«После развода я впервые ощутила себя в финансовой безопасности». Как я узнала, что умею зарабатывать и распоряжаться деньгами

Мне было 19, когда мы познакомились с будущим мужем. У него на тот момент не было высшего образования — он с трудом закончил школу, а я училась в одном из лучших вузов страны. «Ну и о чем ты думала? — скажете вы. — Сразу все было понятно».

Интересное по теме

«Где были твои глаза?»: как женщины оказываются и остаются в токсичных отношениях

А вот и нет. Во-первых, он окружил меня таким количеством заботы, любви и внимания, что я влюбилась в него без памяти. Он угадывал все мои желания, во всем помогал, поддерживал и даже вел отдельный блокнот, в котором записывал все, что я люблю и о чем мечтаю. Да, сейчас, будучи тридцатипятилетней женщиной с внушительным опытом терапии за спиной, я вижу, что это тоже должно было меня насторожить и вообще-то показаться странным. Но я уже потеряла голову и ничего необычного не замечала. Во-вторых, как и в любой классической истории про абьюз, ничто не предвещало: он был нежен, говорил комплименты, приезжал в четыре утра на вокзал, чтобы встретить меня с цветами из очередной поездки, а еще почти каждую ночь, засидевшись у меня в гостях, возвращался к себе домой по рельсам и потом писал, как мечтает наконец-то засыпать и просыпаться вместе.

В то время он был разнорабочим на каком-то нелегальном производстве и получал минимальную зарплату: хватало только на оплату комнаты, которую он снимал в квартире знакомого, и немного — на самые простые продукты. На четвертом курсе университета я устроилась на свою первую работу, чтобы переехать к нему в комнату. В первую ночь мы засыпали на продавленном раскладном диване, лежа вдвоем на одной подушке — второй тупо не было. Я все равно была очень счастлива, даже вот так. «Расскажу об этом когда-нибудь нашим детям», — сказала я ему перед сном.

Я помогла ему составить приличное резюме, и вскоре его взяли менеджером по продажам в небольшую полиграфическую компанию. Это был 2010 год. Я получала 30 тысяч, он — 25. 15 мы отдавали за комнату, на остальное — жили. Раз в неделю я покупала в магазине низких цен пару килограммов куриного филе и немного овощей, а потом придумывала из этого разные блюда: крем-суп, теплый салат, омлет, котлеты и сэндвичи. Мое умение приготовить сто блюд буквально из ничего и корнеплодов не раз пригодится нам в дальнейшей семейной жизни.

Интересное по теме

Право на подгоревшие сырники: чему мы можем поучиться у Юлии Высоцкой

Раз в месяц мы ходили в кино, и мне было этого достаточно: я все равно была счастлива, хоть мы уже и начали тогда ссориться. Конфликты, к слову, случались не из-за денег. Просто он начал регулярно обижаться на меня по разным причинам, в основном — из-за ревности. Он говорил, что у него в этом городе нет друзей и родных (это не совсем правда), и он чувствует себя одиноким, когда я встречаюсь с подругами или отдыхаю с семьей. Еще — ревновал меня к работе, к коллегам. А еще все чаще стал говорить, как неприятно ему жить в этой дурацкой комнате и что он мечтает о собственной квартире, где можно чувствовать себя свободным и делать, что хочешь.

Что, думаете, было дальше? Мы договорились заняться поиском другой работы и почти одновременно устроились в новые для нас места. Меня взяли в офис с зарплатой в 50 тысяч и разными социальными плюшками в виде страховки и бесплатных обедов, а его — мерчандайзером в крупную корпорацию с такой же зарплатой 50 тысяч и корпоративным автомобилем. Нам было чуть за двадцать, и мы никогда так много не зарабатывали. Через бабушку одноклассника я нашла квартиру, которая стоила нам 25 тысяч. Я мечтала о каком-то крутом совместном путешествии, и мы договорились откладывать на него деньги. Но еще я знала, что когда-то, еще до нашего знакомства, он одолжил у тети две тысячи долларов, чтобы купить машину (она была нужна ему для работы). Машину вскоре угнали, а этот долг висел на нем тяжким грузом — из-за него он не хотел ехать домой и видеться с семьей, было стыдно. Я предложила сначала вернуть долг, и мы начали откладывать примерно по 10 тысяч с каждой зарплаты. Через несколько месяцев я узнала, что он одолжил отложенные деньги другу, который только что вышел из тюрьмы. Обсуждать он это не захотел. Сказал, что не мог отказать человеку в беде. И, раз я его в этом не поддерживаю, нам стоит вести бюджет раздельно.

Интересное по теме

«Муж сказал: „Я в долгах, и я воровал деньги у нас, у тебя, у твоих родителей“». История женщины, которая развелась с мужем из-за тайного кредита

Вскоре я вышла на новую работу, на этот раз — ту, где я наконец-то могла расти и развиваться. К этому моменту я была дипломированным специалистом со знанием двух языков. В деньгах при переходе я почти не выиграла, но карьерные перспективы открывались широкие. Естественно, он ревновал. К новым коллегам, к командировкам, к тому, что мне нравилось работать и я делала это с удовольствием. «Тебе повезло, — говорил он, — я просто ненавижу свою работу». Все чаще я думала о том, чтобы расстаться, но возвращаться к родителям не хотелось, а еще я очень боялась его реакции: в гневе он был неуправляем.

Накануне важной и длительной командировки в другую страну я узнала, что беременна. Тест на беременность я сделала в офисном туалете, а потом долго, в каком-то оцепенении, смотрела на него и слышала, как отдается в моей голове стук сердца. Это же мой ребенок. Я же должна радоваться ему? Тогда почему мне так тоскливо и страшно? Что со мной не так? Что вообще теперь со мной будет?

Я была в таком отчаянии, что родителям рассказала о своей беременности только на пятом месяце, когда живот скрывать уже было невозможно. К моему удивлению, они даже чуть-чуть обрадовались. Мама неловко меня обняла: «Ну ничего, вырастим». Мне было так стыдно и грустно, что это случилось вот так. А еще — было ощущение, что жизнь дала трещину.

Мы переехали в квартиру, которую мои родители до этого сдавали в аренду. Декретные деньги (120 тысяч рублей) потратили на самую необходимую мебель — обеденный стол, стулья, диван (в целях экономии решили спать на нем и не покупать кровать с матрасом), на плиту, стиральную машину и холодильник. Четыре тарелки, две кружки, столовые приборы, салатник. Еще хватило на недорогую польскую коляску и нарядный конверт для выписки. Кроватку с матрасом отдали родственники. Родить я должна была в ноябре, а у меня даже не было зимней обуви — до заморозков я ходила в кроссовках.

Интересное по теме

«Он может мне сказать, что у него порвались носки, и попросить заказать ему новые». Как строит бюджет семья с одним ребенком и доходом в 46 тысяч рублей

Муж (к этому времени мы расписались) получал 60 тысяч рублей. Мои ежемесячные декретные выплаты составляли 15 тысяч. Родители материально нам никогда не помогали.

У меня не было свадьбы, красивого платья, медового месяца, праздничной фотосессии. Не было специальной одежды для беременных — я носила мамины вещи и то, что отдали знакомые.

Ругаться из-за денег мне всегда казалось какой-то пошлостью. В детстве я постоянно слышала, как родители ссорятся на эту тему. Видела, как тяжело приходится маме, которой отец выделял очень ограниченную сумму на продукты, а на трусы, лифчики и колготки приходилось просить отдельно (и мне тоже). Я всегда хотела быть выше этого и клялась себе, что в моей семье такого точно не будет. А еще я думала, что если денег нет, то ничего страшного — я как-нибудь их сама заработаю.

И я зарабатывала. С рождения первого ребенка я бралась за любые подработки. Написать текст? Могу! Заполнить карточки для товаров? Легче легкого! Придумать сценарий? Создать страницу для лендинга? Я соглашалась на все, даже несмотря на то, что для многих видов работ была явно overqualified. На бирже труда меня часто обманывали. Один раз, чтобы не платить мне, клиентка с ошибками написала в отзыве, что ей не понравился мой текст — видно, мол, что я совсем не профессионал.

Несколько раз в месяц я созванивалась с бабушкой, которая жила в другой стране. Бабушка никогда не видела моего мужа, и я ей особо ничего не рассказывала про него, но она видела меня. И то, что она видела, ей очень не нравилось. «Я желаю тебе простого женского счастья», — многозначительно говорила она в конце каждой нашей беседы, а я испытывала смешанные чувства: злость пополам со смущением. Как ей удавалось догадываться о том, что происходит в моей жизни?

А что там муж? Он приносил домой свои 60 тысяч, половину из которых клал в шкаф — на общие расходы. Еще половина — на оплату счетов, бензин и «на отложить». Иногда я плакала от бедности (можно ли плакать от бедности, как от боли?), а он обнимал меня и говорил: «Ну посмотри на меня. Ну по мне же видно, что я никогда не буду много зарабатывать». Я все еще любила его. И нашу семью. И весь этот путь, который мы вместе прошли — от одной на двоих подушки до воскресных обедов на собственной солнечной кухне. Я была уверена, что мы со всем справимся и все преодолеем.

Родить второго ребенка было моим осознанным решением. Я знаю, это звучит нелогично и глупо, но я была счастлива в материнстве, мне нравилось то, каким классным получился наш первый сын. Еще я думала о том, что во второй раз все должно быть легче: у нас уже есть много детских вещей, а еще родили подруги, и они смогут поделиться тем, чего нам не хватает. А еще — я как будто оттягивала тот момент, когда нужно будет выходить из декрета и принимать какое-то решение по поводу нас с мужем — оно незримо висело в воздухе. Я так хотела еще немного побыть семьей.

Интересное по теме

Не просить у мужа деньги на прокладки и не экономить на себе. Как правильно договориться о семейном бюджете в декрете?

Накануне родов со мной случилась истерика. Я вдруг ощутила, что все, что со мной происходит — это как будто бы разговор с самой собой. Как будто бы это все — театр одного актера, в котором мой муж — декорация, а я переставляю ее с места на место в попытках хоть что-то улучшить. «Тебе вообще все равно, как и на что мы будем жить?» — рыдала я, не в силах остановиться. Внезапно он встал и полез куда-то за шкаф. Достал оттуда портфель для документов, перевернул его и начал трясти. На пол посыпались деньги. Много купюр. Там было что-то около двухсот тысяч рублей. Оказывается, он откладывал их все это время втайне от меня. Почему не говорил мне? Не знаю. «Я думал о нас», — укоризненно сказал он мне перед тем, как уйти, хлопнув дверью.

Дальше — еще три года счастья, отравленного бедностью. Я работала из дома, уже по специальности. Работала ночами, в дневной сон детей, в парке на лавочке, в выходные, когда кто-то мог с ними погулять или забрать к себе в гости. Это помогало нам не ругаться из-за денег — врачей, одежду, театры и развивающие занятия оплачивала я. Муж считал это моей прихотью: лечиться можно и в государственной поликлинике, одежды много не нужно, вместо театра вполне можно просто пройтись по парку. Он говорил, что я не умею тратить деньги и называл мои потребности «дорогим удовольствием». Отпуск на море. Лето на даче (своей у нас не было, а снимать — дорого). Рестораны. В какой-то момент у меня один за другим начали рушиться зубы, но денег на платного стоматолога не было. Я пошла в районную поликлинику, и мне там удалили два жевательных зуба. Некачественное лечение других зубов позже пришлось переделывать в другой клинике. Лечение я оплачивала сама, откладывая понемногу из заработанных денег, и пока еще не до конца его завершила — предстоит установка имплантов. Не могу его за это простить до сих пор.

В прошлом году я сказала ему, что хочу развестись. Это было одно из самых тяжелых решений в моей жизни. Я очень боялась не справиться с новой жизнью, в которой мне не на кого будет рассчитывать и в которой двое детей будут полностью зависеть от меня. Но очень скоро я поняла, что эта новая жизнь мало чем отличается от старой: я все так же сама покупаю все нужное себе и детям, плачу за репетиторов и досуг, стараюсь понемногу откладывать. Единственное существенное отличие — я наконец-то перестала ощущать эту гнетущую финансовую растерянность, которая сопровождала меня на протяжении долгих лет брака. Больше не надо решать уравнение с неизвестным, прикидывая, хватит ли нам денег до конца месяца, можно ли потратить лишние несколько тысяч на поездку в музей или поход в театр. Раньше часто бывало так, что о каких-то тратах муж ставил меня в известность в последний момент или вообще мне о них не говорил. Часто это были траты на его нужды: абонемент в спортзал, поездка на дачу к приятелям, новые кроссовки. Сейчас муж ежемесячно переводит мне небольшую сумму в качестве алиментов, и, пожалуй, я могу сказать, что благодаря этому в наших отношениях впервые появилась финансовая определенность. После развода я впервые ощутила себя в финансовой безопасности. Да, кстати: всю жизнь мне говорили (сначала родители, потом муж), что я не умею обращаться с деньгами, но оказалось, что я умею зарабатывать их и распоряжаться ими едва ли не лучше многих в моем окружении.