«Ты веришь, что у нас трое детей? Это вообще с нами происходит?»: монолог о том, каково это — родить троих детей за три года

В течение жизни моя позиция по отношению к родительству менялась от наивно-оптимистичного «две пары близнецов» в юные годы до чайлдфри в возрасте 25 лет. Когда же вопрос встал ребром, мы с мужем поняли для себя, что не готовы менять свою жизнь ради одного ребенка.

Так вырисовался план родить троих детей с небольшой разницей в возрасте, чтобы они дружили и не были эгоистами, ну а наш родительский бонус — чтобы они выросли почти одновременно. И мы стали ошалелыми родителями троих маленьких погодков.

Жизнь с детьми лишает сил, сна, свободного времени, спокойствия — можете продолжить ряд вдохновляющих слов на С.

Я смотрю на круги у себя под глазами и думаю, как смешно, что я так переживала из-за них, когда мне было 20. Смотрю на фотографии, где я с длинной косой, и надеюсь, что когда-нибудь мне снова понадобятся услуги парикмахера.

Иногда мы с мужем сталкиваемся на кухне и спрашиваем друг друга: «Ты веришь, что у нас трое детей? Это вообще с нами происходит?». Друзья говорят, что мы герои и тому подобное — не скрою, это льстит.

Да, очевидно, что нам трудно, при этом не могу сказать, что намного труднее, чем до рождения второго или третьего ребенка. С переходом от бездетной жизни к появлению первого малыша не сравнится ничто!

Иногда вечером мы так уютно сидим втроем со старшим сыном, вырезаем снежинки, разговариваем о чем-то простом, без криков и одергивания…

И так душевно, так хорошо и умилительно, как у Толстого в «Детстве», когда он описывает вечернюю полудрему в кресле рядом с мамой.

И тогда я думаю — без какого-либо негативного подтекста: насколько было бы легче с одним ребенком — но насколько это неочевидно, когда он действительно один.

Калейдоскоп

Детские лица, попы, пяточки, темный волосок на светлой макушке, памперсы трех размеров — не запутаться бы, — погрызенные яблочные дольки, крышки от засохших фломастеров, песок в прихожей, лужи на ковре, крошки под столом.

Сопливые бумажные платочки в карманах, рассыпающиеся при стирке ворохом белых хлопьев. Пещера из одеял в зале, прятки, велоавария в коридоре, первая настольная игра с горькими слезами проигрыша, прыжки с кувырками, от которых замирает сердце.

Стрижка малюсеньких ногтей на шести ладошках под мультики. Микробутерброды, сделанные однажды ради шутки, которые теперь всякий раз требуется нарезать для голодных птенцов с раскрытыми клювиками.

Семь утра — и мы впятером в одной кровати под одним большим-большим одеялом (остаемся зимовать).

Новые вызовы

Сидеть вечером на кухне и пытаться по кашлю понять, кто же из них заболевает. Полчаса перед выходом на улицу искать спрятанный в кастрюле или сиденье велосипеда поильник. Играть в тирекса на площадке и чувствовать, как завидуют чужие дети.

Слушать самые дурацкие песни из мультиков: «Надо кушать много овощей, чтоб на попе не было прыщей»,  — и не смеяться! Выразительно читать реплики злодеев в книжках — до того, что сын кричит: «Мама, перестань, мне страшно!». Рисовать вместе с ними солнышко — инфузорию-туфельку. Выучить новый диалект детского языка.

Интересное по теме

Как взрослым помогают игры с детьми? (И нет, мы не о развитии привязанности)

Разговоры, от которых начинает дергаться глаз:

— Я поеду на синем самокате!

— Нет, я!

— Я первый захотел!

— А я первый взял!…

Стоишь в сторонке, слушаешь и думаешь иногда: как же неохота тратить сейчас энергию на разбор ситуации, контейнирование, чтобы ни на кого не накричать (все равно не получится), разрулить ситуацию, и все остались довольны. Потом думаешь: если не вмешаюсь, начнется драка и будет еще хуже. Хорошо, что младенец пока много спит…

Открытия

Наследоваться могут не только пальцы ног, но и пупки. От вина реально проходит головная боль. Некоторые дети могут засыпать сами, если их не приучать к обратному с младенчества. А некоторые — даже сами играть! Фотографий третьего ребенка в разы меньше, чем с первыми детьми, — просто некогда.

Бесконечные заботы о здоровье

Внезапно отекший и так же внезапно вернувшийся в норму глаз, ночные приступы ложного крупа, пугающее наполнение памперса, удивляющее появление новых зубов, аллергия с отеком Квинке, течь из ушей, атопический дерматит, реакция на прививку, бесконечные ссадины, ушибы, укусы, синяки… Насморк и кашель, переходящие как желтая майка лидера от одного ребенка к другому.

Их трое, и это оккупация! Бессилие, злость, фрустрация, отчаяние, гнев… Терпение, изумление, любовь, надежда…

Как будто прокладываю тропу к вершине скалы: одна ошибка, и срыв, лечу вниз. Хорошо, что есть страховочная веревка — плечо мужа! Еще периодически вспоминаю: когда родился старший ребенок, подруга написала в поздравлении: «Трудная это работа, но самая благодарная». И я все жду, когда же благодарность-то придет — лет через 20, наверное, и то, если повезет — долгосрочный такой вклад!

Наш план выполнен: между первыми и третьими родами прошло 40 месяцев. Последние четыре года я постоянно то беременна, то кормлю грудью — спасибо моему организму за проделанную работу и за то, что он меня ни разу не подвел! Как оценить этот опыт?

В адекватном состоянии я никогда не скажу, что жалею об этом, но в то же время никому не могу такого посоветовать. Помню, в НЭН-подборке высказываний пары Эмили Блант и Джона Красински о родительстве было что-то вроде: когда у тебя один ребенок, ты можешь его оставить другому родителю и немного перевести дух, но когда их двое, как только ты отдаешь одного, тут же получаешь взамен второго. А что, если их трое?

Когда вы с мужем неожиданно остаетесь со всего лишь одним ребенком, это уже можно считать романтическим свиданием!

Закончить хочу еще одной цитатой — из биографии Астрид Линдгрен, которая особенно отозвалась после третьего возвращения из роддома:

«Думаю, все дети, у которых рождаются младшие братья и сестры, переживают горестные моменты. Мне не забыть тот день, когда, вернувшись домой с дочерью, я назвала ее „моя малышка Карин“, а Лассе это услышал.

Я почувствовала, что надо пойти к нему, и так и сделала, и назвала его «мой малыш Лассе», а когда позже сидела в детской, он прибежал, поцеловал мне руку и сказал: «Я как раз сидел и думал: почему она меня не называет своим малышом, — и тут ты пришла и сказала ‚мой малыш‘, какая же ты хорошая!» Каждый раз при этом воспоминании у меня слезы наворачиваются на глаза».

Вот бы всем родителям научиться находить нужные слова для своих детей в нужный момент!