«Смена позы разнообразит жизнь не только при зачатии ребенка, но и при кормлении этого странного субъекта»: история о том, как ввести прикорм и не свести себя с ума

Недавно мы выпустили материал о пищевом насилии в семье, который вызывал не только споры, но и вопросы о том, как вообще начинать знакомить ребенка с едой. Мы знаем, что прикорм в каждой семье проходит по-своему, но уверены в том, что существует все же одно универсальное правило, которое подходит всем: не давить и быть терпеливыми. К сожалению, часто осознание того, что следовало бы соблюдать эти нехитрые рекомендации, приходит уже после того, как потрачены нервы, проведены кухонные баталии, пролиты слезы над брокколи. Наша читательница Светлана прислала нам письмо, в котором поделилась собственным опытом введения прикорма в жизнь ребенка. Мы решили, что ее рассказ может быть полезен тем, кому это еще предстоит, а также тем, кто прямо сейчас испытывает трудности с тем, чтобы накормить-таки свои дитя хоть чем-нибудь.

Иллюстрация Данила Никольченко

Даже из самого незначительного и короткометражного путешествия никто не возвращается прежним. А такая экспедиция, как родительство, и вовсе переворачивает все с ног на голову.

У каждого свои отправные точки, маршруты, тупики и вершины.

По счастью, мы с мужем не познали жизнь с измененным сознанием при депривации сна – дочка с рождения радует здоровым восьмичасовым ночным сном (да, так тоже бывает). Конечно, не без исключений. Но редкий отход от привычной схемы только лишний раз напоминает, как нам повезло.

Но, видимо, не может везти сразу по всем фронтам. В нашем случае сбой произошел непосредственно в системе жизнеобеспечения. В продовольственной сфере. После второго месяца тема еды при каждом соприкосновении бередила раны.

Ну как сбой — кричащим полночи ребенком не удивить никого. Зато если ребенок ест меньше своей дневной нормы или если в полгода отказывается от прикорма, это вызывает непонимание, а то и недовольство (плохо стараетесь!) педиатра. И, конечно, волнение молодых родителей.

Сейчас я с содроганием и раскаянием вспоминаю прошлую зиму. Когда наша трехмесячная малышка отказывалась от еды.

Ну как отказывалась — ела в два раза меньше нормы. Мы ее и уговаривали (ага, "уговаривали" – трехмесячного ребенка!), и то обманом, то изворотливостью вливали в нее смесь. Вот только влить-то мы еще могли. А как заставить проглотить?




Такая свистопляска продолжалась пару месяцев. При этом дочь была активна, развивалась по возрасту и, что самое удивительное, прибавляла вес в соответствии с нормами (нормы! опять эти нормы!).

На шестом месяце аппетит у дочки проснулся, и вопрос был закрыт. Казалось бы...

Но мы же знаем, что происходит в преддверии пересечения границы первого полугодия жизни маленького человека. Кто не знает – рассказываю! На очередном приеме тетя доктор сообщает о новой стратегии: «Пора вводить прикорм». Я поглядела на дочь и дальше даже слушать не стала.

Какой прикорм?! Не смешите мои пломбы!

Интереса к «взрослой» еде – не более, чем ноль. Во время наших с мужем приемов пищи малышка самозабвенно играет на кухонном полу, не проявляя к трапезе ни малейшего интереса.

И все же в шесть дочкиных месяцев я начала делать робкие попытки разнообразить детское меню то кабачком, то гречей. К слову, я эти продукты люблю. Поэтому предположения в стиле: «Может, мама сама такие блюда игнорирует, вот и ребенок отказывается?» в нашем случае беспочвенны.

Вскоре я сдалась.

Ну как сдалась — я учла предыдущий опыт попыток накормить малоежку и заняла выжидательную позицию. Так было спокойнее мне и дочке.

Не сдался муж. И не сдалась часто бывающая у нас моя мама. Временами их усилия были вознаграждены несколькими съеденными ложками пюре или каши.

Впрочем, временами и я делала пробные заходы. Раз в пару недель дочь даже отвечала взаимностью и съедала-таки предложенную еду. А в следующие дни вновь вырывалась, отворачивалась, плевалась.

Анализируя свои чувства и эмоции, я понимала, что именно не так. Почему ситуация нервирует и выводит из себя. Ведь это тема выживания! Аппетит – маркер здоровья. И видя какие-то отклонения от норм, я, как мама, испытывала тревогу и волнение: мой ребенок не ест, а я ничего не могу с этим сделать!

Вдох. Выдох.

Откладываю пюре и снова беру бутылочку со смесью. Так вот же оно! Ест!

Ест!




Вспоминаю, как полгода назад мы переживали из-за маленького объема выпитой дочкой смеси, и... успокаиваюсь. Все придет в свое время. Все случится ровно тогда, когда и должно.

И вот, когда до десяти месяцев оставалась ровно неделя, за день дочь съела два «взрослых» блюда. На следующий день ситуация повторилась. На третий стало ясно, что жизнь налаживается.

На пятые сутки вновь отказ, но я уже смотрю на все оптимистичнее.

На шестой день – поражение. Ближе к вечеру маленькая победа: малышка съедает пол-огурца. А потом приходит с работы муж и у него легко получается накормить дочь.

– Ну, не знаю, – произносит муж, – у меня все съела.

– Ты слышишь, что сейчас мне говоришь? Что я, мать, не способна накормить ребенка! Хотя и ты, и я понимаем: есть десятки причин, почему днем ребенок отказывался от нормальной еды, а к вечеру изменил решение.

Сейчас дочке десять месяцев и неделя.

В течение четырех месяцев моя дочь противилась нашим настойчивым попыткам накормить ее обычной едой. Мне, матери, эти отказы давались сложно. И все же невозможно заставить другого человека есть.

И не нужно этого делать.

Педиатр на очередном приеме вещала, какие продукты пора вводить. Я в ответ согласно кивала головой. И где-то внутри себя усмехалась. А порой смеялась в голос. Внутри себя.


Что же мне позволяло сохранять присутствие духа, нервы и разум в такой ситуации?

1. Понимание, что усредненные дети проживают примерно там же, где мифические хорошие не плачущие мальчики и эфемерные хорошие не пачкающиеся девочки. Например, в ворохе наследия страны, которой вот уже тридцать лет нет на политических картах.

2. Доверие организму дочери. Питание – базовая потребность. До совершеннолетия никто еще смесью не питался.

3. Фантазия и стремление к экспериментам. Например, смена позы разнообразит жизнь не только при зачатии ребенка, но и при кормлении этого странного субъекта. Методом проб я подошла к мысли, что мне удобнее кормить дочь, когда она сидит у меня на коленях. Муж и моя мама сажают малышку на детский стульчик. При этом муж предпочитает находиться за спиной у ребенка. Мама, в свою очередь, располагается напротив.

И, конечно, фантазия относительно детского меню. Потихоньку подхожу к мысли, что чечевица ребенку нравится, огурцы тоже норм. А вот каша на воде из риса или гречи – не торт. Совсем не торт. Хотя если рис добавить к кабачку и сделать из них пюре, то получается вполне съедобно.

В целом этому и учит меня дочь. Прислушиваться к ее потребностям и к своей материнской интуиции. Не сравнивать ребенка с усредненными мальчиками и девочками (да и вообще с другими детьми). Принимать то, что не могу изменить. Быть гибкой в решениях и действиях, ища возможности на что-то повлиять.

И что банан на завтрак – тоже вполне рабочий вариант.