«В первые два месяца ГВ у меня случилось четыре мастита». История одной лактации

В редакцию НЭН пришло письмо, в котором читательница подробно и очень трогательно описала свой опыт грудного вскармливания — от бессонницы и болезненных маститов до чувства светлой грусти после завершения лактации. Публикуем ее рассказ.

Когда моя подруга, которая выкормила двойню, спросила меня: «Правда же, что чувство, когда ребенок захватывает грудь — это лучшее чувство на свете?» — я просто не нашла слов. Если честно, большую часть времени грудное вскармливание доставляло мне как минимум дискомфорт.

Начиная с первого дня, когда свекровь пришла навещать нас в больницу со своей подругой, совершенно чужим для меня человеком, и, нависнув над моей грудью, говорила, что я не так ее даю своей дочери. Затем была педиатр, которая на приеме в один месяц сказала, что я кормлю ребенка слишком часто и что нам следует выдерживать интервал в четыре часа.

Следуя этой рекомендации, мы получили постоянно плачущего младенца и, запутанные и запуганные, решили, что она мучается от коликов. Мы качали ее по очереди до изнеможения, пока наконец не поняли, что она просто плакала от голода.

Интересное по теме

А вдруг он не наелся? Как понять, достаточно ли младенец ест. Отвечает специалистка по пищевому поведению

После этого настал «период изобилия». Я часто слышала о том, что молока может быть мало, но я не знала, что существует и обратная проблема. Я была шокирована тем, что, стоило ребенку приложиться к груди, мои соски начинали фонтанировать струями в разных направлениях. Моя дочь захлебывалась молоком, плакала, отталкивала грудь. Каждое кормление превращалось в битву, из которой обе мы выбирались мокрые и утомленные.

В первые два месяца ГВ у меня случилось четыре мастита. Сложно забыть, как я, выскользнув ночью из кровати, беззвучно рыдая от боли, сцеживалась в попытках избавиться от этой чертовой окаменелости. Или как дрожала как осиновый лист под тремя зимними одеялами и мечтала лишь о том, чтобы все это закончилось.

В самые сложные моменты я уговаривала себя дотянуть до шести месяцев дочери. Я живу в Португалии, декретный отпуск здесь составляет 150–180 дней. То есть работающие мамы отдают своих детей в ясли в возрасте полугода. Многие заранее начинают переходить на смесь, чтобы к этому времени ребенок уже отвык от груди. Другие стараются сохранить ГВ, но зачастую это становится невозможным из-за стресса и больших перерывов в кормлении (хоть законодательством и предусмотрен сокращенный рабочий день для кормящих матерей).

Когда я не вышла на работу после моих пяти месяцев декрета, к сложному коктейлю чувств по поводу материнства и ГВ добавилось зудящее «а ты что, только с ребенком сидишь?».

Интересное по теме

С ребенком сидишь и больше ничего не делаешь! 9 токсичных фраз, которые женщины с детьми слышат от партнеров

Я считала нормальным посвятить себя первое время ребенку. Но в то же время я стала чаще чувствовать, что будто бы не дотягиваю до «европейских стандартов». Ведь могут же другие мамы и работать, и находить время на детей? А я какая-то клуша, которая сидит безвылазно дома. А у нас на тот период было до десяти ночных пробуждений (и кормлений). Мне просто хотелось спать. Дико. И ни о какой работе я даже подумать не могла.

Преодолев порог шести месяцев, я решила, что смогу дотянуть и до года. Лактация к тому времени стабилизировалась, и мне стало намного легче. После года я постепенно стала сокращать дневные кормления, а затем еще и ночные. В 1,4 у нас оставалось только одно кормление перед сном (кормила я дочь в другой комнате). Однажды она взяла меня за руку и отвела в спальню. Забралась на кровать и попросила ей спеть. И все.

Уложив ее, я сидела на кухне и роняла слезы в свой бокал розе, охваченная такими смешанными чувствами, что сложно описать. Там были и светлая печаль, и облегчение, и вина, и ностальгия. Ностальгия по тому, что вот она, моя baby, которая уже не baby. И что, возможно, больше не будет у меня в жизни такой особенной близости.

Интересное по теме

«До армии будешь кормить!»: история одного самоотлучения от груди

В следующие несколько дней я чувствовала себя так, будто я переживала потерю ребенка. От одного взгляда на кресло для кормления у меня наворачивались слезы, меня даже посещали мысли о том, чтобы начать кормить заново!

В это время я заметила, что дочь стала нежнее: чаще обнимала и целовала меня, как будто «добирала» физической близости. Эти спонтанные проявления любви были для меня утешением, и боль понемногу отступила. И да, ночи без пробуждений стали наконец-то не мечтой, а реальностью.

Моя история — не повествование о вдохновляющей борьбе за сохранение ГВ, а лишь откровение о неожиданно сложных и интимных отношениях, которые стоят за этими двумя буквами. Для меня ГВ, пожалуй, было более противоречивым опытом, чем беременность. В беременность мне оставалось лишь гадать: кто этот человек, с которым я разделяю свое тело?

Держа свою дочь у груди, смотря в ее глаза день и ночь, я все лучше узнавала ее и тем сильнее чувствовала, как физическое и эмоциональное плотно связано в этом клубке.

Хочется верить, что мне удалось дать ей то, что ей было нужно, и что я не забрала это у нее слишком рано, что наша близость будет лишь крепнуть и становиться многогранней и нам удастся сохранить в памяти эти трогательные уютные моменты, где были только мы вдвоем.