16 июня в российский прокат выходит фильм «Невидимый мир». Драма, вошедшая в шорт-лист «Оскара» рассказывает о беззащитности и беспомощности учеников начальной школы, систематически подвергающихся травле со стороны своих одноклассников. В преддверии важной премьеры мы решили разобраться, как правильно действовать преподавателю, ставшему свидетелем буллинга? Рассказывает Катерина Демина, психолог-консультант, семейный терапевт и автор книг и статей по психологии (не применяет к себе феминитивы - прим. ред.).
Агрессия в школе возможна в самых разных проявлениях: это не только драки и обидные клички, постоянные тычки — словесные и физические. Это еще и унижающее человека обращение на словах: «А ты на мой праздник не приходи!», «Сейчас он/она опять будет тупить» и так далее. Кто-то привычно бросит в такой ситуации: «Дети сами разберутся», но это не так. Рядом есть значимый взрослый — учитель. И его роль в этой ситуации очень важна.
Понятие групповой нормыВ советском прошлом было много книг, фильмов и спектаклей, которые показывали детям, «как правильно быть ребенком». Родители многих из сегодняшних пап и мам росли на рассказах о Тимуре и его команде, да и сами мы часто читали уморительные, но поучительные фельетоны Носова и книжные сериалы Драгунского. Именно эти знания о том, что «принято» и «не принято» в обществе (или в конкретном сообществе) — и есть групповые нормы. Сегодня в культуре они транслируются менее явно, поэтому нам так и нужны фильмы, книги и спектакли, поднимающие актуальные темы (травли в том числе). Учителям же введение групповых норм на уровне класса необходимо для эффективного регулирования процессов в коллективе.
«У нас сегодня нет разъяснительной культуры, распространяемой на государственном уровне, — считает Катерина Демина. — То есть групповые нормы не транслируются в том же объеме, что раньше. Хорошо это или плохо? Сложно сказать, особенно в стране, где всегда преобладали нормы зоны с извечной максимой „не верь, не бойся, не проси“. Мы отлично помним, что в СССР при наличии столь необходимых групповых норм была и нормативность травли, основанная на коллективной ответственности. Кто-то накосячил — наказывали весь класс. А как реагировали дети? Бойкоты, травля. Взрослые перекладывали на коллектив свою ответственность, а дети пытались управлять процессами через насилие. Вспомните книгу и фильм „Чучело“ — там это отлично показано“.
Групповые нормы, допускающие абьюзивное поведение, как в примере выше, ушли в прошлое. И теперь важно сформулировать групповые нормы, утверждающие недопустимость буллинга. Классный руководитель должен понимать, что его задача — не научить младшеклассников читать и писать, как сегодня принято думать. Его первостепенная цель — научить их быть в коллективе, владеть этими самыми групповыми нормами.
«В нашем классе не берут чужое»
«В нашем классе уважают друг друга»
«В нашем классе мы добры друг другу, даже если мы разные»
«В нашем классе не обижают»
«В нашем классе не травят»… и так далее.
Интересное по теме
Школа без буллинга. Такое возможно?
Школьное пространство — это целиком и полностью зона ответственности преподавателей. Учитель — тот взрослый, с которым непосредственно общаются ребята, к чьему мнению прислушиваются и поведению приглядываются. Это — значимый взрослый, чье поведение и чьи действия оказывают прямое влияние. И если травля все-таки имеет место, именно он может и должен изменить правила игры.
«Все, что делает значимый взрослый должно быть лишено манипулятивных мотивов, и быть напрямую связано со знакомством именно с групповыми нормами, — утверждает Катерина Демина. — К сожалению, с этим и возникают основные сложности, некоторые учителя привыкли контролировать ситуацию либо с позиции диктатуры и дрессуры, либо с позиции манипуляций».
Буллинг невозможен, если он не инспирирован взрослыми!Часто сам же учитель дает понять, что травля допустима, что за это «ничего не будет». Например, кто-то отпустил на весь класс дискриминационную шуточку, а преподаватель никак не отреагировал. Кто-то, выходя к доске, нарочно спихнул на пол учебник школьника, подвергающегося травле, а учитель «не заметил». Все это — подсказки, что травить — можно. Как бы невинно они ни выглядели.
«Попустительство не может быть нормой, реакция значимого взрослого очень важна, именно такие микрособытия формируют групповую норму, — уверена Катерина Демина. — В этих случаях важно сделать корректное замечание. Корректное — то есть не из позиции „подчинись“ („Немедленно извинись!“), а из позиции равенства и уважения („У нас так принято: когда мы случайно роняем чужие вещи, мы извиняемся!“)».
Круговорот агрессии в природеВ основе практически всех процессов насилия лежит известный многим треугольник Карпмана, в котором участвуют три действующих лица — Жертва, Агрессор и Спасатель. Для успешного разрешения конфликтной ситуации в школе, в классе учитель должен выйти из этого замкнутого круга, не вовлекаться в опасную игру и стать наблюдателем или даже Судьей.
«Опасность треугольника Карпмана как раз в том, что роли в системе постоянно меняются, — напоминает Катерина Демина. — Очень часто родителей вызывают в школу, потому что их ребенок кому-то поставил фингал, а в итоге оказывается, что это была реакция как раз на травлю. Как верно отмечал трансакционный аналитик Клод Штайнер, жертва не всегда так уж беспомощна, претензии агрессора могут быть эфемерны, а спасатель может действовать из своих личных побуждений, не помогая, а манипулируя и делая „удобно“ себе.
Яркий тому пример: когда учитель некорректно вмешивается в ситуацию на школьном дворе, спеша все уладить максимально быстро, чтобы «не было проблем». Позволяет себе резкую фразу, окрик — и вот уже ребенок-агрессор превращается в жертву учителя, который «спасал» объект буллинга. Родители бегут в школу защищать свое чадо — и в роли жертвы обнаруживает себя уже учитель. Такой круговорот не остановить изнутри. Именно поэтому важна формальная составляющая общения (с кем мы говорим, как мы говорим, о чем мы говорим) и фокус на группе».
В недавно вышедшем на экраны фильме бельгийской режиссерки Лауры Вандел «Невидимый мир» есть эпизод, когда у главной героини, ученицы младшей школы, обостряется конфликт с одноклассниками: она хочет, чтобы их с братом пригласили на вечеринку, куда все идут, но им нарочито отказывают. Тогда она выхватывает и рвет приглашения, а девочка-агрессор сразу же становится на позицию жертвы. Прибежавшая юная учительница забирает главную героиню в тишину класса, где они обе успокаиваются, склеивая порванные бумажки.
«Здесь мы видим тот самый случай „спасения“, когда учитель сам оказывается затянут в Игру — и совершает действия, которые не способствуют разрешению конфликта. Конечно, бывают ситуации, когда хороший, высокопрофессиональный учитель не справляется с ситуацией, скольку сам некогда переживал эпизоды буллинга, и тогда происходит проективная идентификация, он попадает в свою личную травлю, что блокирует взрослую позицию. Но чаще всего ошибки совершаются просто по незнанию, из-за недостатка информированности по теме», — комментирует Катерина Демина.
· Говорить всегда надо с агрессором, но в уважительной и доступной форме.
· Суть сообщения всегда — разъяснение: что сейчас произошло и происходит? как сделать так, чтобы этого не происходило? как сделать по-другому, чтобы никому не было обидно, больно, некомфортно?
· Как вывод — формулировка групповой нормы («У нас в классе мы…»).
Важно помнить, что дети сами НЕ разберутся. Просто потому, что они — дети. Мозг и мышление развиваются последовательно, в возрасте младших классов навыки социализации и урегулирования конфликтов на уровне групповой динамики им еще недоступны.
«Фразы про то, что ребята сами разберутся, — тревожный звоночек, — считает Катерина Демина. — Как правило, это говорят те, кто уже привык к манипуляциям „сверху“. Нередко учителя сами выбирают себе горстку „преторианцев“, посредством которой контролируют процессы в группе. Это, конечно, не может быть нормой».
Что можно сделать?В нашей стране тема буллинга, хоть и не считается табуированной, не вызывает массовых обсуждений. На государственном и даже на общеобразовательном уровне нет запроса на решение, а еще лучше предотвращение проблем травли в школах и конкретно в младших классах. Таким образом, говорить о том, что учителей как значимых взрослых будут целенаправленно и централизованно информировать по теме и готовить к работе с эпизодами буллинга, не приходится. Тем не менее, получение знаний и опыта в этой сфере собственными силами никто не отменял.
Интересное по теме
«Дети не должны и не могут сами с этим справиться». Эксперты рассказали, как помочь детям справиться с травлей
«Несмотря на то, что в стране в целом запроса на проработку проблемы буллинга нет, каждая школа может сама пригласить соответствующего специалиста для проработки вопроса внутри предсостава, — напоминает Катерина Демина. — Не так давно мою коллегу приглашали в частную школу провести ряд лекций и воркшопов о ситуациях травли. Школа, к слову сказать, очень благополучная и работает на профилактику, а не на лечение. Аналогичным образом могут поступать и другие образовательные учреждения».
Для учителя было бы полезно представлять себе, что групповые процессы происходят по определенным правилам, и неплохо быть в курсе, как «работают» авторитарный и авторитетный режимы, какова динамика в коллективах с лидером и аморфных коллективах, какие роли в них присутствуют и так далее.
Одни культурные нормы устаревают, другие развиваются. На смену советским стереотипам приходит понимание значимости личных границ, прав ребенка, культуры уважения к детям.
В новых нормах отношений, поведения в социуме уже довольно странным кажется попытка разобраться с травлей или абьюзом фразами вроде «Ты же девочка, не обращай внимания, будь мудрее», «Он просто так с тобой заигрывает» и так далее.
Интересное по теме
«Школьная травля настолько распространена потому, что наше общество крайне терпимо к насилию»
К примеру, что считать обращением ребенка по теме травли, как на него корректно реагировать в рамках класса (взаимоотношения учитель-ученики), а как — в школьной иерархической системе (оповещение родителей, работа с психологом, директором и пр.).
«В моей практике были случаи, когда учитель даже не скрывает факт обращения ребенка за помощью, но считает, что сделал достаточно, отмахнувшись все теми же типовыми фразами из серии „девочка не должна драться и быть умнее“)», — делится Катерина Демина.
Например, каждый раз проводить процедуру внедрения новичков в коллектив. Истинные лидеры-учителя делают это интуитивно. Ритуал включает в себя: подробное представление нового ученика, знакомство с классом, знакомство с групповыми нормами («У нас принято…», «У нас не принято…»), рассказ о том, как строится работа и так далее.
Полезно вводить систему неформального шефства: к примеру, на первых порах сажать новичков рядом с однозначно дружелюбными и активными одноклассниками.
«Сейчас растет поколение молодых управленцев и учителей, которые не росли в парадигме советских ценностей, не привыкли к нормативности травмы вследствие коллективной ответственности, чьи ценности формировались в атмосфере относительной свободы, — уверена Катерина Демина, — они сами много читают, с уважением относятся к саморазвитию, интересуются прогрессивными образовательными методиками, уважают права и личность учеников. Конечно, в современной школе они в очень сложной ситуации, поскольку за свои идеалы им приходится бороться, но сегодня вся надежда на них. И, конечно, на самих ребят: сегодняшние школьники — другие. Более внимательные к себе, не желающие терпеть и не готовы давать себя в обиду ни одноклассникам, ни учителям».
Мерч
Рассылка
