Почему материнство – это счастье: три весомых аргумента в пользу детей

Просьбы объяснить, что в детях такого хорошего, всегда ставили меня в тупик. То ли дело — рассказать про материнские мучения: тут можно вещать часами, начиная с послеродовой депрессии и заканчивая обычными бытовыми трудностями. Но недавно, когда на очередной вопрос: «А плюсы-то хоть есть?» я не смогла ответить ничего толкового, меня охватило возмущение. Очень несправедливо, что про минусы рассуждать легко, а про плюсы, которые, вообще-то, перевешивают — сложно.

Сначала я попыталась разобраться, почему так происходит. На ум пришло набившее оскомину «родишь — поймешь». Шаблонная, раздражающая фраза, которая… во многом верна. Потому что счастье трудно облечь в слова. Как объяснить невероятное чувство, захлестывающее тебя при виде собственных детей? Да Том Круз отдыхает — вот где невыполнимая миссия! Только на этот раз я решила не отступать и все-таки поискать формулировки. Я ведь знаю, что дети — это счастье. И вот вам три причины, почему (на самом деле их, конечно, в сто раз больше).

Юмор продлевает жизнь, а дети — это очень смешно. Серьезно, столько, сколько я смеялась благодаря им, я не смеялась никогда. В специальной тетради рубрика «Перлы Наташи» и «Перлы Сережи» постоянно пополняется новыми цитатами, и это притом, что многое я просто забываю записывать. А еще дети отлично умеют троллить взрослых. До сих пор помню, как дочка, которой на тот момент еще и двух лет не исполнилось, утащила из-под носа у дедушки кусок хлеба, а когда ей предложили подойти и извиниться, действительно подошла, только вместо «извини» ехидно сказала «ням-ням-ням» и демонстративно принялась пережевывать этот хлеб.

Дети — постоянный источник открытий, они удивляют снова и снова. Если вы хотите посмотреть на жизнь с другой стороны и расширить свои горизонты — вам сюда. Наблюдать, как растет и развивается человек — это нечто потрясающее. У детей нестандартное мышление, непосредственный взгляд на все, что их окружает. У них можно многому поучиться. Обожаю, как они генерируют слова (например, дочка придумала гибрид вишни и черешни — черевишня), как рассуждают о том, что с ними происходит. А еще в них могут просыпаться качества, вообще не свойственные родителям, и это тоже очень любопытное зрелище. Я вот всякие женские штучки в гробу видела (да и сейчас вижу, признаться), а дочка обожает украшения, делает из подручных средств наряды, обращает внимание на внешний вид других людей. Может, я рано или поздно научусь у нее, как быть женственной.

Говорят, есть детская жестокость. Без примесей, без поиска выгоды, без желания выместить на ком-то внутреннюю боль. Бессмысленная и беспощадная, в общем. Наверное, так и есть (мои дети просто пока маловаты, чтобы понаблюдать за этим на их примере). Так вот, на другой чаше весов — детская любовь. Искренняя, всеобъемлющая, бескорыстная. «Я люблю тебя», сказанное двухлетним сыном не ради того, чтобы я что-то сделала, а из искреннего порыва, превращает меня в счастливую лужицу, в которой плещутся разноцветные единорожки. Когда сын прерывает игру, чтобы подбежать и обняться, единорожки начинают запускать фонтанчики из блесток. Вот правда, больше нигде такой удивительной любви не встретишь. А в детях ее бесконечно много. И даже когда они опрокидывают на пол кашу, разрисовывают обои или будят вас посреди ночи, она все еще там.