«Они родили, а я с удовольствием сижу». История бабушки в декрете

Чтобы уйти вместо дочери в отпуск по уходу за ребенком, Татьяна временно оставила семью в Воронеже и переехала в Санкт-Петербург.

Фото из личного архива Татьяны

Когда Алина забеременела, ее мама Татьяна сказала, что с внуком будет сидеть сама. Этот план предполагал переезд 55-летней Татьяны в Санкт-Петербург из Воронежа, где оставались ее муж и сын, жизнь вчетвером в однокомнатной квартире и другие сложности, о которых ни Алина, ни Татьяна поначалу не думали.

Вот их история.

Интересное по теме

Все, что нужно знать и купить перед родами. Советы от Вари Веденеевой и Арины Чак

«О малыше я узнала, когда была на 18-й неделе. Явных признаков [беременности] не было, живот не очень увеличивался, но в какой-то момент Егор (муж. — Прим. НЭН) сказал: „Что-то ты, мать, раздаешься в стороны. Может, тебе тест сделать?“ — вспоминает Алина. — Он вышел, купил мне тест и „Гематогенку“ и куда-то ушел по своим делам. Я помню, как сидела, смотрела на [положительный] тест, ела „Гематоген“ и плакала: я была ошарашена, не готова, растеряна, не знала, что с этим делать. Поплакала — и подумала: „Вот счастье какое!“»

Алина не так давно сменила работу — ушла со старой привычной на более привлекательную и интересную. «Я думала, что сама пойду в декрет. Не рассматривала вариант, что это может быть кто-то другой, — говорит она. — А потом позвонила маме и рассказала, что беременна».

«Первое, что я сказала: „Алюш, я буду сидеть с ребенком“, — вспоминает Татьяна. — Я потом очень долго задавала себе вопрос, почему я это сказала, кто меня где щипал, кусал. Может быть, мне хотелось ее поддержать. Может быть, я действительно была настолько рада. С детьми у меня складывается, они меня любят, и я их люблю».

Сначала Татьяна думала, что заберет внука в Воронеж (Алина об этой идее не знала): «А потом я сказала себе: „Таня, ты совсем ку-ку?“ Ребенок должен жить с родителями! Я вижу такое количество недолюбленных детей, которые жили с бабушками. Бабушка — это чудесно, бабушка — это сказки, бабушка — это защита, бабушка — это подружка. Но это бабушка. У ребенка должны быть родители. И тогда я поняла, что попала: придется переезжать в Питер».

«Когда мама предложила сидеть с будущим ребенком, я сильно удивилась, но отнеслась с благодарностью и интересом,  — говорит Алина. — Мне, конечно, хотелось, чтобы рядом был человек, с которым я буду чувствовать себя спокойнее. Человек, который понимает, что происходит, сможет мне рассказать, подсказать, объяснить. Нас у мамы двое — я и младший брат, так что опыта у нее вдвое больше. Муж тоже на это смотрел положительно. Ни у меня, ни у Егора в Петербурге нет родственников, из друзей тоже ни у кого детей не было, так что обратиться за помощью было бы не к кому. Еще бонус — мама любит Петербург».

О том, как будет устроена совместная жизнь, в семье поначалу не думали.

Интересное по теме

«Когда дети просят посидеть с внучкой на выходных, я посылаю их лесом». Истории бабушек, которые сидят (или не сидят) с внуками

«У меня встречное предложение: можно я пойду в декрет?»

Но прежде чем переехать, Татьяне нужно было получить декрет на работе — в МФЦ. И обсудить все с семьей: в Воронеже Татьяна жила с мужем и сыном (ему сейчас 24), там же остается ее престарелая мама.

Кроме мамы, отпуска по уходу за ребенком могут быть использованы полностью или по частям также отцом ребенка, бабушкой, дедом, другим родственником или опекуном, фактически осуществляющим уход за ребенком. Статья 256 Трудового кодекса РФ

«Руководству я боялась сказать: с какой радости меня бы отпустили? Но мне повезло. В тот момент предполагалось добавление ставок в наш филиал, для этого сотрудникам надо было хорошо сдать экзамены — чтобы доказать, что мы не просто так эти ставки просим. Я прихожу к руководительнице, и она мне говорит: „Татьяна, надо сдавать экзамен“. Я говорю: „А у меня встречное предложение: можно я пойду в декрет? У меня дочь забеременела“. Договорились, что экзамен я сдам, а работать не буду. Я сдала — и она меня отпустила».

Муж и сын Татьяну, по ее словам, поддержали. «На работе мне покрутили пальцем у виска: „Ты же понимаешь, что свято место пусто не бывает. Ты уедешь, а муж у тебя что будет делать?“ — говорит Татьяна. — Я отвечаю: „А муж будет строить нам дом“. Муж дожил до такого критического периода, который у каждого случается. Но кто-то начинает курить, ходить по мужчинам или по женщинам, а у меня муж в этот период решил построить нам дом».

«Она отдается-отдается, а потом понимает, что вычерпалась до донышка»

Татьяна приехала к дочери за две недели до родов. Обе отзываются о том времени с особой теплотой. «Это было лето. Две недели мы с ней гуляли по городу. У меня было прекрасное самочувствие, работать уже не надо. Никаких забот, хлопот. Только лето, Питер и мы», — вспоминает Алина.

В июне родился Никита — и в однокомнатной квартире стало четверо жильцов. Хозяйство было на Егоре и Алине. Заботы о малыше — на Татьяне.

«Конечно, были притирки. Мы же все живые люди, — говорит бабушка. — Понятно, что Алина работает, устает плюс берет подработки. Она приходит — значит, надо или меня сменить и заняться с малышом, или продолжать работу. Когда я падала от усталости [к концу дня], мне хотелось, чтобы Аля перестала быть рабочей лошадью и стала мамой. А она тоже чуть живая, придя с работы, понимает — или ей становиться мамой, или продолжать быть рабочей лошадью».

«Поначалу было прям тяжело, особенно когда мы притирались, — присоединяется Алина. — Когда нет никаких договоренностей, когда все ориентируются на свой внутренний ресурс… Мама плохо ориентируется на свой внутренний ресурс: она приехала помогать и готова отдаваться вся целиком. Вот она отдается-отдается, а потом понимает, что вычерпалась до донышка. Ей бы сесть поплакать, а ей негде, потому что мы все в одной квартире. Все это создавало напряженную атмосферу».

«У меня даже не было возможности отдохнуть от малыша, а он очень активный. Егор мне говорит: „Татьяна Николаевна, отдохните. Лягте, полежите“. Я ложусь, тут же приносится наше сокровище: „Ба!“ — что-нибудь ему надо. Я ему что, скажу: „Нет, извините, у меня время прошло, я уже отдыхаю“? Конечно, я встаю… Получается, я взваливала на себя неподъемный груз, давая дочери возможность полностью уйти в работу. Шло к тому, что я или упаду, или взорвусь так, что разнесет все в клочья».

Спустя год после рождения Никиты для Татьяны решили снимать отдельную квартиру. «Мы поняли, что нужно создавать друг для друга адекватные условия, в том числе условия проживания: чтобы у каждого было свое время, свое место, свои возможности», — говорит Алина. «Особого обсуждения не было, — добавляет Татьяна. — Я так понимаю, и они от меня устали, и я устала от постоянного нахождения среди людей. Иногда хотелось в какой-нибудь уголочек забиться, чтобы меня никто не видел и не трогал, а уголочка такого не было — ни у меня, ни у них».

Интересное по теме

«Мы платим бабушке». Сидеть с внуками — это обязанность, работа или прибыльное хобби?

Деньги

Почти с самого рождения Никиты к 11 тысячам пособия по уходу за ребенком Алина добавляла маме деньги из своей зарплаты.

«В самом начале у меня была дурная привычка спрашивать у мамы: „У тебя остались еще деньги?“ Она это воспринимала как человек, у которого сейчас нет своего дохода: мол, если не осталось, то я докину, если еще есть — то и так поживешь. Видимо, чувствовала себя дискомфортно в этом моменте. Мы проговорили, решили, что не нужно никаких дополнительных вопросов, потому что тема неприятная и острая. И когда мне приходит зарплата, я в тот же день перевожу ей часть без комментариев. Хотя мы так делаем уже очень давно, у мамы все равно осталась привычка после каждого перевода писать сообщение с благодарностью, с сердечками».

«Я сказала: „Алиш, я не буду просить. Не потому, что ты не дашь. Ты дашь, конечно, но вот есть у меня такой пунктик“. Мне никогда в жизни не приходилось просить, я всегда зарабатывала. Алина мне перечисляет, и никогда у нас не возникало вопросов: а сколько тебе надо? а что так много? а почему так мало? После того как пособие по уходу платить перестали, я села полностью на обеспечение дочери. У меня от нее что-то вроде зарплаты или пособия по безработице. Она меня спонсирует. Эти деньги я не воспринимаю как мою личную награду. Я покупаю что-то малышу, покупаю продукты, что-то для себя, хожу в театры, на выставки, стараюсь все-таки не опуститься до того уровня, чтоб потом совсем тяжело было подниматься наверх».

«Мысль, как я устала, приходит очень часто, а мысль отказаться — никогда»

«Я боялась, что сын сочтет мой отъезд не то что предательством… Ведь, получается, я выбрала семью дочери. Я с ним разговаривала: „Сынок, ты не обижаешься?“ Он говорит: „Нет, мам, ты же воспитываешь Никиту“. Я очень надеюсь, что он действительно это понимает, а не просто так говорит, — делится Татьяна. — Моей маме непросто. Она меня не провожает никогда, говорит: „Я буду плакать“. И, конечно, мне это тоже слышать тяжело. Я не могу сказать, что мне очень легко вообще все это дается. Не будем лукавить и говорить, что вообще все классно и замечательно. Когда ты разрываешься не только между двумя городами, но и между близкими людьми… Я, конечно, переживаю, мы скучаем, созваниваемся. Вот сегодня сын заболел, звонил мне: „Мама, какие лекарства выпить?“ Я ему сказала какие. Он не может найти дома, потому что мама укладывала, когда приезжала. Конечно, у меня болит душа по поводу того, как он себя чувствует».

Татьяна старается использовать «малейшие возможности», чтобы выезжать в Воронеж: «На Новый год мы выезжали всей питерской семьей. На свой день рождения, на ноябрьские праздники, на майские. Получается дня по три-четыре. Конечно, это не отдых и не та помощь, которую я бы хотела и той своей семье оказать. Мы ездили с малышом в Воронеж на месяц, жили в нашем недостроенном доме, мешали мужу. На природе малыш просыпался, бежал сразу на участок, рвал клубнику, малину — соседский участок обирал вместе с нашим, и все было чудесно. Через месяц мы вернулись и родители полетели с ним в Калининград вместе отдыхать. А я в это время рванула к своим.

Мысли, как я устала, приходят очень часто, а мысль отказаться — никогда. Я могу поныть, поплакать, пожалеть себя, настаивать на том, чтобы меня пожалели, я все это могу сделать, но отказаться даже в голову не придет».

Интересное по теме

«Я понимаю, что сидение с внуками — это не то, о чем мечтала моя мама. И сейчас она недовольна»

Отдельная квартира

Со второго года Никиты Татьяна живет в квартире, которую для нее снимает дочь. Рабочий день теперь — с 9:00 до 19:30, пока Алина на работе.

«Первый год был самый легкий [в плане ухода за ребенком], — рассказывает Татьяна. — 24 на семь, я в малыша вцепилась, мне было так приятно. Мы его кормили, я с ним гуляла очень много. Он не доставлял мне практически никаких хлопот. Второй год был самый тяжелый: ни секунды отдыха. Малыш очень активный, у меня дети не такие были. То есть я не могу посадить его куда-то и полчаса заниматься своими делами. Я не могу его оставить нигде, потому что на кухне — бог с ними с кастрюлями, но там же может быть уксус, горячая плита, все что угодно. Я не могу оставить его чистить зубы в туалете, потому что там моющие средства, потому что там еще мы в ванну залезем. Я не могу оставить его в комнате, потому что он может опрокинуть на себя телевизор. То есть у меня получается десять часов непрерывного внимания. Сейчас уже с ним можно чуть-чуть договориться, но все равно то, что он хочет, он сделает, и неважно, что больше никто, кроме него, этого не хочет».

«Раньше я всю субботу просто лежала, а потом поняла, что это не выход: к вечеру все равно не получалось отдохнуть, — продолжает Татьяна. — И тогда я стала за волосы себя выдергивать. Выхожу гулять по городу — в любимом Питере все меньше месяцев остается.

Приехав сюда, я, чтобы не превратиться в совсем уж неинтересного человека, начала заниматься рисованием. Малыш видит, что я рисую, ему тоже надо. Я купила ему краски, альбом, мы с ним рисуем. Ищу возможность сейчас с ним ездить подальше. Сегодня мы ездили на Политехе гуляли. Я стараюсь оставаться интересной. Меня научили плести на коклюшках. На шпагат уже, наверное, не сяду, а колесо умею делать до сих пор. Умею на велосипеде, на коньках, очень хочу [с внуком] покататься, но пока он еще маленький, его не выпустят на лед. Очень хочу, чтобы мы с ним и дальше были друзьями».

Мой следующий армагеддон

Через полгода декрет Татьяны заканчивается. «Я в шоке, честно говоря, — признается она. — У меня, к сожалению, работа не такая, чтобы я пришла, села и перекладывала бумажки. Я летом вернусь к тому, что свою 55-летнюю жизнь надо начинать с нуля. Никто мне не скажет: „Тань, ты посиди полгодика, поизучай [как изменилось законодательство]“. Я прихожу — и сразу сажусь в окно. Так что через полгода у меня мой следующий маленький армагеддон. Из стресса в стресс. Но никто не виноват. Я сама выбрала такой путь. Я горжусь тем, что сделала этот выбор сознательно — не потому, что у меня не было работы, не потому, что я всю жизнь была дворником или кочегаром, не потому, что я никчемная или не состоявшаяся в профессии, типа мне было некуда деваться и я решила, пойду-ка поработаю бабушкой. Может быть, кто-то скажет, что я чокнутая, но у каждого свой выбор.

Своим питерским я сказала, что Никита — первый и единственный ребенок, которому я смогла посвятить 24 часа в день. Последний год дался мне физически очень тяжело, при такой нагрузке у меня обострились заболевания. Я буду любить и второго малыша [если он появится], но смогу ли физически потянуть его так же, как Никиту? Может быть, и нет».

«Они родили, а я с удовольствием сижу»

«Как-то, когда мои собственные дети были маленькие и мы собирались встретиться с друзьями, они внезапно звонят и говорят: „Мы не приедем“. — „Почему?“ — „Мишку (сына) не с кем оставить“. Я говорю: „Как? А бабушка?“ — „А бабушка сказала: „Вы себе родили — сами сидите““. Для меня это непонятно, это не моя жизнь. Они родили — а я с удовольствием сижу.

Почему так? Все идет с семьи. Моя мама уже очень старенькая, она практически не видит, но тем не менее у нее порыв прийти приготовить, накормить моего великовозрастного сына, накормить своего зятя. Я говорю: „Мама, куда ты?“

Она всю жизнь прожила для кого-то, никогда для себя. И даже сейчас — я на нее ругаюсь, потому что она не принимает помощи ни от кого. Я говорю: „Мам, ты что, сирота? Объясни мне“. Она не умеет принимать заботу. Как я на нее ни ругаюсь, видимо, гены сказываются. Я тоже, несмотря на какие-то свои отрицательные черты, видимо, готова броситься на амбразуру.

Я всю жизнь жила в любви мамы и папы, так что я не могла не вырасти эгоисткой, я себя очень люблю. Но при этом любовь, которую мне дали родители, настолько меня переполняет, что ее хватает даже на тех, кто со мной рядом. Я далеко не ангел, но я могу себе позволить дарить ее».

«Одна из главных маминых заслуг: у меня появился ребенок, и при этом я не потеряла своей идентичности как специалист, — говорит Алина. — В этом квартале меня повысили, у меня есть своя команда. Это прекрасная возможность — совмещать [работу и материнство] и [спустя три года декрета] не стать тем человеком, которого я не знаю. Спасибо маме за это».

Новости Мошенники украли 200 миллионов рублей с Пушкинских карт
Несуществующие зрители приходили на несуществующие мероприятия.
Новости Мировой рекорд с огоньками: семья из Германии нарядила 605 рождественских елок
120 тысяч шариков, 50 тысяч лампочек и даже имя для каждой елки.