Все время своего существования НЭН пишет о недопустимости физических наказаний. И очень часто получает под текстами, объясняющими их вредоносность и губительность, комментарии вроде: «Да все уже давно знают, что детей бить нельзя, а те, кто не знают, не читают ваши статьи».
Честно говоря, и то, и другое утверждение неверно. Опросы разных лет показывают, что в целом физические наказания одобряют большинство родителей в России, тогда как признаются в том, что используют их в воспитании, — примерно 20 процентов россиян с детьми. Какая-то часть из этих честных 20 процентов иногда заявляет о себе на наших площадках.
Многие из тех, кто пишет нам в онлайн-приемную (а значит, читают наше издание), признаются, что бьют своих детей — от бессилия, усталости или потому что не умеют по-другому.
Другие приходят в комментарии к текстам о насилии над детьми (да, шлепок — это тоже оно), чтобы сказать: «Вы все врете!». Мол, не бывает людей, которые не бьют своих детей — у них либо нет никаких детей в реальной жизни, либо они просто врут.
Есть еще третья категория — это яростные защитники наказаний, всерьез считающие их работающей воспитательной практикой. А есть те, кто спрашивает: «Ладно, допустим, бить детей нельзя. Но как их тогда наказывать?».
Интересное по теме
«Нет, вы не выросли нормальными»: 3 истории людей, переживших насилие в детстве
Отвечаю: никак. Никак не наказывать ребенка. Потому что это хрень собачья — воспитывать детей через унижения, грубость, откровенное хамство, пассивную агрессию и игнорирование их потребностей. Ведь именно это все скрывается под термином «наказание», верно?
Когда я спрашиваю у людей, что они имеют в виду, говоря о том, что они ищут способы наказания в обход битья, большинство из них отвечают: контроль и управление. Будто дети это какие-то машины, которые того и гляди устроят восстание против взрослых. А дальше обычно идет что-то вроде: «Да? А как тогда заставить их слушаться?». Давайте не врать себе: в общественном понимании воспитание все еще остается синонимом подавления. Ничего не напоминает?
А вот еще распространенный аргумент в пользу наказаний: «Как вы собираетесь объяснять двухлетке, бегущему по лезвию бритвы на проезжую часть, что так делать нельзя?».
Слушайте, ну мы с вами взрослые люди, давайте будем честны с самими собой: двухлетке, который бежит на проезжую часть, мы ничего не объясняем. Мы просто берем его в охапку и уносим из опасной ситуации. И так сто восемь раз до того, как он поймет, что вы — не он! — решаете вопросы его безопасности. Они не обсуждаются. Но — они проговариваются. Далеко не сто восемь раз, а каждый божий день по сто восемь раз. Потому что — ну мы с вами взрослые люди-2 — иначе это не работает.
Нет, вы не можете наказать двухлетку за то, что он куда-то бежит. Потому что вы не можете наказать человека за его суть. Хотя, конечно, многие все еще делают такие попытки. Но вся история человечества не просто говорит, она орет нам об этом: невозможно наказать человека за то, кто он есть. Его можно только сломать. Разве цель воспитания — поломка?
Интересное по теме
«Иди в комнату и подумай о своем поведении!» В Тиктоке обсуждают наказания и их последствия
Кажется, все только и говорят о том, что «жесткое воспитание» без всяких там лишних сантиментов и «уговоров», которые, как известно, «не работают», якобы пойдет ребенку только на пользу — укрепит его характер, закалит его дух и, конечно, подготовит к жизни в этом суровом мире.
Знаете, под каждым текстом, в котором мы говорим о том, насколько вреден феномен «сдачи» в ответ на грубость и агрессию, разверзается бездна комментариев о том, что «некоторые дети по-другому не понимают», «выращиваете неженок, а они потом страдают», «хватит жить в мире розовых пони, дети жестоки» — ну и так далее. Что на самом деле в этих комментариях? По-моему, и беспомощность, и равнодушие взрослых.
Интересное по теме
«Давать сдачи — это порочная практика, которая лишь усугубляет проблемы, а не решает их»: колонка о том, как взрослые поддерживают насилие в детских коллективах
Потому что «этот жестокий мир» — это то место, за которое отвечают взрослые. И не дети виноваты в том, что они считают насилие нормой, а взрослые, которые занимаются воспитанием этих детей. Которые говорят им о том, что бить других детей — это окей. Говорят им о том, что бить их самих — это нормально, ведь они «по-другому не понимают», а «уговоры не работают». Это взрослые решили, что бить детей нормально, а вовсе не дети.
Так что все эти россказни про «жестокий мир» я бы предложила перевернуть, адресовав ответственность взрослым: не надо готовить детей к жизни в жестоком мире (и делать из них насильников) — давайте готовить мир к тому, что в нем будут жить дети, которые захотят научиться договариваться без кулаков.
Моей дочери восемь лет — и за все это время я ни разу ее не наказывала. Не лупила, не ставила в угол, не делала вид, что ее не существует. Я не сомневаюсь в том, что кто-то захочет сказать мне, что я надела белое пальто и для защиты своей позиции не говорю о том, что у меня есть помощники по хозяйству и куча других привилегий, которые помогают мне не применять жестких методов. Как говорится: на самом деле нет.
Я живу далеко от родственников, и с момента рождения мы с мужем занимаемся дочерью вдвоем — случаи, когда у нас была полноценная помощь, можно пересчитать по пальцам. Так что 98 процентов времени я уставшая как собака. А еще я работаю удаленно — и делаю это практически круглосуточно все это время. Даже когда ребенок болеет. Сейчас она ходит в школу — в часе езды от дома, и это тоже требует организации и контроля. Я не хвастаюсь — я даю вводные и прошу пощады.
Срываюсь ли я и чувствую себя никчемной матерью? Первое — иногда. Второе — почти всегда. Хотя я понимаю, что объективно это не так. Кричу ли я иной раз на своего ребенка? Да, это бывает — особенно последний год, когда горизонт планирования превратился в тыкву. Но я не буду оправдывать это тем, что моя дочь «сама виновата» или «спровоцировала» меня. Я прекрасно знаю, что спровоцировала я себя сама — когда не остановилась ровно в тот момент, в который должна была. Мы все прекрасно знаем, когда переходим черту.
Однако наказаний в качестве метода воспитания в нашей семье нет. Потому что:
Когда я думаю о том, что мне нужно добиться от ребенка каких-то определенных действий (или их прекращения) и поведения (или его прекращения), я неизбежно вспоминаю то, как это было в моем детстве. Как у меня без объяснения причин отбирали игрушки. Как заставляли в тихий час в саду стоять у кроватки вместо того, чтобы в ней лежать. Как били на тренировке в спортшколе. И думаю: и что? Хоть кто-нибудь из тех, кто решил это со мной проделать в назидание за то, что я сделала что-то не так, как это было в их головах, добился своего? Я стала лучше? Я помню только жгучее чувство унижения и ощущение полного бесправия, отсутствия возможности даже своим телом распоряжаться — кто-то другой берет и управляет им!
Наказания — какие бы они ни были, унижают ребенка, низводят его до бесправного существа, над которым стоит грозный и всезнающий взрослый. Как можно сделать хоть какой-то конструктивный вывод из унижения? Установка: «я плохой, а значит, достоин того, чтобы меня наказывали, я это заслужил» приводит к печальным последствиям, если не в детстве, то далеко за его пределами.
Можно ли бить детей?
Читайте наш спецпроект о наказаниях
Регулярные наказания (не только физические, но и, например, игнорирование ребенка как способ показать ему: таким ты мне не нужен) отрицательно влияют на развитие когнитивных и эмоциональных навыков.
Человек, который постоянно выхватывает за любую попытку выйти за рамки (а это естественное поведение ребенка), со временем теряет инициативность, перестает прислушиваться к себе и своим желаниям и через 30 лет в лучшем случае находит себя в кресле в кабинете психотерапевта, а в худшем — в полностью разрушивших его абьюзивных отношениях, в зависимости, в ощущении, что он не достоин лучшей жизни.
Интересное по теме
«Насилие отличается от воспитания тем, что не учитывает потребности детей»: отрывок из книги о том, как абьюз влияет на семью
Воспитание — это чудовищно сложный процесс, который буквально забирает у нас ресурсы: годы, нервы, сон и многое другое. Наказания обычно идут в ход тогда, когда нервы на пределе (а значит, о воспитании не может быть речи) и когда хочется решения вопроса «здесь и сейчас» (чтобы то, что происходит, прекратилось, а ребенок за это поплатился). Согласитесь, оба варианта говорят о том, что в этой ситуации взрослый опускается на уровень ребенка, показывая ему, что он не в состоянии с ним справиться — и идет на меры, которые призваны его уязвить.
Я прекрасно понимаю, как людям порой хочется наказывать детей — это кажется естественным, ведь мы выросли со знанием о том, что наказание — это часть нашего договора с родителем. То есть это как бы обязательная часть программы. На самом деле мы все прекрасно понимаем, что наказания возникают как раз тогда, тогда мы выходим из роли мудрого взрослого и орем внутри себя: я не хочу ничего решать, я просто хочу, чтобы это кончилось!
Интересное по теме
«Я писалась от страха и боли»: 10 историй читателей НЭН о насилии в детстве
Я сама оказываюсь в таком состоянии по пять раз на дню, потому что очень трудно не реагировать, когда на просьбу убрать со стола, повторенную 15 раз, ты просто получаешь все тот же бардак на столе. И каждый день я делаю этот выбор: никакого насилия. Я учу себя не прибегать к наказаниям — я учу себя договариваться. И много говорить с ребенком — да, ей уже восемь, но прокачку навыка коммуникации с собственной дочерью я еще не завершила, и всегда ищу новые решения на этом пути.
Ну это как с работой — ты постоянно учишься новому, анализируешь свои ошибки, смотришь на опыт коллег, что-то берешь на заметку, от чего-то отказываешься, а также ищешь свой подход к разным сотрудникам. Да, можно написать сколько угодно теоретических схем построения отношений в команде, все равно надо всегда помнить, что даже самая профессиональная из них — это прежде всего люди.
Так и в воспитании. Я стараюсь использовать метод естественных последствий (не позаботилась о том, чтобы проверить, взяла ли ты варежки, у тебя могут замерзнуть руки) и искусство переговоров. Я честно говорю ребенку, что мы планируем, чего я от нее ожидаю в ходе выполнения этого плана и какой я бы хотела получить результат. И что будет, если результат получится отличным — в плохую сторону.
Интересное по теме
«Утонешь — домой не возвращайся»: рассказываем, что такое метод естественных последствий, и как он работает
Придумала ли я эту схему по щелчку пальцев? Нет. Дает ли она сбои. Постоянно! Да господи, ей всего восемь лет, я просто постоянно себя об этом напоминаю. Ну не может она мыслить и видеть мир так, как это делаю я. Во-первых, потому что она в принципе другой человек. Во-вторых, у нее совсем мало жизненного опыта. Да, даже если я 15 раз попросила убрать со стола — это, очевидно, мало. Я повторю еще раз и напомню о наших договоренностях. В этом моя задача — научить ребенка видеть связь между тем, что ты делаешь, и тем, как это влияет на остальных. А не надавать ему по башке за то, что в какой-то момент времени он не повел себя так, как мне надо было.
Бесит ли это меня? Каждый день. Но с каждым днем она становится взрослее, договороспособнее и понятливее. А еще она меня не боится — и это моя главная цель в построении отношений с ребенком.
Что мы говорим своим детям, когда наказываем их? Что с ними так можно. И это глобальное послание, с которым они потом выйдут в тот самый «жестокий мир», где желающих наказать вашего уже выросшего ребенка будет хоть отбавляй.
Лично я считаю, что он должен оказаться в мире не со сломанными границами, не с ощущением, что унижения — особенно от тех, кто старше (уже не родителей, но начальства, чиновников, власти) — это норма, а с чувством собственного достоинства, эмпатией, проактивностью, умением быть частью команды, в которой, как было сказано выше, могут быть очень разные люди.
Поэтому для меня наказание как средство коммуникации с ребенком неприемлемо — я слишком хорошо знаю, к чему такой способ общения с ребенком приводит во взрослом возрасте. Я слишком много времени потратила в своей жизни на судаков с буквы м, которые пользовались брешами в моих личных границах и моими кривыми настройками и токсичными отношениями с самой собой. Не, спасибо, я такого своему ребенку не пожелаю — и уж тем более не буду тем человеком, который собственными руками заложит для этого фундамент.
Но как же тогда?
Интересное по теме
«Можешь пойти гулять, но только после того, как помоешь посуду и сделаешь уроки» — это не договор: отрывок из книги о том, как правильно мотивировать ребенка и договариваться с ним
Вопрос «как тогда?» нормальный, но никто нам на него не ответит. Можно получить информацию о том, как не надо, а вот как сделать так, чтобы вам не захотелось делать того, чего точно не надо, — это уже ваша задача.
Когда мы говорим о себе в роли родителей, мы много обсуждаем человечность по отношению к самим себе — принятие того факта, что мы несовершенны, очень важный элемент гуманизации родительства. Нам важно признать, что мы не все выполняем идеально и не со всем справляемся на отлично, но это и делает нас живыми, а значит, чувствующими, людьми.
Почему же, когда речь идет о воспитании, мы хотим, чтобы дети всегда вели себя определенным образом, то есть не «выводили нас из себя», «не бесили» и «не вели себя плохо»?
На самом деле мы хотим избавиться от болезненности осуждения — ведь если кто-то увидит, как наш малыш капризничает в магазине у стойки с шоколадными яйцами, то они поймут, что мы недостаточно хорошие родители! У хороших-то дети не орут! Да и вообще — хорошие по улицам с детьми не шастают и другим не мешают.
Довод о том, что наказывать детей можно или даже необходимо, столь же несостоятелен, как и мнение о том, что смеяться можно над всем. Когда кто-то так говорит, он обычно имеет в виду, что смеяться можно над тем, что лично ему не нравится, над теми, кто по отношению к нему находится в заведомо уязвимом положении (а значит, не может дать пресловутую сдачу), над теми, кто уже точно ничего не скажет в ответ.
Поэтому признайтесь себе: когда вы хотите иметь право смеяться «над кем угодно», вы на самом деле не хотите, чтобы смеялись над вами. Когда вы хотите наказывать своих детей, вы не хотите быть наказанными сами: обществом — за то, что якобы недостаточно хорошо выполняете перед ним свои родительские обязанности, собственными родителями — за то, что недостаточно строги со своим ребенком, собой — за то, что в глубине души вы понимаете, что поступаете неправильно.
Интересное по теме
Сексуализированное насилие все еще кажется людям обычной темой для шуток. Но нет, это не нормально!
И поэтому наказание как способ исправить поведение ребенка — это не про ребенка, а про нас. Пока мы говорим о том, как важно нам научить детей справляться со своими чувствами, встречаться с ними, мы забываем о том, что нам самим неплохо бы давать себе возможность прожить свою фрустрацию на тему того, что мы не можем на сто процентов контролировать поведение своего ребенка — да и не нужно этого делать, это попросту невозможно.
Каждый родитель выстраивает с ребенком свои отношения — и это трудно, потому что вы каждый день узнаете этого человека, и каждый день что-нибудь изменяется. Вам каждый день приходится придумывать что-то с нуля, и это требует много усилий. Но и быть ребенком — тоже тяжело. Помните об этом. И давайте себе возможность идти своей дорогой, потому что только так можно понять, как именно вам воспитывать вашего ребенка.
И если вы примете решение отказаться от наказаний, мир не рухнет. Никто не сядет вам на шею, потому что вы сумеете без всяких тумаков, углов и манипуляций стать взрослым, а значит, тем, кто понимает, что на определенные вещи ребенок еще не способен, а ваши отношения с ним ценнее, чем то, что скажет вам какой-нибудь незнакомец в автобусе. Нельзя сесть на голову тому, кто этого не позволяет.
Скажу так: быть взрослым — это очень страшно. Но это единственная возможность сделать так, чтобы в мире потом появились новые взрослые, а не постаревшие пятиклассники, которые обижаются друг на друга и «по-другому не понимают».
Еще почитать по теме
«Если пытаешься вырастить ребенка свободным, значит, надо и самому освободиться»
Мерч
Рассылка
