Детская площадка – не место для счастья

Недавно мы уже поднимали тему дележки игрушек в песочнице, но мама и наш новый автор Леля Флорина решила копнуть глубже и выяснила, что под теплым песочком кроются пучины ада.

Мы называли их «ДП». Пока это еще имело смысл. В два года дочь уже знала, что эта аббревиатура означает детскую площадку.  И что мама с папой всеми силами пытаются избегать ДП.

Предыдущие полгода нам это удавалось. Как саперы, мы прокладывали путь мимо ДП, петляя и делая причудливые крюки. Так, чтобы ни одна из них не попалась на глаза. Так, чтобы ее обитателей не было слышно. Так, чтобы даже не называть ее вслух.

Получалось не всегда. А теперь не получается вовсе – дочка любит быть среди детей, она вспоминает о ДП сама. Это мучительно, потому что на детской площадке мракобесия больше, чем где-либо еще в мире. А мы как никогда бессильны этому противостоять.

Начнем с того, что там есть песочница. Песочница – это сердце и суть ДП. Это самый главный круг этого ада.

Почему? Потому что в песочнице сталкиваются и бок о бок, сосуществуют люди, которые агрессивно навязывают окружающему миру свои представления о личном пространстве.

– Это не твоя игрушка, дорогая. Мы можем любоваться чужими игрушками, но не трогаем их без спроса, – я стараюсь говорить дочери тихо, но слышат все. Я знаю, надо держаться. Несколько секунд – и меня перебьют, и я ничего уже не смогу сказать и доказать.

И вот – начинается.

– Да что вы такое говорите, пусть берет! Лялечка, давай, бери игрушку! Не жадничай, поделись с девочкой! Ты же мужчина! А она тебе даст поиграться со своей игрушкой!

Нет. Нет. Нет.

Каждый раз одно и то же. Меняются лица этих матерей. Меняются дети. Но ситуация повторяется изо дня в день.

Слушайте, вы все.

Я тусуюсь здесь со своей дочерью, потому что ей нравятся дети и ее привлекают все эти игрушки, которые вы притаскиваете с собой (зачем?). Я учу ее уважать личное пространство. Я даже несколько раз здесь, в песочнице, произносила эти слова – «личное пространство» – и вы смеялись мне в лицо.

Моей дочери не нужны эти машинки. У нее полно дома своих («девочки же не играют в машинки», – бросали вы иногда мимоходом, а это вообще тема для отдельного текста). Она тронула машинку вашего ребенка не потому, что хочет в нее немедленно поиграть, а потому что она так познает мир – и я объясняю ей, что мы не трогаем без спроса чужие вещи («ну какие чужие вещи в песочнице!» – вы снисходительно смотрите на меня, я молода и неопытна, как вам кажется).

Вы вмешиваетесь в наш с ней разговор. Я говорила не с вами. Я говорила с ней, причем о том, что считаю важным: запреты в нашей семье касаются только безопасности и личной свободы. По крайней мере, мы очень стараемся, в том числе – подробно и просто объясняя их смысл. Вы не дали мне не просто поболтать с дочерью, а провести очень важный для нас разговор. Дома она забудет эту ситуацию, она маленькая, и быстро увлечется чем-то другим, а завтра на детской площадке вы снова заткнете меня тем, что вам представляется, наверное, демонстрацией щедрости и доброты.  

Но вы делитесь не своей вещью. Это игрушка вашего ребенка. Вы подарили ее ему, но считаете своей – ведь деньги платили вы. Он гневно смотрит на мою дочь – вы применили в отношении него насилие, не предоставив право выбора, и свой праведный гнев ему легче направить теперь на нее. Если бы вы не вмешались в ситуацию, они бы, может, уже мирно играли бы вместе – так, как сами того хотят. Еще вы навязываете ребенку норму поведения, ссылаясь на его пол. Фрейд – это не только о сиськах, слышали о таком? Это, в частности, о том, что вы формируете подсознание своего маленького чувака. Давайте осторожнее, они ведь вырастут, и он будет называть женщин бабами, а баб – дурами.

Среди вас есть и такие, кто ссылается на возраст: «Ты старше, дай девочке поиграться». Не надо, пожалуйста. Пусть ваш ребенок сам решит, какого бы пола и возраста он ни был. Однако вы решаете не только за своего ребенка, но и за моего: «…а девочка даст поиграться со своей игрушкой». Вы посмотрели на меня презрительно, когда я сказала им обоим: «Если не хочешь, ты можешь не делиться своей игрушкой, это нормально». Помню, одна из вас даже велела мне молчать, когда я сказала, что ее сыну не бязательно давать моей дочери игрушку… Так и сказала: «Вы молчите!» И я действительно онемела. Такое было со мной лишь однажды, когда одна из вас отобрала у своего ребенка чью-то поломанную игрушку, положила ее в руки моей дочери и дала команду: «Дай своему папе, он починит».

Даже не знаю, что хуже: то, что вы навсегда оставляете здесь сломанные игрушки или на время прогулки приносите новые. Сколько раз вы молчали, когда я объясняла дочери, что нужно вернуть игрушку маленькому хозяину, а потом вы забирали его домой – игрушка оказывалась ничьей, а я – дурой.

Зато вы не молчите, когда стоило бы – тогда, когда я пытаюсь объяснить, как относиться ко всем этим новым пестрым штукам, что вы вывалили перед нашими детьми. Вы смотрите «Walking Dead»? Дети, как зомби, идут на всю эту груду машинок – как правило, все, кроме вашего. Мотыльки летят на огонек и гибнут в ваших приказах: «отдай, поменяйся, поделись». Знаете, между анархией и тоталитаризмом есть золотая середина, в конце концов. Вы так боитесь первой, что скатываетесь во второй.

Перестаньте вмешиваться хотя бы ненадолго.

Ах да, тогда вы будете обсуждать свекровь и сапожки. Вы – оживший женский форум. И вас не отключить от сети.

Уйти из песочницы? Теперь я не могу. Вы всучили моему ребенку эту чертову машинку. Она играет.

А что за ней, за песочницей?

За ней – качели, горки, карусель, а вокруг них – вмешательство, лицемерие и вранье.

«На горку нельзя забираться ногами».

Вообще-то это весело, если нет грязи и дождя.

«Я не буду с тобой кататься на качелях – они развалятся, они только для детей».

Но вы же видите, что я катаюсь с младшей дочкой на качелях, они крепкие, а вы не толстуха – не врите, по крайней мере, своему ребенку при всех, выставляя нас обеих идиотками.

«Лови, лови мячик, доча!»

Неужели? Вам действительно надо играть в мяч со своим ребенком именно на детской площадке, где полно малышей, которых вы не имели в виду брать в игру? Им неинтересно за ней наблюдать, они хотят этот гребаный мяч!

Вы сюсюкаетесь с моим ребенком, иногда забывая о своих. Вы хотите показать мне, как надо воспитывать. А когда ваш ребенок подходит ко мне, одергиваете его: «Тебе что, не хватает мамы?» Подразумевается, значит, что моей дочери мамы не хватает, раз она играет с вами? Вообще-то она просто не боится взрослых и ощущает себя с ними на равных – на равных мы стараемся с ней общаться, не играя роль начальника.

И как вы брезгливы, когда она расстраивается и вопит из-за того, что запуталась в правилах и понятиях о своих и чужих игрушках – вы уходите домой, шикая на своего ребенка. А она подпрыгивает от злости и орет на меня. Она знает, что я ее выслушаю. Какая плохая девочка, какая плохая мать – да я слышала ваш шепот и видела ваши взгляды. Она просто живая. И я.

Я терпеть не могу детские площадки. Потому что социализация предполагается детская, а получается какая-то гибридная. Моя дочка не узнает на детской площадке других детей. Она узнает ваши представления о том, как дети должны себя вести. Вы не даете им свободно общаться. Вы оцениваете и комментируете каждый их шаг и говорите им, ей и мне, что делать.

Неудивительно, что вам тут нравится.

Благословенны тропинки, которыми можно вас обойти.

Новости Мужчина 24 года ждет свою любимую на остановке
Неравнодушные люди подарили ему специальный контейнер, чтобы ждать было комфортнее.
Новости 7 звезд, которых обвиняли в растлении малолетних
Одного из авторов мультфильма "Рататуй" осудили на 25 лет за преступления против несовершеннолетних.