Внематочная беременность: как я это пережила и чего лучше не делать

Как только у меня у маленькой хоть как-то развилась репродуктивная система, над ней моментально сгустились тучи. У меня был и эндометриоз, и аднексит, и еще какой-то –ит, и еще пару каких-то –озов, вдобавок мне диагностировали некий «загиб матки». Я ничего такого не делала и матку никуда не загибала. Я даже на камнях, как учили старшие, не сидела. Все само собой произошло.

Я лечилась-лечилась, но в какой-то момент уже легче было решить, что, возможно, я просто-напросто проклята, и перестать посещать врачей. Поэтому я не особо задумывалась о будущем, детей не планировала и вообще их немного боялась.

Цыгане, тюки

Это произошло десять лет назад. Ничего не предвещало плохого. Вечером перед эпизодом я сидела и в нездоровом возбуждении доделывала презентацию (в то время я работала стратегом в рекламном агентстве). Что-то нашло на меня, и я сделала все идеально.

Обычно я не очень сосредоточенный человек. У меня могут быть на разных слайдах разные шрифты, заголовки могут исчезать и появляться, возникать вдруг совершенно неожиданные фотографии, не относящиеся к делу (так перелистнешь слайд — и вдруг на всю стену появится изображение цыган на велосипедах, с огромными тюками, которые никак не относятся к идее продажи еще большего количества творожков в новом году. Просто я смотрела фото магнума, и это нечаянно вставилось. Остается только благодарить судьбу за то, что я не интересуюсь фотографией в стиле ню).

Но тут я проявила недюжинную ясность ума, все приладила, какашечка к какашечке, и была очень собой довольна.

Срочно скорую

И представьте мое разочарование, когда вдруг за пятнадцать минут до презентации я обнаружила кровотечение. Причем довольно сильное. «Ты что! — сказала мне коллега, — сдурела? Срочно скорую!».

Но у меня ничего не болело — это раз. А второе — я так все отлично сделала. Хотелось пойти и в результате немного попочивать на лаврах.

Так что я сначала зажигательно рассказала свою жалкую стратегию, а потом сквозь снегопад побрела в ближайшую частную клинику.

«Странно», — сказала врач. Наверное, разрыв кисты яичника. Судя по всему. «Извините, — добавила она, — но лучше вам поехать в больницу». И вызвала скорую.

У нас тут пожар?

В больнице в приемном отделении был ад. Женщины с различными болями атаковали кабинет врача, все были неспокойны. Кто-то рыдал, кто-то качал права. В кресле корчилась мусульманская девушка строгих нравов, которая принималась истошно кричать при любой попытке ее осмотреть. И только врач, до сих пор помню, что ее звали Виктория Викторовна, сохраняла разум.

Когда наконец дошла очередь до меня, она практически моментально поняла, в чем дело. Потому что у меня оказалась ВНЕМАТОЧНАЯ БЕРЕМЕННОСТЬ! То есть несчастная оплодотворенная яйцеклетка застряла в маточной трубе, разрослась и привела к разрыву.

Я сидела как громом пораженная. Я даже не знала, что я беременна — и тут такое! Не просто беременна, но и вдобавок внематочно, и сейчас мне вырежут трубу.

Позвонила своему бойфренду, чтобы он приехал и забрал мои вещи.

Ко мне была тут же приставлена какая-то нянечка, которая норовила сорвать с меня всю одежду и поскорее уложить на каталку. Ее очень возмущало, что мой молодой человек должен потратить какое-то время на дорогу. Я, выныривая из пучин шока, говорила ей: «Да подождите, не могу же я просто бросить вещи на пол» Или: «У нас что тут, пожар?».

Я помню, как было холодно в операционной. Как я спросила у Виктории Викторовны: «Теперь у меня не может быть детей?». Еще я зачем-то схватила ее за руку. Она остановилась и спокойно сказала: «Не беспокойся. Поверь мне, все будет». Я очень благодарна Виктории Викторовне. Великий врач. Мне очень повезло.

Надо еще сказать, что и многие медсестры относились к работе с душой и очень поддерживали (конечно, были и такие, кто гонял меня с торчащими из тела трубками из одного конца коридора в другой, но уже совсем не хочется это вспоминать). Одна медсестра сказала: «Да будет у тебя миллион детей, если захочешь. Я одну такую пациентку встретила — в каждой руке и ноге по ребенку, на спине ребенок, в животе новый готовится. ‘Горшочек, не вари! ’ — только и крикнула она вместо ‘здравствуйте’. А ты расстраиваешься».

Как к этому относиться

Я и не знала, как к этому относиться. Надо было, наверное, найти психолога и это обсудить и проработать.

А я просто была в состоянии чудовищной апатии и заторможенности, которые со временем не собирались улучшаться, а наоборот, как назло, прогрессировали. Немного неприятно признаваться, но мне потребовалось несколько лет, чтобы восстановиться и вернуться в свое (относительно) нормальное состояние.

И еще было непонятно, что думать. «Относись к нему как к биоматериалу, который сам погиб и тебя чуть не убил», — сказала мне подружка. И я просто ничего не думала.

И даже сейчас мне непонятно, что это. Все-таки это был хоть и крошечный, но ребенок, уже было заложено, какие у него разовьются волосы. И какие будут глаза.

А может, это был ангел, маленькое добро. Я в тот момент была совершенно не там, была полна каких-то нелепых идей, продолжала ломиться в закрытые двери и вообще максимально далеко ушла от самой себя настоящей. Если бы у меня в тот момент еще и появился ребенок — это было бы катастрофой. Он сделал бы меня еще несчастнее.

Но это существо само погибло, застряв в трубе, и каким-то чудом спасло меня. Бедный крошечный малыш!

И теперь

А теперь я хочу сказать всем, кто это пережил и переживает.

Это не приговор. Я совершенно никак, ни по каким признакам не чувствую, что в моем организме не хватает одной маточной трубы. Кроме того, спустя какое-то время я совершенно спокойно и без дополнительных усилий забеременела и родила мою чудесную девчонку. (Конечно, во время беременности я была в ужасной паранойе, переживала, парилась, и даже как-то рыдала, что в лаборатории, наверное, неправильные реактивы, почему это вдруг у меня все анализы такие хорошие).