Вагинизм после родов. Как я смогла его победить

Я родила ребенка в 29 лет. Моим надеждам на то, что роды пройдут без каких-либо оперативных вмешательств, не суждено было сбыться. После 16 часов схваток мне сделали эпизиотомию, потому что сердцебиение у малыша резко ухудшилось. Меня зашили какой-то специальной саморассасывающейся нитью, похожей на леску. Честно говоря, я плохо помню момент наложения швов, потому что находилась в постродовом трансе. Но помню, как потом, когда я уже была дома, нити постепенно стали отваливаться и я находила маленькие кусочки этой лески в кровати. Я регулярно проходила осмотры гинеколога и врач говорил, что шов заживает хорошо и что все идет по плану.

Первые попытки заняться сексом с мужем после родов у нас были где-то через пять месяцев после выписки из роддома. Я кормила ребенка грудью. С моими молочными железами в момент возбуждения творилось что-то неописуемое: к ним можно было подключить (молочную) электростанцию. Казалось, что по соскам били электроразряды. Грудь была настолько чувствительной, что половую деятельность пришлось свернуть, практически не начиная. Мы решили вернуться к сексу после того, как ГВ завершится.

Когда моему сыну было восемь месяцев, он стал активно интересоваться разными продуктами питания, и молока в моей груди стало хотя бы по ощущениям в разы меньше. Мы с мужем снова попытались вернуть интим в нашу жизнь. Я упускаю сейчас все организационные трудности этого процесса, знакомые парам, проживающим с маленьким ребенком в маленькой квартире. Нужно найти момент, когда малыш согласится поспать, когда у него не будут резаться зубы, когда к вам домой внезапно не приедут погостить родственники, когда у вас самих будет настрой на секс и еще двести других «когда» — о всех этих условиях игры можно было бы написать отдельную книгу. Но в некоторые дни небеса действительно были к нам благосклонны. Правда, ни о каком удовольствии с моей стороны во время секса речи не было — мне было очень больно. Казалось, что из всех чувствительных зон, которые должны быть у женщины во влагалище, у меня остались только те самые зоны, которые врачи пришили одну к другой после родов. Все, что я чувствовала во время проникновения, — это было уплотнение на месте шва и боль.

Я снова пошла к гинекологу, но он не видел никаких проблем на уровне физиологии. Потом иногда во время полового акта у меня стали появляться сильные мышечные спазмы, я даже не всегда могла раздвинуть ноги. С каждой попыткой секс становился только хуже, проникновение — все болезненней. У такого расстройства есть название — это вторичный вагинизм (вагинизм бывает первичным – если у девушки такие реакции возникают перед первым сексуальным опытом, и вторичным, когда у пациентки была нормальная половая жизнь, а потом из-за какой-то травмы или оперативного вмешательства что-то пошло не так).

К сожалению, в лечении вагинизма не помогает лишний бокальчик вина перед сексом. И его причина не заключается в том, что вы просто перестали хотеть своего партнера и должны устремиться на поиски нового мужика (хотя именно так пишут «эксперты» на разных форумах). Нет, все сложнее. Многие из женщин, которые пережили вагинизм, говорят о том, что вы с партнером попадаете в замкнутый круг. Если вы много раз безуспешно пытались заниматься вагинальным сексом, то в какой-то момент вы оба чувствуете фрустрацию и либо отдаляетесь друг от друга совсем, либо попытки заниматься сексом просто исчезают из вашей жизни, потому что партнер не хочет причинять вам боль. Это не обязательно означает завершение отношений — в конце концов, есть другие виды секса, а есть вообще асексуальные отношения. Некоторые пары живут так годами и находят свое равновесие в чем-то другом. Но нам с мужем не хотелось бы так жить. Во всяком случае, сейчас, когда нам всего по тридцать лет.

Поэтому мы решили пойти к сексотерапевту. Было понятно, что основная проблема во мне, но решать ее нужно было в тандеме. Это чем-то похоже на партнерские роды — муж не сможет родить за тебя ребенка, но его присутствие хотя бы в какой-то степени позволит вам разделить этот опыт. Да, на то, чтобы решиться попросить помощи у специалиста, у нас ушла пара месяцев. И если бы я могла сейчас вернуться назад и что-то изменить во всей этой истории, то я бы записалась на прием к сексотерапевту сразу, как только почувствовала, что нас засасывает трясина.

Терапевт ждал нас рано утром. По дороге в машине меня немного подтрясывало. Навигатор показывал, сколько минут осталось до часа икс. Мне по-детски хотелось скрыться, превратиться в невидимку. В моих мечтах на дороге внезапно должна была образоваться пробка. Я обдумывала план побега. Но в итоге смогла все-таки взять себя в руки и просто припарковаться.

Мы зашли в кабинет, сексотерпевт нас приветливо встретил и попросил рассказать о себе. Мы взахлеб говорили о том, как познакомились, о нашем чудесном ребенке, о нашей работе.

Потом в кабинете повисла тишина.

Терапевт посмотрел на на каждого из нас поочередно и спросил: «Но что-то все-таки привело вас ко мне?».

У меня на глазах навернулись слезы. Нам, детям постсоветского пространства, вообще часто бывает тяжело говорить о сексе, не то что о проблемах с ним. Признаваться незнакомому человеку, что с тобой что-то не так — это всегда непростой шаг. гораздо легче мне бы было признаться специалисту в том, что у меня свело лопатку. Или ухудшилось зрение. Даже о банальном поносе рассказать было бы намного легче.

Тишина в кабинете продолжалась вечность. Мы все понимали, что ход был за мной.

«У меня какая-то блокада. Наверное, вагинизм», — как-то мне все-таки удалось выдавить из себя эти слова. После нескольких месяцев секрет перестал быть секретом, и от одного этого на самом деле мне стало легче. Я рассказала немного про роды, эпизиотомию, шов и про то, что мой гинеколог не видит у меня никаких физиологических нарушений, но и с преодолением вагинизма помочь не может.

Вот первое, что сказал нам сексотерапевт в тот день: важно помнить, что все пары проходят через разные этапы сексуальной жизни и нет ни одной пары, которая бы занималась любовью каждый день в течение 50 лет. Потом он сказал, что статистика лечения вагинизма очень хорошая — большому количеству женщин удается преодолеть эти трудности в обозримый период времени. Каким-то образом ему удалось вселить в меня надежду на то, что я тоже смогу стать частью этой самой позитивной статистики.

Вкратце сексотерапевт предложил нам такой курс лечения: не копаться в прошлом (то есть не пытаться понять, почему все случилось именно так, как есть, не искать виноватых в моей эпизиотомии и моей блокаде), а сосредоточить свои усилия на настоящем и будущем. Он дал нам на месяц такое задание — постараться отделить радость секса от проблем с проникновением. Конкретно для этого нужно было выполнять следующие задания.

Первое. Мы должны были создать для меня «безопасное» сексуальное пространство и хотя бы раз или два в неделю пытаться устраивать вечерние свидания. Нам надо было сразу обговорить, что мы не пытаемся совершить проникновение, мы просто классно проводим время, используя другие виды прикосновений и ласк. Эти «упражнения» должны были вернуть нам позитивный настрой на секс и отделить его от негативных коннотаций, связанных с вагинизмом.

Второе задание. Параллельно сексолог посоветовал мне купить специальные вагинальные расширители — в комплекте обычно есть 4-5 насадок разных диаметров, самая маленькая напоминает тампон средней величины, а самая большая – пенис взрослого мужчины. Мне нужно было ложиться на спину и пытаться самостоятельно вводить самую маленькую насадку во влагалище. Можно было использовать смазку. Такие пятнадцатиминутные тренировки я должна была делать через день, одна. И примерно раз в неделю мне нужно было менять расширитель на более крупный, когда болезненные ощущения уходили.

Если с первым заданием никаких проблем не было, то со вторым они были. В упражнениях с расширителями мне трудно было соблюдать дисциплину и действительно заниматься через день. Но я часто вспоминала фразу сексолога о хорошей статистике. Поэтому каждый переход с одной насадки на другую был для меня маленькой победой.

Примерно через полтора месяца я рассказала терапевту о том, что теперь могу безболезненно вводить самый большой расширитель во влагалище, и нам дали добро на вагинальный секс. Да, в первые несколько раз во время полового акта у меня все еще было небольшое напряжение, но никаких сильных переклинов больше не было. Я чувствовала, что снова могу контролировать свое тело. Шов я тоже с тех пор чувствую очень редко и только в первые секунды проникновения.

Я знаю, что мне безумно повезло: у меня очень открытый, терпеливый и понимающий муж. И та форма вагинизма, которой я переболела, была не самой зверской (есть женщины, которые испытывают дискомфорт даже в душе, когда на интимные органы просто попадает вода). В итоге мы были у сексотерапевта всего два раза, а потом проблема решилась — это, конечно, очень лайтовый вариант.

Я пишу этот текст не для того, чтобы похвастаться, какая я молодец (хотя, безусловно, горжусь тем, что мы с мужем смогли преодолеть эти трудности и сблизиться сильнее). Я рассказываю эту личную историю в первую очередь для тех женщин, которые сейчас живут с вагинизмом. Я знаю, каково это — думать, что вот тебе тридцать лет и в твоей жизни больше никогда не будет вагинального секса. Корить себя. Жалеть своего партнера. Волноваться о будущем своей семьи. Считать, что ты, может быть, никогда больше не сможешь забеременеть. Отчаиваться. Плакать. Чувствовать себя единственной женщиной в мире, которой пришлось столкнуться с этим ужасом, пока все остальные могут беззаботно заниматься любовью. Вагинизм — это огромная физическая и душевная драма, но ее можно не только пережить, но и преодолеть. И мне кажется, что один из ключевых моментов этого преодоления — как раз в том, чтобы поделиться своим секретом. Иногда мы теряем управление над своей жизнью и только специалисты могут нас спасти. Поэтому просить у них помощи, это не слабость, это — сила.