Уехать из России в Южную Корею, выйти замуж, родить ребенка, оставить работу и оказаться в финансовой зависимости от мужа. Такая история произошла с одной из наших читательниц.
Мы попросили Анастасию рассказать, как строится бюджет в ее семье и как прожить женщине без работы, если она сидит дома с ребенком и получает от мужа примерно 20 тысяч рублей в месяц на карманные расходы в Сеуле.
Анастасия, 27 лет
М., 41 год
Сын Рион, 10 месяцев
Я родилась в Барнауле, поступила в местный университет на географический факультет. В студенчестве я увлекалась корейским языком и культурой, бросила учебу и, когда мне было 22 года, уехала в Южную Корею, чтобы посмотреть страну. Я планировала там поступать учиться, но очень быстро познакомилась в баре с будущим мужем и оставила свои планы. Через три месяца жизни вместе мы поженились и я поселилась в Сеуле, в квартире у мужа.
В Корее я работала официанткой, бариста, пробовала преподавать корейский язык русскоговорящим ученикам. Я пошла на курсы графического дизайна (в Южной Корее есть программы, спонсируемые государством, — прим. ред.), но я снова бросила учебу: к этому моменту мы с мужем были вместе уже четыре года, он хотел ребенка, и я забеременела. Сейчас нашему сыну почти год, я в декрете и мы живем на зарплату мужа и государственные пособия на ребенка.
Мой муж работает сварщиком и электриком на автомобильном заводе. Его зарплата считается высокой в Южной Корее. Минимальная зарплата по стране — два миллиона вон, средняя — три миллиона вон, а мой муж получает четыре или четыре с половиной миллионов вон (260–290 тысяч рублей). По его словам, такой доход есть только у десяти процентов населения страны.
Из-за того, что я не работаю, все деньги находятся в руках моего мужа — он распоряжается своей зарплатой и государственными деньгами, которые выделяются нам на содержание сына. Я составляю списки необходимого для ребенка и нужных нам продуктов и обсуждаю их с мужем. Мы ходим в магазин только вместе, за все траты отвечает мой муж.
Я ощущаю себя в доме мужа «на птичьих правах». Я не могу считать его дом своим и стараюсь максимально уменьшить расходы на себя. Я не покупаю себе ничего лишнего, удовлетворяя только свои базовые потребности в еде и простой одежде без излишеств.
Интересное по теме
Общий или раздельный? Три истории о семейном бюджете
Каждый месяц муж выдает мне 300 тысяч вон (примерно 20 тысяч рублей) на карманные расходы. 300 тысяч вон в Южной Корее — это невероятно мало для личных трат взрослой женщины. Представьте себе, что поход в обычное кафе с подругой здесь обойдется мне в 50 тысяч вон, то есть в одну шестую от этой суммы.
Полученные на месяц от мужа деньги мне приходится тщательно распределять. Этой суммы мне должно хватить и на одежду, и на перекусы, и на развлечения. Например, в начале месяца я планирую, что схожу с подругой в кафе, куплю себе какую-то новую вещь, а потом распределяю оставшиеся 100–150 тысяч вон так, чтобы мне хватило до конца месяца.
Конечно, я говорила с мужем о том, что суммы, которую он мне дает, недостаточно. Но в ответ я услышала обвинения в меркантильности. Как-то я попросила мужа купить мне мобильный телефон. Честно говоря, это была моя прихоть. Муж был не очень доволен моей просьбой, но не осмелился мне отказать. Правда, два других телефона он купил мне сам, когда выходили новые модели.
Иногда муж говорит, что было бы хорошо, если бы я работала. Но если речь об этом заходит всерьез и я начинаю размышлять над тем, куда я могла бы устроиться, он убеждает меня, что совмещать работу и уход за ребенком будет сложно, поэтому лучше мне сидеть дома.
Но я очень хочу начать работать. Я купила себе онлайн-курсы маркетинга, но пока я не начала ими заниматься, потому что из-за забот о ребенке и послеродовой депрессии у меня пока нет на это сил. Я хочу общения с людьми, хочу тратить энергию, которая потихоньку возвращается ко мне, не хочу зависеть от мужа и просить его купить мне солнцезащитный крем. Я ужасно ощущаю себя, потому что нахожусь в зависимости от другого человека в чужой стране.
Например, до того, как у нас появился ребенок и пока я работала, я могла позволить себе занятия с психологом, сейчас у меня нет на это денег. Я просила мужа оплатить мне встречи с психологом из России по зуму. Сначала он сказал, что оплатит специалиста, потом предложил платить пополам, а потом вообще отказался от этого, сказав, что это дорого. Я только пожала плечами и решила, что, когда выйду из декрета, заработаю себе на психолога сама.
Интересное по теме
Послеродовая депрессия – это «не просто глупые ощущения глупой мамашки» и почему так важно об этом говорить
Муж купил квартиру в ипотеку за 340 миллионов вон (22 478 011 рублей). Она выплачивается 30 лет, мужу осталось платить еще 20 лет. У нас трехкомнатная квартира в агломерации. Одну из комнат занимает мой муж: в ней он хранит японские комиксы — мангу и компьютер, на котором он играет. Раньше у меня тоже была своя комната, но теперь это комната нашего ребенка, у меня остался только свой письменный стол в спальне.
В Южной Корее каждому полагается ежегодный отпуск в 27 дней. Но за все пять лет отношений мой муж взял только три дня отпуска. За отработанные в отпуск дни он получает дополнительные деньги: 150 процентов от ежедневной ставки в день.
Наша самая крупная трата — это оплата процедуры сохранения стволовых клеток ребенка в специальном банке. Когда сын родился, у него взяли клетки из пуповины и положили на хранение на 50 лет. Эти клетки нужны, чтобы ими можно было воспользоваться при лечении рака: я, мой муж, мой сын и его дети могут воспользоваться ими. Процедура обошлась нам в четыре миллиона вон (260 тысяч рублей) — мой муж оплачивает эту сумму в рассрочку.
За все время наших отношений самой дорогой тратой была оплата моего санатория после родов, который обошелся в два миллиона 300 тысяч вон (150 тысяч рублей). Это санаторий, в котором женщина может восстановиться после родов — за ребенком ухаживают медсестры и приносят его только на время кормления, а все остальное время можно спать и приходить в себя. Два миллиона мы отдали из государственных денег, 300 тысяч вон добавил мой супруг.
Еще одна крупная покупка — это новая стиральная и сушильная машинка (она стоила два миллиона 600 тысяч вон (170 тысяч рублей). Сушильная машинка сушит вещи за час, я пользуюсь ею каждый день.
С рождением сына каждый месяц мы получаем пособие в размере 700 тысяч вон (45 тысяч рублей). Из них на 400 тысяч вон мы покупаем смесь и подгузники на месяц (26 тысяч рублей в месяц). Оставшиеся 300 тысяч вон муж откладывает на счет, который он специально открыл для сына на его будущее. Такие выплаты полагаются детям до 12 месяцев, а после года и до трех лет государство будет выдавать на ребенка по 500 тысяч вон в месяц. Но на эти деньги мы будем оплачивать детский сад.
Интересное по теме
«Детские» выплаты: кто имеет на них право и что изменится, если семья уехала из страны
Что касается единовременных трат на ребенка, то коляску, кроватку и пеленальный столик мы купили на местном «Авито». Столик обошелся в 25 долларов (новый стоит 60 долларов). Кроватка — тоже в 25 долларов (новая стоила около 400 долларов). Новые вещи в Южной Корее очень дорогие.
Мы покупали новое только то, что будет в личном, более интимном использовании:
Еще мы купили несколько фотосессий на год для ребенка и семейную съемку, которую мы сделаем, когда ребенку исполнится год. Все услуги стоили нам 900 тысяч вон (59 200 рублей).
Интересное по теме
Бери, мы почти не пользовались: какие вещи для новорожденных не должны быть б/у
Вся медицина в Южной Корее платная. Но на ведение беременности государство выделяет примерно один миллион вон (это 65 тысяч рублей), которые можно потратить исключительно в аптеках и гинекологических больницах. На роды у нас ушел один миллион 800 тысяч вон (117 тысяч рублей).
Я попросила сделать мне кесарево, хотя естественные роды стоят гораздо дешевле — 300 тысяч вон (19 тысяч рублей). Роды полностью оплатил мой муж. После родов я прошла недельное восстановление в санатории для мам. Также муж оплатил услуги послеродовой помощницы на дому на 14 дней — 400 тысяч вон (26 300 рублей).
Интересное по теме
Чем кормят матерей в роддомах разных стран
7:30. Просыпается малыш Рион. Полчаса он бродит в кроватке из угла в угол, а после, проголодавшись, начинает вопить, пока я не соизволю встать. Позавтракав, Рион был бы рад поиграть со штепселями, постучать ладошкой по кошечке, но у нас есть планы — сегодня мы идем с сыном и моей подругой прогуляться по торговому центру.
Сначала мы с сыном идем смотреть безделушки в магазин безделушек, покупаем там за копейки пазл. Мы с подругой завтракаем в кафе.
Наступает время сна Риона, поэтому следующие полчаса я катаю его в коляске, чтобы он уснул. Потом я покупаю себе футболку, крем для лица, пакет свежих круассанов и букетик цветов для настроения, моя подруга тоже делает покупки. И мы с Рионом едем домой.
Я рада, что мы вышли из дома сегодня, но Рион очень переутомился. Мы проводим вместе с сыном весь оставшийся день: раскидываем картонные стаканчики, учимся гладить кису и листаем книжки.
К 9:00 нужно быть уже в кроватке — я мою Риона, и мы ложимся спать.
Жареный рис с щепоткой крабового мяса: 18 000 вон (1 163 рубля) Маленький стаканчик кофе из Старбакса: 5 400 вон (348 рублей)
Крем для лица: 32 300 вон (2 086 рублей)
Пазл: 3 200 вон (206 рублей)
Футболка: 30 000 вон (1 938 рублей)
Букетик цветов: 14 000 вон (904 рубля)
Сыр: 12 980 вон (838 рублей)
Булки с сосисками: 8 980 вон (580 рублей)
Круассаны: 7 980 вон (515 рублей)
Сумма: 119 860 вон (7 836 рублей)
Сегодня Рион проснулся в шесть утра. На сегодня у нас нет никаких планов, однако день озаряет получка от мужа на личные расходы.
Накуплю себе кофе! Здесь он очень дорогой.
День, как обычно, лениво тянется — я занимаюсь рутинными делами. После второго сна малыша мы идем на прогулку. Я захожу в кофейню и покупаю лимонад «Манго-кокос». Нас в кофейне уже знают и любят, поэтому работница наливает мне побольше сиропа.
Я решила, что больше не буду сегодня ничего покупать, потому что нужно экономить. По возвращении мы ужинаем, звоним родным, и я укладываю Риошку спать, а потом иду мыть посуду.
Кофе: 1 800 вон (116 рублей)
Лимонад: 3 500 вон (226 рублей)
Сумма: 5 300 вон (346 рублей)
Сегодня мы ездили в гости к моей старой знакомой, японке с тремя детьми. Рион был рад поиграть со сверстницей, а я — увидеть свою приятельницу спустя четыре года с последней встречи.
Я купила в качестве гостинца подарочную коробку печенья. Приятельница подарила моему сыну несколько деревянных конструкторов, одежду и кепочки.
Печенье: 25 000 вон (1 615 рублей)
Сегодня выходной, и мы всей семьей собираемся поехать в парк-ферму. Я учу сына мычать как корова и блеять как барашек, правда, у него так и не получается, но утро проходит отлично. В парке есть детская площадка с качелями и тарзанками — я провела время весело и с ветерком!
Из-за прогулки режим сна Риона снова пошел насмарку. Мы гуляем по парку, заходим в вольер с кроликами, а потом идем смотреть овец, поросят, коров и козочек. Сын очень рад, несмотря на то, что устал.
В конце парка стоят палатки с игрушками и сладостями: мы покупаем сладкую вату, я ем ее одна. Даю Риону попробовать щепотку, но ему вата не нравится. После фермы мы едем в семейный ресторан недалеко от нашего дома.
Билеты в парк: 26 000 вон (1 680 рублей)
Сладости и вода: 8 000 вон (517 рублей)
Кофе: 5 400 вон (349 рублей)
Кроличий корм: 1 000 вон (64 рубля)
Ужин в семейном ресторане: 43 000 вон (2 779 рублей)
Сумма: 83 400 вон (5 452 рубля)
Мерч
Рассылка
