«Не нужно плодить себе подобных»: откровенная история читательницы НЭН о беременности на фоне аутоиммунного заболевания

Я — инвалид второй группы. У меня аутоиммунное заболевание, которое работает внутри моего организма по типу бомбы с часовым механизмом. И именно про это я и хотела бы рассказать — про то, каково это: иметь за пазухой орфанное заболевание и собираться во что бы то ни стало рожать.

О беременности я узнала далеко не празднично. Накануне моего дня рождения у меня началось обострение. Обострение в моем случае — потеря чувствительности в ногах и неспособность ходить. Еще в период обострения что-то может случиться с любым отделом мозга, а значит, с любой частью тела. Иммунитет сходит с ума и начинает есть свой же организм.

В общем, я думала, что вот завтра точно меня накроет. День рождения встретила на работе, а после поехала домой. Засыпая, думала о том, как завтра я в очередной раз буду вызывать скорую помощь…

На следующее утро я проснулась… с отсутствием симптомов. В моей ситуации это означало только одно — я беременна. Сделала тест. Он оказался положительным. До этого, полтора года назад, мне поставили бесплодие. В двадцать один год.

Интересное по теме

Лечившаяся от бесплодия женщина узнала о беременности и в тот же день начала рожать

Нервно сжимая тест, позвонила маме: «Мама, я беременна!»

Сдала кровь на ХГЧ в этот день. Анализ подтвердил беременность в самом ее начале — и я записалась к врачу в ЖК.

Как же я была счастлива в те дни!

Врач попалась золотая. Как потом поняла — одна из очень немногих. После осмотра и вынесения «вердикта» — беременна — мне нужно было пройти стандартную диспансеризацию у всех врачей по обменной карте. Сдала кровь (не раз), сделала УЗИ, пошла к терапевту ЖК.

И вот тут началась история длиною в пять месяцев. Почему в пять месяцев? Пять месяцев подряд все врачи, которых я встречала на своем пути, говорили одно и то же: прерывай.

Наш разговор был очень простым, но, как мне тогда показалось, очень обидным. И я считаю, что специалисты не вправе вот так разговаривать с беременной. Неважно, на каком сроке.

«До шестого месяца вы можете сделать аборт, в курсе?» — я даже опешила. Дело было вечером, я пришла к ней после рабочего дня. Сил адекватно соображать у меня, конечно, становилось все меньше, и шанс на мирное урегулирование таял, как снег на солнце. «Я пришла к вам не за этим. Мне по обменной карте нужно показаться терапевту из женской консультации. Давайте запишем все как есть, и я пойду», — выдавила я из себя. «Не нужно плодить себе подобных», — как отрезала терапевт.

Думаю, мне не стоит рассказывать о том, как я себя ощущала после этого? Хреново я себя ощущала после этого.

Помню, что я сказала ей о том, что еще не доказано, передается моя болезнь или нет. И что это за фраза? И почему, если я пришла по причине именно сохранения такого желанного комочка, я должна выслушивать грязь в свой адрес? И то, что при этом заболевании беременность (доказано!) положительно влияет на него.

Я ревела после. Сидела на лавочке детской площадки и ревела. И тогда поняла: нужно быть сильной.

Второй раз я столкнулась с испытанием, когда, несмотря на все хорошие анализы крови, хорошее УЗИ, где было видно — малыш развивается по сроку, все хорошо! — моя врач получила задание направить меня сдать тест на синдром Дауна и другие заболевания.

Когда я спросила, почему, моя врач вынуждена была лишь только пожать плечами и попросить «мужественно через все это пройти».

И я пошла. И такой же вопрос задала уже там — почему? Ведь все в норме. «У вас такое заболевание. А вдруг ребенок с серьезными отклонениями? Вдруг? Нужно будет прерывать», — сказала мне врач. Мне предложили сделать анализ околоплодных вод. Я отказалась. Анализ пришел хорошим. Осадочек остался.

В третий раз мне довелось столкнуться с абсолютным отрицанием того факта, что даже с такими диагнозами могут выносить ребенка.

Подходило время разбираться с роддомами. По обменной карте мне можно было обратиться в два роддома, предварительно записавшись там к врачу, и далее по списку. В предвкушении, поедая дыньку, я села звонить.

«Мест нет», — сказала мне трубка в первом, услышав, что у меня патология. «Подождите, какое заболевание? Рассеянный склероз?» — повисла тишина, попросили подождать минутку.

«Мест нет, нам очень жаль, там все занято», — вторила мне вторая трубка. Я сидела в шоке, не понимая, что мне делать. Позвонила маме. Рассказала о том, что же произошло и что сказали на том конце провода. Мама решила позвонить сама.

«Нет, к нам ложиться не нужно», — сказали ей. «А если…», — начала было моя мама, но ее перебили: «А если она начнет рожать, пусть рожает в скорой. Это будут их проблемы».

По итогу я заключила контракт на кесарево на другом конце Москвы, там, где готовы были меня принять. Моему сыну скоро уже семь лет.

Но все эти эпизоды остались у меня в памяти навсегда. Многим (слава богу!) с моим заболеванием везет намного больше. А сейчас общество стало намного лояльнее, толерантнее и продвинутее — новые технологии, новый способ общения с такими будущими мамами. И им пытаются помочь всеми силами сохранить [беременность]. И я счастлива, что именно так и происходит сейчас!

Просто, если вы столкнулись с грубостью, непониманием вас как человека, отрицанием факта того, что вы имеете право на счастье, а ваш малыш — право на жизнь, просто знайте: вы не одна!