Как помыть ребенку голову, чтобы никто не пострадал

— Санька, пойдем мыться!
— Я не буду мыться!
— Ладно, пойдем купаться.
— Ура! Купаться!
Надо быть очень внимательной к словам. Для меня эти два слова обозначают один и тот же процесс, а у Саньки, видимо, всплывает совершенно разный ассоциативный ряд.
Сашка уже ванне вместе с десятком машин. Я подключаюсь к его игре, прихватив экскаватор. У экскаватора очень важная миссия: намочить Сашкину голову. К воде, льющейся из ковша экскаватора, Сашка лоялен. Главное, сначала предупредить, что сейчас экскаватор поливать будет. Ибо ничего нельзя делать внезапно. У ребенка должна быть возможность настроиться на последующий процесс. Это я по себе знаю. Я ведь, когда голову мою, внутренне уже настроена на водные процедуры. А вот если меня кто-то внезапно обольет, скажем, в процессе чтения, я, пожалуй, дико заору…

— О! Новый шампунь! — начинаю я следующий эмоциональный заход. Открываю, нюхаю и закатываю глаза от удовольствия:
— Он пахнет желтым ананасом.
Это архиважное для Сашки свойство, что ананас именно желтый. Все-таки любимый цвет. Потом я, заговорщицки подмигивая, словно это важный секрет, обращаюсь к ребенку:
— Если капельку капнуть тебе на волосы, то ты тоже будешь пахнуть желтым ананасом. На маленькую капельку Сашка легко соглашается. «Капелька на волосы» — это ведь совсем не то же самое, что «помыть голову».
Делаю на Сашкиной голове пушистые облака из пены и показываю ему это произведение в зеркале. Он хохочет. Из намыленных волос скручиваю рожки, как у чертика. И подношу зеркало. Сашка опять хохочет. Он еще в том нежном возрасте, когда с удовольствием хохочут
над всякими глупостями взрослых. Я успеваю сфотографировать чертенка. (Потом можно будет, показывая фотографию, предлагать «пойдем поиграем» вместо «пойдем мыть голову».)
— Как ты хочешь смывать облака: дождиком из душа или из кружки?
Психологически просчитанная фраза. Во-первых, сразу поставила перед фактом, что смывать все-таки будем. Во-вторых, назвала «облака», а не «мыло» или «шампунь», — это продолжение игры, и я обошлась без слов, которые могут вызвать у Саньки негатив. В-третьих, со словом «хочешь» предложила сделать выбор: вроде как все, что происходит, — это исключительно по Санькиному желанию.
Санька захотел, чтоб его полили из кружки. Конечно же из желтой. Внезапно на голову лить нельзя. Надо ребенка подготовить. И я готовлю.
— Сейчас мы с тобой будем нырять по команде. Ныряем! — Одной рукой прикрываю его глаза, другой поливаю. Ничего нельзя делать внезапно. У ребенка должна быть возможность настроиться на последующий процесс.
Даю возможность вдохнуть.
— Еще ныряем!
— Все! — командует Сашка. А я вижу, что не все, пена осталась, но соглашаюсь. Условно.
— Да, конечно, все. Еще три раза нырнем, и все. Давай громко считать!
Сашка гордится умением считать и поэтому ведется. Воодушевленно считая, доходим до пяти, прежде чем сын решает остановиться. Цель достигнута. Голова вымыта.
— Классно искупались! — резюмирую я.
— Да, классно! — соглашается Сашка.
Прекрасное было время. Тогда Сашку еще можно было на все уговорить. Стоило только представить требуемые действия как увлекательную игру, рассмешить и сделать вид, что ситуацией управляет он сам.