все делили по обстоятельствам, но сейчас я оказалась абсолютно бесполезна. И в какой-то момент я поняла, что вместо того, чтобы испытать облегчение — смотрите-ка, я могу лежать на диване сутками, и мир вокруг не рухнул! — я начала тревожиться. Потому что если ты не приносишь пользы, то зачем ты вообще нужна?

Зачем я нужна, если у меня нет сил пинать с ребенком мяч, варить суп или тереть пол шваброй? Оказывается, не такая уж я незаменимая? Какой тогда во мне смысл для моей же собственной семьи, если я не могу вскочить и приготовить, помыть, убрать?

Я разрешила себе просто лежать и быть бесполезной как котик — потому что я поняла, что это никак не уменьшает мою ценность как человека. И, поверьте мне, путь принятия этой простой идеи оказался очень долгим.

Я знаю, что страх оказаться бесполезной и бессмысленной преследует не меня одну — семей, в которых женщины никогда не болеют, а мужчины никогда не боятся, десятки или даже сотни тысяч. И каждый приспосабливается к этому по-своему — кто-то всю жизнь играет роль бессмертного пони до тех пор, пока организм не возьмет свое (а делает он это обычно довольно цинично и безжалостно), а кто-то, не выдержав давления, решает спасаться бегством.

И хотя установки, вбитые в голову с детства, разрушать и пересматривать сложнее всего, я хочу напомнить вам, что это не единственные способы выжить и сохранить свою человеческую ценность — даже если вы уже третью неделю не мыли полы.

Мне хочется сказать всем, кто каждое утро просыпается с ужасающей мыслью: «Если ты не приносишь пользы, то зачем ты вообще нужна?», что может быть по-другому — и это никакая не роскошь, а самая настоящая норма. Что отношения, в которых каждый может позволить себе иногда заболеть, устать, развалиться и не перестать от этого быть любимым и ценным, существуют. Что ваша производительность, полезность и спектр выполняемых функций не должны определять вашу ценность и значимость — вы же, в конце концов, человек, а не холодильник. Что семьи, в которых женщины никогда не болеют, а мужчины никогда не боятся — это не высокоэффективная утопия, это опасная иллюзия, за которой скрываются недовольства, проблемы и глубокий страх оказаться одинокими и нелюбимыми.

Мне жаль, что во многих семьях любовь, признание и уважение до сих пор приходится заслуживать, буквально выцарапывая их по крошке — и что мы умышленно или невольно передаем эти традиции своим детям. Я очень надеюсь, что так будет не всегда — особенно если мы начнем с себя.