НЭН продолжает публиковать истории женщин, которые прошли через утрату ребенка во время беременности, родов или вскоре после них. Сегодня — рассказ Ксении, пережившей (и продолжающей переживать) антенатальную потерю плода — гибель ребенка в утробе во время беременности.
Мне 24. Я замужем и мы пытаемся завести ребенка. Не получается аж целых два месяца!! Но потом получается. Беременность протекает идеально. Придраться не к чему (это потом мне так будут говорить в женской консультации).
Я переборола себя и пошла наблюдаться в районную ЖК, хотя не была там лет шесть после того, какие отвратительные ситуации там со мной происходили. Я беременна, все в порядке, лайтовый токсикоз. Мы планируем семейные роды.
17 марта я прихожу на очередной прием в ЖК. Сердце бьется. Все в порядке. В ночь на 25 марта я рожаю. Мы едем в роддом. Протыкают пузырь. Воды прозрачные. Схватки. Классические роды. Я рожаю — так согнулась, что вижу голову своего ребенка. (Я рассказала эту историю уже миллион раз, и каждый раз меня заново трясет внутри).
Малыш рождается и не кричит. Я не врач, но я замечаю, что он совсем не цвета живого ребенка. Тут же появляется много врачей. Я спрашиваю, почему он не кричит — и дальше я не очень помню. Мне объясняют со слезами на глазах, что он неживой и судя по мацерации, он умер несколько дней назад.
А несколько дней назад я перестала ощущать отчетливые толчки. Но ведь пишут, что к моменту родов ребенок перестает сильно шевелиться, ему мало места. Я так и подумала.
Моя акушерка спрашивает хочу ли я подержать ребенка на руках. Мне страшно, но я хочу. Я держу его. Он такой мягкий малыш. Ровно три кило. И потом забирают.
Спрашивают, хотим ли мы забрать или оставим здесь. Мы оставляем. Такие решения нельзя осуждать.
Для оформления документов ребенку нужно дать имя. Дать имя младенцу, который уже отправился на небеса. Мы даем имя. И все это очень спокойно.
Меня кладут в отдельную палату. Мы лежим на этой огромной кушетке вместе с мужем и плачем. Наш долгожданный малыш. Роды, к которым мы были готовы и шли как на праздник.
На пятый день я замечаю звуки. Дети в соседних палатах плачут. Невыносимые звуки.
Прошу меня выписать немедленно. Меня выписывают. Рекомендовано обследование у гематолога и генетика.
Генетик говорит, что я не их пациент. С гематологом мы еще встретимся.
За день до выписки муж говорит, что моя мама настояла на том, чтобы все детские вещи он увез, предполагая, что мне так будет легче. У меня случается истерика и я прошу вернуть все как было. Муж едет на дачу ночью, возвращает все вещи и раскладывает их точно так же. Я полгода не могу открыть этот комод.
Я думала, что из роддома в ЖК поступают сведения о родильницах. Прихожу на осмотр со своей бумажкой. Врач на меня кричит. Я держусь. Я отлично умею держаться. Врач кидает мне фразы о том, что я должна была прийти на прием, как только перестала чувствовать шевеления (но я не могу с точностью сказать, что я перестала их ощущать), что когда у меня опухла подмышка я пришла просить УЗИ, а где же я была когда перестала чувствовать?! Это мой первый ребенок, и мое тело еще не знает как это — чувствовать шевеления.
Мне выписывают горы направлений и я прохожу все возможные обследования всего организма.
На всякий случай пропиваю тонну таблеток, которые оказываются ненужными. Но причину мне никто сказать не может. Я смиряюсь с этим. В конце концов есть СДВС и всем страждущим я говорю, что это внезапная младенческая смерть. Хотя это антенатальная гибель плода.
Что касается всего моего окружения. Хочу сказать, что у нас люди не умеют сочувствовать, разделять печаль и поддерживать, а также не позволяют вам горевать так, как вам удобно. Мое окружение пытало меня: какова же причина (хотела бы я сама знать), предлагалось подать в суд на врача из консультации, придать дело огласке (я совершенно этого не хотела), некоторые интересовались, как мы хотели назвать нашего сына, некоторые поговаривали, что мой муж теперь от меня уйдет, ведь я не смогла родить здорового ребенка, некоторые очень сильно нарушали мое пространство и с ними пришлось расстаться. Самый частый комментарий: «Но ты же ходила к врачу регулярно! Ты же сдавала анализы!». Да, все так. И я тоже хотела бы знать причину. Единственное, что удалось ухватить, это возможный тромб в пуповине. Никто не виноват.
Первое время (около полугода) я прокручивала в голове каждое свое действие. А еще я едва не покончила с собой. Я лежала в комнате на кровати и я была не одна дома. Я думала, что нужно просто встать и открыть окно и выйти, потому что больше нет никакого смысла. Но у меня не было сил. (Теперь-то я знаю, что это был период депрессии, и слава богу, что у меня не было сил встать).
Я встретилась с осуждением того, что мы не забрали тело младенца и не похоронили его сами. Я не хожу на кладбища. Это все, что я могу сказать.
Я не могла ходить по улице. Мне везде попадались младенцы и мне хотелось украсть одного для себя. Я плакала навзрыд от голосов соседских детей.
Я встретилась с очень плохими комментариями и псевдоподдержкой:
А еще пытались этой потерей объяснить что-то, призывали подумать все ли я делаю по жизни верно, раз со мной такое случилось.
Все чего я хотела, это чтобы все люди оставили меня в покое. Все-превсе. Я бы хотела разговаривать об этом только с теми, кто пережил такое же. Потому что с другими обсуждать такое бесполезно. Мне тогда очень не хватало каких-то групп поддержки, тайных сообществ. Мест, где можно свободно говорить и где тебе не будут задавать идиотских вопросов. Мне бы хотелось, чтобы окружающие проявляли больше чуткости. Чтобы не делали вид, что ничего такого не произошло, чтобы не переставали звать на вечеринки, думая, что сейчас не время. Если ты что-то думаешь в своей голове, сверься с собеседником.
Спустя три года нам удалось благополучно родить ребенка. Сейчас ему год. Мы очень долго шли к этому. Беременность после такой ситуации очень тяжела. Ты каждую секунду на пороховой бочке. Если вдруг не чувствуешь что обычно чувствуешь, накатывает паника, ватные ноги, тошнота и головокружение и так до последнего момента. Второй раз я рожала в том же роддоме, с теми же врачами и очень им благодарна. Никто не виноват.
Мое послание к людям: будьте чутки к окружающим и думайте прежде, чем сказать. Нам всем нужно учиться поддерживать и разрешать проживать моменты так, как человеку это подходит.
Мерч
Рассылка
