Урок ритуального унижения: колонка о физкультуре в школе

14 августа в России отмечают день физкультурника. Понятное дело, что праздник этот касается всех адептов физической культуры в ее широком смысле, но и школьные учителя физкультуры относятся к той же категории. И вот о них (как и о школьной физкультуре вообще) хочется поговорить отдельно.

Оговорюсь сразу: эта колонка — не попытка напасть на всех физкультурников в мире или на спорт вообще, это мой личный опыт, который, впрочем, сложно назвать уникальным.

Отношения с физической культурой у меня не сложились прям сразу — с первого класса.

Этот урок у нас в школе вела женщина с харизмой вечно разъяренной уборщицы. У нее были золотые зубы, короткий мочальный перманент, синтетический спортивный костюм кислотных цветов (помните такие из девяностых?) и громкий каркающий голос.

Но это все мелочи, в конце концов, какая разница, как выглядит учитель — ведь главное, как он себя ведет, так?

Вела себя Галина Петровна так, как будто недавно приехала с зоны (теория, которую я не могу ни подтвердить, ни опровергнуть). Она общалась с нами исключительно криком, мотивировала нас хриплым матерком, не скупилась на унижения, оскорбления и язвительные комментарии.

Было ощущение, что она ненавидела всех, кто приходил в ее спортзал — но это не так.

Ненавидела она только тех, кто был не способен сдать нормативы или с первого раза выполнить то, что от него требовалось. А вот спортивные ребята у Галины Петровны были в почете — например, она очень уважала «Е» класс, половину которого состояли второгодники.

Поэтому, начиная с пятого класса, любимым развлечением Галины Петровны стали совместные соревнования между нашим и «Е» классом. Играли мы преимущественно в «вышибалу», и угадайте с первого раза, кто каждый раз выигрывал, а кто уходил домой с синяками и ссадинами. Такие педагогические методы в итоге привели к вражде между нами и «ешками», травле и даже стычкам, но речь сейчас не об этом.

Таким было мое первое знакомство с физкультурой — несмотря на то, что я с семи лет занималась танцами, я все равно была довольно неспортивным ребенком, которого от крика еще и парализовало напрочь.

Давайте признаем, крики и запугивание — довольно слабый мотиватор, а потому я довольно рано научилась косить от физры и испытывать к ней смешанные чувства: что-то среднее между ужасом и брезгливой нелюбовью.

Я просила маму писать мне записки о том, что я «плохо себя чувствую», во время кроссов пряталась за школой, чтобы выскочить из кустов на последнем круге, «забывала» форму, симулировала травмы и от всей души мечтала когда-нибудь получить «спецгруппу» по здоровью — у них была другая учительница и не было обязательных нормативов.

В восьмом классе я перешла в другую школу, но и там не стало лучше. Физкультуру там вела низкая, крикливая женщина в огромных затемненных очках на кончике носа.

Старшеклассники называли ее «Драконовна» и, в общем-то, прозвищу своему она соответствовала.

Нет, Драконовна была чуть гуманнее, чем моя предыдущая физручка — не было в ней той остервенелой ненависти и обозленности на весь мир, но она все равно была довольно строга и уважала только тех, кто преуспевал в спорте, а еще лучше — играл за школьные команды. Это явно была не я.

И снова началось то же самое — прогулы, прятки в кустах, записки от мамы и бесконечные месячные, на которые я жаловалась каждую неделю (они не освобождали от занятий совсем, но спасали от унижений и позволяли почаще сидеть на скамеечке).

Из школы я вышла с тотальной нелюбовью к спорту и полным непониманием концепции физической культуры вообще — кажется, этот урок придумали для того, чтобы заставить тебя почувствовать себя маленьким, неуклюжим, ни на что не способным уродцем, и сделать так, чтобы ты запомнил это чувство надолго.

Именно поэтому все эти ритуальные унижения должны проводиться в огромном гулком спортзале на глазах у всех твоих одноклассников (а если повезет, то еще и другого класса вашей параллели).

Мне до сих пор сложно заставить себя двигаться — я боюсь групповых занятий и тренеров как огня, я убеждена, что мое тело ни на что не способно, и меня пугают даже простые спортивные игры. Понятное дело, что сейчас ответственность за мои решения в отношении себя лежит на мне, но очень сильно подозреваю, что в моих страхах и неуверенности не последнюю роль сыграли учителя физкультуры.

Что любопытно — так это то, что я все равно считаю физкультуру одним из самых важных школьных предметов. Серьезно, там можно получить те навыки и взгляды, которые останутся с вами на всю жизнь (в отличие от способности проводить морфемный разбор или определять на карте месторождение коксующегося угля) — таких предметов в школе не много.

Физкультура дает ребенку возможность попробовать себя сразу в разных видах спорта — от бега до художественной гимнастики (не знаю, как в современных школах, но у нас был блок занятий с гимнастической ленточкой). Она помогает ему поверить в свои силы, познакомиться с возможностями своего тела, увидеть своих одноклассников в нестандартной обстановке.

В конце концов, физкультура — это единственный легальный способ хоть немного подвигаться в школе, где надо сидеть по семь уроков в день и нельзя бегать по коридорам.

А еще физкультура для детей из неспортивных семей — это первое знакомство со спортом вообще, и мне очень жаль, что у меня, у многих моих сверстников, и у многих современных детей оно проходит формально, для галочки, через окрики, стыд и обязаловку.

Особенно страшно это в подростковом возрасте, когда неуверенность в себе возрастает до колоссальных размеров, тело становится чужим, непривычным, неприятным и даже пугающим, а тут оно еще и должно бегать нормативы и ползать по канату.

И давайте я даже не буду начинать говорить про отдельную категорию стыда, которая хорошо знакома девочкам-подросткам, занимающимся в одном спортивном зале со своими одноклассниками, на которых тоже внезапно обрушился пубертат.

Решение всех этих проблем традиционно лежит если не в системных изменениях (уж сколько раз говорили об отмене оценок по физкультуре — или хотя бы троек — а воз и ныне там), то в изменении учительского подхода ко всему процессу преподавания физической культуры.

Кажется, физрукам эмпатия и отзывчивость пригодятся куда больше, чем географам и алгебраичкам, но, по ужасной иронии, физкультурниками чаще становятся люди со спортивным прошлым и убежденностью в том, что лучший способ мотивировать кого-то шевелиться — это негативное подкрепление на постоянной основе.

Ну и еще, наверное, здесь важно отношение к физической культуре в семье.

Если уроки физры в школе — это единственный для ребенка способ узнать что-то о спорте и научиться двигаться, а оценки и сданные нормативы оказываются намного важнее самого движения, то вряд ли в будущем он полюбит спорт.

Я благодарна своим родителям за то, что они не пихали меня в пасть дракону и, видя мое нежелание (а местами — панический страх) ходить на физкультуру, по возможности помогали мне избегать нелюбимых уроков. Мне жаль, что у меня не было альтернатив и возможности попробовать себя в спорте в другой, бережной, доверительной и спокойной обстановке, где никто не пугает двойками, не обзывается коровой, не сравнивает тебя с остальным классом, который смог, а ты — почему-то нет.

Я искренне рада за тех, у кого был более позитивный опыт, и кто смог вынести с уроков физкультуры что-то большее, чем умение метать гранату (это до сих пор практикуют?) и по свистку стремительно строиться по росту. Я очень надеюсь, что рано или поздно физкультура из любимого урока сильных и быстрых школьников превратится в то, чем она и должна быть — в один из самых важных и самых веселых уроков в школе.

Оригинал текста был опубликован в Chips Journal 14 августа 2021 года.