Сто лет назад, в период с 1918 по 1924 года Россию покинули от миллиона до полутора миллионов человек. Они бежали от новой власти в неизвестность, оставляя дома и старую, упорядоченную жизнь.
Потом репрессии, Великая Отечественная война и вынужденная эвакуация миллионов и миллионов людей. Тысячи семей оказались разлучены, и единственным звеном их соединяющим были письма.
О чем были письма людей, которым пришлось покинуть дом? Чем они жили? О чем мечтали? Проникнуться историями людей того времени можно через сохранившуюся переписку известных личностей. Потому что какими бы разными людьми ни была исписана бумага, внутри конверта всегда одно — признания в любви, тревога за близких, быт и все то, о чем не довелось сказать глаза в глаза.
Вот три истории людей с очень разными судьбами. Объединяют их произведения, которые мы знаем до сих пор, — и нужда покинуть дом.
Владимир Набоков становился эмигрантом много раз. Сначала его родители вместе с детьми бегут от революции, затем сам Набоков с женой бежит от нацистов. Путь его скитаний длиной в пятнадцать лет выглядит так: из Петербурга в Крым, оттуда в Грецию, затем Лондон, Берлин, потом во Францию и наконец в США.
Вроде бы просто перечисление стран, но попробуйте вдуматься, что в каждой из них пришлось устраивать жизнь с нуля, и в каждом месте оставлять друзей, вещи, дома, оставлять часть себя.
В Берлине Владимир знакомится с будущей женой Верой, которой следующие пятьдесят лет (!!!) будет писать письма.
Они переписывались, когда разлучались, сначала из-за переездов, потом, когда писатель уезжал в командировки.
Каждое письмо Владимир начинает с ласкового обращения, а еще использует умилительные уменьшительно-ласкательные преобразования слов:
«Мой нежный зверь, моя любовь, мой зелененький, с каждым новым бесписьменным днем мне становится все грустнее, поэтому я тебе вчера не написал и теперь очень жалею, прочитав о лебеди и утятах, моя прелестная, моя красавица. Ты всегда, всегда для меня тиргартенская, каштановая, розовая. Я люблю тебя. Тут водятся клопики и тараканы. Только потушил вчера — чувствую на щеке шмыглявое присутствие, усатенькое прикосновенье. Зажег. Тараканша».
Вера приказала мужу всегда отчитываться о том, что он ел, и Владимир неукоснительно следовал приказу:
И порой интересным способом укорял жену за то, что она ему мало пишет:
Книжечку, к слову, издали в 2017 под названием «Письма Вере» — писатель как в воду глядел. Правда, писем Веры в ней нет, супруга писателя захотела оставить их только себе, а вот письма мужа считала должными принадлежать обществу.
В 1934 году, когда они еще жили в Берлине, родился единственный их сын Дмитрий. Некоторые письма пишутся жене, но для сына:
В 1977 году постаревший Владимир Набоков в горах охотился за бабочками (это было его давнее хобби), поскользнулся и полетел по склону. Переломов не было, но писателю понадобилась операция. Это послужило началом долгой болезни и последовавшей за ней смерти.
Последнее письмо Владимира Набокова жене было коротким, но от этого еще более душераздирающим:
Семья Бориса Пастернака тоже была вынуждена уехать после революции 1917 года. Родители и сестры обосновались в Берлине, а с приходом к власти нацистов, переехали в Лондон.
Будущий нобелевский лауреат Борис Пастернак остался в Москве, где дважды женился и встретил войну.
На даче в Переделкине он развел неплохой огород и вырыл неподалеку в лесу окоп, где пережидал воздушную тревогу.
В Москву он приезжал по делам и ради дежурств на крыше дома писателей в Лаврушинском.
Обе его жены, и вторая, Зинаида Нейгауз, и первая — Евгения Пастернак, уезжают с детьми в эвакуацию. Борис пишет письма обеим.
Письма Бориса в то время пропитаны страхом отсутствия будущего:
9 сентября в Москву приходит весть и самоубийстве Марины Цветаевой. За месяц до этого Пастернак провожал ее на поезд в эвакуацию, из которой она не вернулась. В письмах Евгении Пастернак об этом всего одна строчка:
Тут стоит сказать, что отношения Цветаевой и Пастернака были долгими, с романтической подоплекой, а их переписка заслуживает отдельного материала. В письмах другу он сокрушался и винил в смерти Марины себя.
Интересно, что несмотря на новый брак с Зинаидой Нейгауз, войну, отсутствие постоянного заработка, Борис продолжает попытки содержать первую жену и стремится участвовать в судьбе сына.
Союз писателей эвакуируют из Москвы, и Борис воссоединяется со второй женой. Письма в Ташкент первой жене идут больше месяца, переписка продолжается, но становится более натянутой. В голосах бывших супругов отчаянье и боль от происходящей в стране тьмы.
В 1943 году Борис Пастернак с семьей возвращается в Москву. Город встречает их разоренной квартирой и уничтоженной мебелью на даче в Переделкине. Поэта ждет смерть сына второй жены, развод, Нобелевская премия, от которой придется отказаться и долгие гонения.
В ноябре 1933 года Осип Мандельштам написал эпиграмму, в которой высказал правду о кремлевской власти.
«Мы живем, под собою не чуя страны,
Наши речи за десять шагов не слышны,
А где хватит на полразговорца,
Там припомнят кремлевского горца…»
За эти строки поэта арестовали в мае 1934-го и приговорили к трем годам ссылки. Жена поэта Надежда Яковлевна отправилась отбывать ссылку с мужем.
В 1937 году они возвращаются в Москву, но через год Осипа Эмильевича снова арестовывают и отправляют по этапу на Дальний восток. Оказалось, что это был последний путь поэта — не доехав до конечного пункта, он умирает от тифа.
Надежда Яковлевна пишет письмо мужу, которое он никогда не прочитает: