Музыкант дал глубоко личное интервью об утрате сыновей.
66-летний австралийский музыкант и писатель Ник Кейв дал большое интервью изданию The Guardian, в котором рассказал, как переживал утрату сыновей, что помогло ему справиться и что изменилось в его жизни.
За последние девять лет Кейв потерял двоих сыновей. В 2015 году погиб 15-летний Артур: он принял ЛСД и упал со скалы недалеко от их дома в Брайтоне. А в 2022 году в Мельбурне умер 31-летний Джетро, страдавший шизофренией.
Тема смерти и скорби пронизывала творчество Кейва с тех пор, как не стало Артура. Кейв обратился к новому для него виду искусства — керамике. В 2020 году, когда умерла его мать, он стал работать над большим проектом. Сейчас в нем 17 небольших скульптур, выставка пройдет в Брюсселе.
«Даже когда я с помощью искусства пытался сбежать от определенных чувств и горестей, я все равно попадал в поток переживаний по поводу утраты сына. И даже когда я глазуровал эти скульптуры, умер Джетро, — рассказывает Кейв. — Эти потери включаются в художественный процесс и двигают его в направлении, которое ты не можешь обуздать».
Утрата детей сильно изменила Кейва. Художник говорит, что его характер стал другим, что он и его жена изменились на уровне химии. «Все не такое черно-белое, как я думал раньше, — признается Кейв. — Когда вы снова соберетесь [после утраты], вы станете другим человеком».
Интересное по теме
«Как я скажу себе той, что у нее в будущем умрут дети?»
Через керамику Кейв рассказывает важную для себя историю, которую не смог рассказать через музыку, — о вине, которую испытывает человек, потерявший ребенка.
«Я думаю, это чувствует любой человек, потерявший детей, независимо от ситуации, просто потому, что единственная вещь, которую ты должен сделать, — не позволить своему ребенку умереть… Хотя нет. Единственная вещь, которую ты должен сделать, — защитить своих детей, — сказал Кейв. — На базовом уровне это противоестественно — хоронить своих детей. И чувства вины не может не быть».
«Одна из вещей, которая меня реально беспокоила, — что Артур, где бы он ни был сейчас, если он вообще где-то есть, понимает, через что проходят его родители из-за того, что он сделал, и что его ощущение виновности не так уж сильно отличается от моего, — делится Кейв. — Думаю, это причина многого из того, что я делаю. Я как будто говорю: „Все ок“. Ну то есть не все ок, но мы в порядке».
Музыкант снова научился жить и быть счастливым. И даже стал больше ценить жизнь: «Я довольно просто смотрю на вещи. Это говорит моим умершим детям, что я могу наслаждаться жизнью. Они бы этого хотели».
По словам Кейва, люди иногда неправильно воспринимают его рассуждения о радости, которую он способен испытывать даже после пережитых трагедий. Дело не в том, что в его жизни стало больше радости, а в том, что, когда она случается, она как будто переживается более интенсивно.
«Радость — это что-то неожиданное и шокирующее, возникающее из понимания утраты и страдания. Вот такие мы со Сьюзи (жена Кейва и мама Артура. — НЭН), — говорит Кейв. — Это ни в коем случае не означает, что мы не пострадали или что мы преодолели произошедшее, пришли к какому-то „завершению“ или „принятию“. Я вообще считаю, что завершение — это глупость. Даже принятие — это что-то вроде: „Просто подожди несколько лет, и жизнь станет такой же, как прежде“. Не станет. Вы кардинально изменились».
Свое горе Кейв смог выразить через творчество. «На мой взгляд, само по себе создание произведений искусства — великое выражение радости и оптимизма. Вот почему нам это нужно. Музыка, искусство напоминают нам о нашей фундаментальной способности создавать прекрасные вещи из печалей жизни, — говорит он. — Даже когда я создаю [скульптуру] „Дьявол убивает своего первого ребенка“, я не впадаю в депрессию, я такой: „Ух ты! Посмотрите на эту голову!“ Это радостное занятие, несмотря ни на что. И когда я пою очень грустные слова, это не значит, что мне грустно внутри».
Интересное по теме
«Увидеть, что даже после смерти ребенка родители могут улыбаться, есть, дышать, ходить»
О смерти Артура много писали, этот случай обсуждался, так что Кейв, по его словам, был вынужден «скорбеть публично», но это ему парадоксальным образом помогло: «Иначе я закрыл бы все окна и так и остался в своем темном мире».
Музыканта поразила доброта незнакомых людей, многие из которых писали ему письма. «Внимание и ощущение общности очень помогли мне. Я думаю, обычно люди оказываются один на один с подобными вещами. Сьюзи встретила женщину — ее сын умер семь лет назад, и она никогда не говорила со своим мужем об этом. Такие люди очень одиноки и, возможно, полны гнева. Так что я не преувеличу, если скажу, что был в исключительно привилегированной позиции в этом плане», — признался Кейв.
Ранее актриса Энн Хэтэуэй рассказала, что в 2015 году у нее был выкидыш. Она тогда играла в спектакле Grounded, по сценарию у ее героини появлялась дочь. «Я играла в пьесе, и мне каждый вечер приходилось рожать на сцене, — говорит актриса. — Это было слишком — держать все в себе, а на сцене изображать, что все в порядке». Актриса рассказала друзьям о произошедшем, только когда они однажды пришли к ней за кулисы. Позже она узнала, что многие ее подруги прошли через подобный опыт, а по статистике выкидышами заканчивается половина беременностей.