Спасибо за килограммы, за второй подбородок и ту самую апельсиновую корку. Ода беременному телу, которое мы недооцениваем

Месяц до родов. Я все больше напоминаю дирижабль и так же медленно парю по дому из точки «А» в точку «Х» (холодильник).

Иллюстрация Настасьи Железняк

Ходить тяжело, сидеть невозможно, лежать — задыхаюсь. Мое тело будто кричит: «Ира, харэ, я на это не подписывалось!». Но хуже всего то, что через месяц оно опять станет другим, и к нему снова придется привыкать.

Привыкать к мягкости, рыхлости, морщинистости, отсутствию упругости, к жидкостям, вытекающим без моего на то согласия, волосам, которые куда-то спешат, покидая голову, к липкой тягучей боли между лопаток от постоянного ношения нового человека на руках.


Нам с моим телом придется знакомиться заново.


Мы переспим вместе на животе, пересчитаем растяжки всех цветов радуги, будем трогать кожу в районе пупка — тонкую, мягкую, будто чужую. Я смогу завязать шнурки на обуви без приступов изжоги, подняться на третий этаж, оставив подругу-одышку на полке с беременными джинсами. Мое тело будет очень уставшим, но таким сильным!

Сейчас, когда мне кажется, что я никчемна и максимально зависима от близких, когда я безвозвратно устаю через два часа после подъема и ненавижу себя за эту слабость, я забываю, какую огромную работу проделывает мое тело. Я забываю его благодарить.

Кажется, все женщины это забывают. Мы недовольны его видом, количеством килограммов в нем, мы ругаем его за возрастные и физиологические изменения, мы стыдимся этих изменений и пытаемся скрыть.


Наши тела, как нелюбимые дети, ждут ласки, но получают очередную порцию «могла бы и лучше». Они перестали верить в свою уникальность. «Скажи, каким мне нужно быть, чтобы меня снова любили?»


Так вот, тело, спасибо тебе! Спасибо за девять месяцев жесточайшего труда, который женщины воспринимают, как что-то обыденное. «Все беременеют и рожают, ничего особенного!».

Может, в контексте общества это обычное дело, но для конкретной Иры и ее конкретного тела даже одна беременность — это маленькая жизнь, где ты рождаешься и умираешь, чтобы возродиться не просто женщиной, а мамой.

Спасибо, тело, за право на новую жизнь! За каждую вену, картинно проходящую от сердца через мой огромный живот, и за каждую артерию, питающую будущего человека внутри. Спасибо за растяжки, синеющие на моих бедрах памятью о материнстве. Они, как кольца на дереве — считай и восхищайся. Спасибо за пигментные пятна, родинки и прыщики, которые лежат на тебе невероятными узорами гормональных перестроек. Вот она — нерафинированная красота жизни, не прилизанная эстетика женскости.

Спасибо, тело, за килограммы, за второй подбородок и ту самую апельсиновую корку, которую все так не любят. Ты мудро готовишься кормить нового человека и делаешь это невероятно красиво.

Спасибо за боль, нынешнюю и ту, что предстоит пережить. Я принимаю ее с благодарностью, так же, как и все те изменения, которые меня ждут.


Мое тело в финале большого марафона, только после финишной черты начнется новый старт.


Мы перережем ленточку пуповины и снова побежим, перескакивая новые препятствия. И никто не восхитится чудом всего этого пути. Никто, кроме тебя.

Наши тела заслуживают благодарности!

Восхищайтесь своим телом и всеми его фантастическими переменами. Благодарите каждую складочку на теле. Потому что перемены — это и есть жизнь, а жизнь прекрасна сама по себе. Без привязки к возрасту, количеству жира в районе талии и упругости груди. Женские тела делают жизнь! Ничего красивее этого еще не придумали.

Мнения «Я как сломанная кукла». Последний советский вундеркинд Ника Турбина и ее гибель
Всесоюзная слава в девять лет, международная премия, гастроли в Италии и США — алкоголь и наркотики, драматичные и нездоровые отношения и гибель в 27.