«Наше общество еще слишком сильно верит в шлепки как в метод воспитания»: колонка о насилии, бесправии детей и безнаказанности взрослых

Не так давно стало известно, что примерно 20 процентов родителей в России используют физические наказания — вплоть до ремня. По разным оценкам, шлепки и подзатыльники одобряют и оправдывают (даже если не используют сами) более половины россиян.

Новый семейный кодекс, который уже внесен в Госдуму, не только не запрещает применение силы по отношению к ребенку, но и предполагает презумпцию добросовестности родителя. Подробнее об этом можно почитать вот тут.

А сейчас предлагаем вашему вниманию колонку Анны Кухаревой о том, почему общество остается лояльным к насилию над детьми и даже оправдывает использование угроз из серии «получишь по попе», называя их несерьезными или даже шуточными.

Пару месяцев назад СМИ и телеграм-каналы взорвались новостью: в школах предложили вернуть телесные наказания. И кто предложил-то — член СПЧ! Потом оказалось, что новость немного раздута. Высказывание было очень кратким (буквально две секунды), и его автор назвал его шуткой.

В последнее время ситуаций, когда публичные личности оправдывают свои сомнительные заявления юмором или иронией — предостаточно. Иногда это действительно неудачная попытка пошутить, иногда — прощупывание почвы на предмет общественной реакции, иногда — два в одном.

О несовершеннолетних и допустимости насилия по отношению к ним, впрочем, высказываются и вполне серьезно.

Но даже шуткам про битье детей в общественном поле не место. И вот почему.

Детей до сих пор бьют (и им при этом не смешно)

Большинство нынешних взрослых подвергались в детстве физическим наказаниям. И хотя сейчас мы можем посмеиваться, вспоминая, как нам «дали ремня» за кражу ста рублей у мамы из кошелька, когда мы подвергались избиению — смешно не было. Ни капельки. Некоторые даже потом начинают оправдывать своих родителей, но факт остается фактом. В момент «наказания» было больно, страшно, и это казалось жутко несправедливым. А вот смешно не было.

Насилие в отношении детей чрезвычайно распространено

У нас даже есть целый спецпроект об этом. Не собираюсь повторять всю статистику, которая там приведена, скажу лишь, что около 60 процентов детей в России подвергаются насилию. А это значит, что шутит о нем, скорее всего, битый человек, который сам кого-то бил. Не очень-то весело, да?

В России до сих пор оправдывается насилие по отношению к детям

Оговорюсь: если речь идет о шлепках и подзатыльниках, а не о каких-то вопиющих случаях членовредительства или о сексуализированном насилии.

Как работник СМИ о родительстве я постоянно читаю новости об учителях, которые бьют детей. И знаете, какие комментарии обычно под этими новостями? «Они сами довели», «они по-другому не понимают», «учитель сорвался», «это провокация — иначе они не успели бы записать видео» — и так далее.

То есть мысль о том, что учитель не должен лупить детей, даже если его провоцируют, не заходит в головы значительной части наших сограждан, хотя эта норма вообще-то закладывается в головы будущих педагогов еще на первом курсе университета.

Дети фактически бесправны

Любая попытка дать детям больше прав, свобод и защиты от насилия со стороны взрослых наталкивается на противодействие. Людей пугают ювенальной юстицией, из-за которой детей будут забирать из семей. Людям рассказывают о неотъемлемом праве родителя воспитывать ребенка так, как ему хочется.

И ничего не говорят о том, что маленький человек никак не может спастись от битья и оскорблений в семье и школе. Общество готово поместить растущих граждан в информационный пузырь, защищать их от «информации, наносящей вред развитию» и не давать до совершеннолетия читать Кафку и Камю, но не готово запретить то, что по-настоящему наносит детям вред: насилие.

Даже в Уэльсе, где недавно официально запретили шлепать детей, нашлись противники нового закона. Но там их восприняли как маргиналов, пытающихся «хайпануть» на острой теме. А у нас бить детей — это все еще суровый мейнстрим.

Многие хотели бы легализовать право на насилие

Несмотря на то, что адвокатов у шлепков с подзатыльниками хватает, на официальном уровне общество декларирует, что бить детей — это плохо. Человек, которого уличили в подобном, теряет часть своих социальных связей и возможностей. И хотя институт репутации у нас работает из рук вон плохо, учитель или родитель, замеченный в битье детей, подвергается осуждению.

Никому не хочется чувствовать себя плохим. Даже преступник старается, чтобы его не поймали. Но что, если преступление вообще перестанет быть преступлением?

Стивен Кинг часто строит на этом свои произведения: есть люди, у которых имеется свой собственный моральный кодекс, а есть люди, которые ведут себя хорошо только потому, что имеется кодекс уголовный. И если некий катаклизм сделает невозможным поддержание правопорядка, этот второй тип людей быстро регрессирует до убийц, воров и мародеров.

Многие хотели бы получить право на насилие, потому что желания у них хоть отбавляй, но пока что бить других людей — это незаконно. Пусть так и остается впредь.

В школе хватает насилия даже без физических наказаний

В современной российской школе очень много принуждения и насилия. Ученик не имеет права выбора практически ни в чем. Учителя воспринимают школьников как стадо симпатичных кудрявых барашков, у которых пока нет мозгов. Эти мозги, вроде как, еще нужно «вложить» — и это делается весьма беспардонно. Ни о каком уважении к личности речь не идет. В школьнике эту личность вообще не видят.

Педагоги заняты. Они настолько заняты, что не могут заниматься профилактикой и устранением школьной травли! У них нет времени бороться с буллингом, вести задушевные разговоры с жертвами и агрессорами, следить за психологическим благополучием учеников.

А физические наказания дают быстрый результат: вот, ребенок балуется, вот его выпороли — и он больше не шалит. Если дать занятому человеку рецепт быстрого решения проблемы, он раз за разом будет применять его, даже если есть более эффективные, но медленные методы.

Это была длинная преамбула к тому, что мне хочется сказать. Смотрите, что получается: человек, который должен защищать права человека, говорит, что эти права нужно еще сильнее урезать. Сделать жизнь людей, у которых и так она не сладкая, совсем невыносимой. Обесценивает речи своего коллеги о необходимости гуманизации школьного образования одной фразой — потому что все запомнили ее, а не выступление вполне адекватного спикера. А потом говорит: да это же шутка!

Давайте мы еще поприкалываемся на тему раскулачивания среди нищих. Или на тему каннибализма среди людоедов.

Наше общество еще слишком сильно верит в шлепки как в метод воспитания. Верит, что битье детей может быть оправданным и даже благотворным. Мы уже запретили его законодательно, но еще не сделали так, чтобы насилие стало неприемлемо морально.

И от пропасти дикости нас отделяет только ленточка закона. Каждое высказывание о допустимости физических наказаний от людей, обладающих властью и влиянием, надрезает эту ленточку. Даже если это подается как шутка.

И если вам кажется, что ничего страшного от разрешения физических наказаний не произойдет, то вам кажется. Весь цивилизованный мир движется ровно в противоположную сторону. А знаете почему? Нельзя легализовать насилие в каком-то уголке общества и надеяться на то, что оно из этого «загончика» не вырвется.

Если вернуть в школы физические наказания, то учителя, их практикующие, понесут свой опыт в свои семьи. В школы, в свою очередь, потянутся садисты, которые получают удовольствие от власти над другими людьми и рады возможности безнаказанно причинять боль.

Поднимут головы представители других «загончиков», где срочно понадобятся розги: ведь если можно бить кого-то в воспитательных целях в школе, то почему нельзя в армии? В университетах? В рабочих коллективах? На допросах в полиции?

А битые дети вырастут и сами станут кого-то «физически наказывать». И эту эстафету насилия будет очень трудно прервать в будущем.

Оригинал этого текста был опубликован на Chips Journal 27 апреля 2022 года.