Право на материнство: почему успешная карьера заставляет нас стесняться своих детей

Привет, меня зовут Марина и я предпринимательница — руковожу агентством маркетинга и технологического консалтинга. А еще я мама двоих детей: тоддлера Леона и двухнедельной Алисы. И это мое признание.

За четыре года работы в корпорации я встретила только одну вернувшуюся из декрета коллегу — ее отпуск по уходу за ребенком длился месяц. Все остальные благополучно оседали в «декретах» с последующим увольнением, как данность воспринимая будущую перспективу — спустя три года искать новую работу. Или не искать — продлив свое пребывание дома индульгенцией мужа — остаться с детьми на «период сада».

Те немногие, кто мог и хотел вернуться на работу после официальных трех лет, встречались с неодобрением от оставшихся на передовой коллег: мол, куда тебе, ни квалификации уже, ни хватки, да и кто на больничном у вас сидеть будет? Снова ты? А у нас планы и KPI. Кто-то под натиском психологического давления писал заявление по собственному, кто-то — чуть расторопнее — договаривался о двух окладах. И только та дама, что вышла работать спустя месяц после рождения дочери, не встретила ни официального осуждения, ни сопротивления.

Став матерью в первый раз, начав работать в три месяца сына, я поняла, почему. Она просто не говорила о своем материнстве. Вообще. Как и я.

В июле, уже будучи в статусе предпринимательницы и матери, я ездила в Москву на встречу с партнером из Лондона и конференцию одного крупного ИТ-издательства. Я уже была глубоко беременна вторым ребенком и очень переживала. Нет, не о том, что мне станет плохо, что будут болеть ноги или спина, что негде будет передохнуть в течение ближайших шести часов, я переживала о том, что кто-то может заметить мой семимесячный живот и перестать воспринимать меня всерьез — как профессиональную единицу. В моем страшном сне я виделась себе женщиной в положении, мысли которой занимают только еда, сон и закупки в детских магазинах. И казалось, такой меня видят те, кто догадывается, что этот шар спереди — не десять килограммов лишнего веса. Но все прошло хорошо. На конференции я заключила еще один партнерский контракт, договорилась о съемках и качественно пообщалась с местной прессой.

В августе я провела свой первый большой воркшоп. Надела худи пошире — и пошла в люди. Дома, анализируя прошедшее мероприятие, я поймала себя на мысли, что стесняюсь своей беременности и детей. Потому что не знаю, как гармонично совместить статус матери и профессионала. Ибо если ты мать, люди в большинстве своем думают, что прежде, чем обсудить дела, нужны предваряющие разговоры про детские кружки и школы, бесконечные больничные и шутки про деградацию в декретах. Да что уж. Во время переговоров с одним из потенциальных заказчиков, после рождения Лео, меня спросили, как я собираюсь контролировать работу по проекту и кормить грудью? Это так и звучало: «Вы же кормите грудью? Как вы сможете успевать управлять командой?» На моем: «Как это относится к выполнению KPI по договору?» мы друг друга не приняли и расстались.

Почему в городе-миллионнике в 21 веке, в эпоху технологического прогресса, радио-нянь, электрических молокоотсосов и агрегаторов профессиональных помощников, быть мамой и трудоголиком, качественно совмещающим материнство с работой, можно только подпольно? Ни я, ни моя лучшая подруга — владелица небольшой компании и мать трехлетнего мальчика, ни знакомая — глава event-агентства и многодетная мать, ни мой лучший сотрудник — продолжающая работать по проектам мама двоих детей, младшему из которых два месяца, даже между собой почти не говорим об этом? Потому что просто сказать и забыть — не получается. Нужно подбирать слова, доказывая свое право на профессионализм и материнство.

Никому ведь не придет в голову сомневаться в навыках отца двоих детей, но мать обязательно спросят, сколько больничных она брала за прошлый год и «с кем еще можно обсудить коммерческие условия контракта?».

Что сделать, чтобы отношение к матерям-сотрудницам офиса, матерям, горящим своей профессией, матерям-предпринимательницам изменилось? Выбрать женщину президентом? А может, просто перестать молчать?