Поколение, которое боится жить: что сделали с детьми смартфоны и взрослые

В конце сентября в издательстве Corpus вышла книга американского социального психолога Джонатана Хайдта — «Тревожное поколение. Как Великое подключение детства вызывает эпидемию душевных болезней». Это масштабное исследование уже стало международным бестселлером: переведено на два десятка языков, продано более 2,5 миллионов экземпляров и попало в списки лучших книг года по версии The Guardian, TIME, The Economist, New York Times и других ведущих изданий.

В своей новой работе Хайдт объясняет, почему с начала 2010-х годов во многих странах стремительно растут показатели подростковой тревожности, депрессии и самоповреждений — и как с этим связаны смартфоны, соцсети и родительская тревога. Это не просто научно-популярная книга: «Тревожное поколение» — это манифест, предупреждение и руководство к действию. Для родителей, педагогов, психологов — и всех, кто пытается понять, что происходит с детьми в цифровую эпоху.

НЭН публикует отрывок, посвященный зацикленности на безопасности и как это вредит подросткам.

В отличие от хищников, которые эволюционировали, чтобы получать большую часть питательных веществ из плоти других животных, люди всеядны. Чтобы получать все необходимые витамины, минералы и фитохимические вещества, нам нужно потреблять самые разнообразные продукты. Ребенок, который ест только «белую» пищу (макароны, картофель, курицу), будет страдать от дефицита питательных веществ и повышенного риска таких заболеваний, как цинга (вызванная серьезным дефицитом витамина С).

Аналогично люди — социально и культурно адаптируемые существа, которым необходим разнообразный социальный опыт, чтобы вырасти гибкими компетентными взрослыми. Поскольку дети антихрупкие, важно, чтобы этот опыт включал в себя долю страха, а также конфликта и социальной изоляции (но не слишком много). Зацикленность на безопасности — блокатор такого опыта. Из-за нее дети не получают того количества реальных проблем и испытаний, которое им необходимо.

Так сколько же стресса и трудностей нужно ребенку, чтобы расти? Стейнберг отмечает, что «стрессовые переживания» — это «те, что могут причинить вред». Я обратился к нему с вопросом, согласен ли он, что дети антихрупкие и нуждаются в краткосрочных стрессорах — например, исключении из игровой группы на один день — для развития устойчивости и эмоциональной силы. Он согласился с моим мнением и добавил два уточнения к утверждению о стрессовых переживаниях.

В первую очередь он отметил, что хронический стресс (который длится днями, неделями или даже годами) намного вреднее острого стресса (который возникает быстро, но не длится долго; например, обычный конфликт на детской площадке). «При хроническом стрессе гораздо сложнее адаптироваться, восстановиться и стать сильнее», — написал он. Второе уточнение заключалось в том, что «существует обратная U-образная зависимость между стрессом и благополучием. Небольшой стресс полезен для развития, но сильный стресс, острый или хронический, вреден».

К сожалению, с 1980-х годов американцы, британцы и канадцы начали устранять стрессоры и трудные моменты из жизни детей. Многие родители и школы запрещали занятия, которые могли подвергать детей риску, причем не только физическому, но и эмоциональному. Зацикленность на безопасности подразумевает отмену детской самостоятельности. Особенно это касается занятий на открытом воздухе (например, игры в футбол без взрослого судьи), ведь именно так на теле появляются синяки, а на душе — раны.

Зацикленность на безопасности обрушилась на миллениалов в 1980-х годах, а в 1990-х процесс ускорился. Однако быстрое ухудшение психического здоровья началось в 2010-х годах и затронуло не миллениалов, а поколение Z. Только с появлением второго блокатора опыта — смартфона — показатели стали расти.

Конечно, использование смартфона — тоже опыт. Интернет открывает портал к бесконечным знаниям, которые предлагают Википедия, YouTube, а теперь и ChatGPT. С его помощью молодые люди находят единомышленников, чьи интересы варьируются от выпечки и книг до экстремальной политики и анорексии. Благодаря смартфонам подростки без труда остаются на связи с десятками людей круглые сутки, присоединяясь к ним в похвалах или порицании других.

На самом деле смартфоны и прочие цифровые устройства приносят детям столько впечатлений, что возникает серьезная проблема: интерес к неэкранным формам опыта снижается. Смартфоны подобны кукушке, которая подкладывает яйца в чужие гнезда. Кукушонок вылупляется раньше собратьев и быстро выталкивает другие яйца, чтобы присвоить всю еду, принесенную ничего не подозревающей матерью. Аналогично, когда в жизни ребенка появляется смартфон, планшет или игровая приставка, они вытесняют большинство других занятий. В итоге ребенок часами сидит неподвижно (шевеля одним только пальцем) и завороженно смотрит в экран, игнорируя все остальное. (Конечно, то же бывает верно и для родителей: семья может сидеть за гаджетами «вместе, но в одиночестве».)

Можно ли считать экранные впечатления менее ценными, чем реальный физический опыт? Когда речь идет о детях, чей мозг эволюционировал в ожидании определенных впечатлений в определенном возрасте, ответ — твердое «да».

Общение с помощью текста и эмодзи не настраивает те части мозга, которые «ожидают» разговоров, сопровождаемых выражениями лица, изменением тона голоса, прямым зрительным контактом и языком тела. Не удивительно, что подростки не развивают социальные навыки реального мира на уровне взрослых, ведь большинство их социальных взаимодействий происходят в Сети. Синхронные разговоры по видеосвязи ближе к реальному общению, однако им все еще не хватает телесности.

Если мы хотим обеспечить детям здоровое половое созревание, сначала придется снять их с блокаторов, которые мешают накапливать разнообразный необходимый опыт, включающий стрессоры реального мира, требующиеся их антихрупким умам для правильной настройки. Затем нужно открыть им дорогу к взрослению: с вызовами, вехами и растущим набором свобод и обязанностей на пути.