Почему быть «хорошим родителем» в современном мире просто невозможно? 6 причин нашего «несовершенства» (и дергающегося глаза)

Новую родительскую парадигму заслуженно называют детоцентристской — несмотря на то, что родители в ней имеют право на работу, личную жизнь, сад и няню, эмоциональная и психологическая нагрузка на них возросла настолько, что стала практически неподъемной. И хотя мы тихо возмущаемся «инстамамами», которые моделируют «идеальное материнство» в социальных сетях, сами мы ежедневно стараемся угнаться за другим неуловимым идеалом — он не столько в белоснежной скатерти и органических кабачках, сколько в огромном непрекращающемся ментальном труде.

Социальная работница и специалистка по ментальному здоровью родителей Оливия Скоби, автор книги «Невозможное родительство», отмечает, что само стремление вырастить «счастливого, здорового и успешного» ребенка не ново, однако в современном мире количество ресурсов, необходимое для достижения этой цели, велико как никогда. По ее словам, в современном западном родительстве преобладает подход, который Скоби назвала «невозможным родительством».

«Невозможное родительство основывается на концепциях интенсивного материнства, доказательно обоснованных решений и безостановочного чуткого реагирования, — объясняет она. — Но сейчас и этого стало не хватать, и теперь родители должны сходить с ума по здоровью ребенка и предотвращению рисков, пристально фокусироваться на психологических последствиях и делать так, чтобы все испытывали благодарность и радость в процессе».

В своей книге «Невозможное родительство» Скоби перечислила шесть ключевых ценностей этого самого родительства, которые как раз и делают его невозможным. Перевели его с сокращениями.

 Чем больше ты жертвуешь, тем больше ты любишь

То, как мы тратим наше время, энергию и деньги, сильно меняется после появления детей, особенно на протяжении первых нескольких лет. И это нормально. Но когда родители собираются вместе, в их разговорах появляется соревновательность, и они начинают обсуждать, кто из них больше страдает в родительстве. И хотя я думаю, что это связано с тем, что все мы хотим, чтобы наши жертвы признали и оценили, нередко это превращается в гонку наоборот: кто устал больше всех, кто тяжелее всего восстанавливался после родов, кто дольше успокаивал кричащего ребенка.

Я сама столкнулась с ярким примером подобного поведения, когда мои дети были очень маленькими, а я была очень бедной, и мне пришлось принять участие в инвазивном медицинском исследовании. Мне не хватало денег на рождественские подарки, так что я воспользовалась возможностью заработать четыреста долларов за то, что у меня будут брать кровь каждые полчаса, пока я нахожусь внутри компьютерного томографа. В итоге у меня началась клаустрофобия, и я тихо сидела и терпела двухчасовую паническую атаку. Это настолько сильно меня травмировало, что когда все закончилось, я не могла нормализовать свой пульс. И когда я начала рассказывать людям, что со мной произошло, я не встретила ни возмущения, ни поддержки за то, что мне пришлось вынести во время этой травматичной процедуры. Вместо этого меня хвалили — очень много хвалили — за то, какая я хорошая мать, потому что организовала своим детям прекрасное Рождество, которого они заслуживают.

К сожалению, мы часто сталкиваемся с завуалированными (и не очень завуалированными) намеками, которые поддерживают идею о том, что чем больше мы жертвуем, тем больше мы демонстрируем любовь к своим детям.

Когда мы говорим людям, что чем больше они страдают, тем лучше они как родители, мы искусственно создаем нездоровый цикл поощрения за (часто необязательные) жертвы. Этот цикл помогает закрепить убеждение в том, что хорошие семьи — детоцентричны, а не семьецентричны — это те семьи, в которых потребности каждого члена семьи одинаково важны.

 Вкладывайся сейчас, получай результаты потом

Давление, связанное с необходимостью «все сделать правильно» в первые годы жизни детей, приправленное тонкими намеками на ужасные последствия, которые ждут тех, кто не слушает советы экспертов в области родительства, постоянно растет. Или не такими тонкими — как, например, угрозы [Джон] Боулби (английский психиатр и психоаналитик, специалист в области психологии развития, психологии семьи, психоанализа и психотерапии, основоположник теории привязанности - прим. ред.) о том, что ребенок, не сформировавший надежную привязанность к пяти годам, рискует вырасти делинквентом и психопатом.

Во время моего первого года родительства правительство Онтарио запустило кампанию со слоганом «Первые пять лет длятся на протяжении всей жизни», которая продвигала практики привязанности и ранее образование как лучший способ обеспечить своему ребенку успех в учебе и отношениях. Вероятно, это было самое жуткое сообщение, которое я, бедная, депрессивная мать с требовательным ребенком, когда-либо получала. Я посетила несколько предложенных бесплатных занятий, которые заставили меня панически метаться между попытками заставить моего ребенка смотреть развивающие видео, попытками заставить его смотреть в мои глаза во время кормлений и чувством безнадежности, потому что я, скорее всего, уже испортила все, что можно. <…>

Одна из ключевых сложностей заключается в том, что родители пытаются растить детей в разных временных отрезках. Вам приходится растить ребенка, который находится перед вами, и решать его повседневные проблемы, которые требуют вашего немедленного включения (например, кормите ребенка, если он голоден).

Это очень непросто! Не говоря уже о том, что это противоречит совету «быть включенным» или «быть в моменте». <…>

 Не теряйте бдительности — опасности повсюду

Родительство полно неизвестностей и пугает само по себе, однако культура невозможного родительства наполнена страхами до краев. Родителей закидывают информацией о том, как их дети могут оказаться в эмоциональной или физической опасности и, как и во всех призывах «вкладываться сейчас», все начинается с зачатия. <…>

Страхи усиливаются с появлением ребенка. Чаще всего от тревожных родителей я слышу о страхе СВДС (синдроме внезапной детской смертности). Я также встречала родителей, которые отчаянно боялись слабой привязанности, вреда детских переносок, плоских младенческих голов, аллергий, автокресел — кажется, крошечному младенцу может угрожать бессчетное количество вещей.

Исследовательница Сольвейг Браун выяснила, что чаще всего матери беспокоятся о влиянии, которое внешний мир может оказать на их детей, экранах и соцсетях, хороших отношениях со сверстниками, умении «вписаться» в школьную жизнь, похищениях, растлении, болезнях, безопасности, образе тела, здоровых привычках, а также боятся алкоголя, секса и наркотиков. Это очень тяжелая эмоциональная нагрузка на родителей!

Добавьте к этому постоянно растущую необходимость справляться с апокалиптическими страхами, связанными с климатическими изменениями, экономической безопасностью, войной, терроризмом, полицейской жестокостью и жесткими государственными мерами — особенно это актуально для семей, которые относятся к маргинализированным слоям населения, расовым и этническим меньшинствам, эмигрантам. Я обнаружила, что эти страхи напрямую связаны с послеродовой тревожностью. …

Они поддерживают образ детей как невинных, бесценных, беспомощных существ, которые постоянно в опасности. С ростом количества экспертов в родительстве, доказательных методов и историй чужих травм, случаи пристального наблюдения за детьми сильно участились, что привело к сильной неуверенности в себе у родителей, которые боятся, что будут не в состоянии уберечь своего ребенка. <…>

 Чем натуральнее, тем лучше

Многие родители беспокоятся о токсинах и химикатах, при этом все они понимают эти слова по-разному. Плюс к этому добавляется обеспокоенность влиянием пластика, загазованностью, пестицидами и ароматическими добавками. В результате этого родители делают выбор в пользу продуктов, а точнее — одежды, игрушек и еды, которые кажутся менее обработанными или не являются продуктами массового производства. Маркетологи лепят на упаковки этикетки со словами «полностью натуральное» или «органическое», с изображениями ферм, деревьев и животных, чтобы создать у покупателей ощущение безопасности. Это также провоцирует боязнь конкретных продуктов, таких как сахар, пищевые красители и даже детские молочные смеси.

Вот, как все эти разговоры о «натуральности» влияют на родителей. Во-первых, на то, чтобы изучить, подготовить, спланировать и приготовить здоровую еду в социоэкономических условиях, в которых ценится динамичный и продуктивный образ жизни, требуется огромное количество времени. Например, приготовление собственного детского питания и моющих средств требует больших усилий от поколения родителей, у которых в принципе очень мало времени. Существуют даже такие чрезмерные и трудозатратные практики как отказ от подгузников, который предполагает приучение к горшку с рождения, потому что это «более естественно».

Во-вторых, все эти «полностью натуральные» продукты и органическая еда очень дорогие, и не все родители могут себе их позволить, что делает эту ценность невозможного родительства классовым вопросом. Уравнение «натуральное = здоровье = хорошее родительство» не работает, потому что означает, что состоятельные родители могут чувствовать себя хорошими родителями, тогда как родители с низким доходом чувствуют себя виноватыми и неполноценными.

 Обязательная забота о себе

Забота о себе как ценность невозможного родительства настолько значима, что я посвятила ей целую главу. Идея заботы о себе захватила родительские сообщества, правда, не очень успешно, потому что значительное количество родителей все равно вынуждено постоянно бороться с выгоранием и проблемами ментального здоровья. Я подозреваю, дело тут в том, что идея заботы о себе прочно связана с набором весьма затратных практик, таких как походы в спа, вечеринки или занятия фитнесом.

При этом в невозможном родительстве концепция заботы о себе используется против нас, поэтому многие начинают винить себя, сталкиваясь с проблемами с настроением, здоровьем, жизненной энергией, и не заботясь о себе так, как считается нужным. …

 Каждый момент должен быть чудесным

Ну и наконец невозможное родительство требует, чтобы мы делали каждое мгновение чудесным. Это также включает в себя тщательную документацию роста и развития наших детей. Родительские старания, среди которых вечеринки по объявлению пола ребенка, профессиональные фотосессии родов и размазывание торта в честь первого дня рождения ребенка, помогают создать идеализированный образ родительства как лишенного агрессии, гармоничного и благостного прославления детско-родительских отношений.

К сожалению, это приводит к тому, что многие родители начинают подавлять свои негативные мысли о детях, или начинают относиться к ним как к нездоровым, вместо того, чтобы расценивать их как нормальные и даже необходимые.

По словам Скоби, современные родители пытаются убить слишком много зайцев одним выстрелом: они пытаются строить карьеру, заботиться о себе (что бы ни стояло за этим опасным выражением), воспитывать детей в настоящем и в будущем сразу, избегать миллиона угроз, жить в моменте, параллельно делая этот момент чудесным и запоминающимся, а еще желательно быть достойным и сознательным членом общества и не слишком сильно вредить экологии.

Из всего этого и складывается концепция «невозможного родительства», ценности которой разделяют многие современные родители. Кажется, следующим шагом должно стать отсечение всего ненужного, здоровая расстановка приоритетов и уход от жесткого детоцентризма, при котором вся жизнь семьи организуется вокруг потребностей ребенка — как истинных, так и мнимых.