«Лучше бы я провел это время в отделении полиции, а не укладывал ребенка». Рассказ об обретении отцовства

Алексей Малыхин всегда думал, что он — вовлеченный отец. «Дочке год и три месяца, на протяжении этого времени я считал, что знаю если не все, то многое о том, что нужно ребенку, как его кормить, как с ним проводить время. Поменять подгузник, подмыть, смазать кремом и надеть новый? Да я это могу с закрытыми глазами делать. Я и жену этому учил: у нее не было никакого опыта, а я успел понянчиться с младшим братом», — рассказал Алексей.

Но его уверенность в собственных силах разбилась за четыре дня, пока жена была в больнице.

О своем опыте Алексей рассказал НЭН.

Воскресенье

Жене стало плохо, ее по скорой госпитализировали, и я остался в пустой квартире… с ребенком. Я и раньше очень часто оставался с дочкой один на один, бывало по три-четыре часа. Я не паниковал и не волновался из-за того, что проведу ближайшие дни с дочкой, — тогда я переживал за жену.

Первое, что мы сделали, — это пошли гулять. Дочка с удовольствием побегала, а я с тревогой вспомнил, что через полчаса ее надо укладывать спать, режим ломать нельзя — жена потратила много сил на то, чтобы его выстроить.

Тревога была связана с тем, что мы дочку не отучили от груди, а соску она брать отказалась. Вернувшись домой, я подготовил ребенка ко сну. Взял на руки и ходил по квартире, качая ее и напевая ее любимые песни. Через десять минут дочка спала, в процессе укачивания даже ни разу не возмутилась. Я положил ее на кровать и залип в телефон. «Изи!» — как говорят зумеры. Я победитель, время с дочкой пройдет незаметно, она даже отсутствия мамы не заметит! Дочка проснулась, мы собрались и пошли на прогулку. Встречая мам с детьми, я думал: «Знали бы вы, как лихо я уложил дочку спать!»

Наступило девять вечера — время сна. Десять минут укачиваний. Из успехов: я сдержал себя и не закричал. Дочка орала и рыдала, а я пытался ее успокоить. Ладно, полежим и посмотрим видео на телефоне. Успокоилась. Я тоже.

20 минут отдыха — и опять неудачная попытка. Она кричала еще громче, слезы были крупные, никогда не видел, чтобы мой ребенок так плакал. Она жадно ловила воздух ртом. Я подумал, что она задыхается, и успел испугаться.

Мне показалось, что прошла вечность. Опять включил видео — успокоилась, но всхлипывала, и выражение лица было очень недовольное. Минут 20 смотрели, как панда ест бамбук.

22:00. Обычно в это время дочка уже спит, а жена читает или ест бутер с сыром. А сейчас мы имеем заплаканного ребенка с красным лицом и испуганного мужчину, который тоже вот-вот начнет рыдать от собственного бессилия. Третья попытка. Не успел я взять дочь на руки, она уже закричала. Десять минут безуспешно пытался ее успокоить, потом положил в кровать, пошел в ванну, умылся, попил из-под крана. Все это время она кричала и рыдала, захлебываясь. Я думал, что соседи вызовут полицию. В тот момент я подумал, что был бы рад провести время в отделении полиции, а не укладывать ребенка.

Вернулся, опять качать. Четвертый подход не увенчался успехом. Видео с тигренком дочке нравились намного больше, чем мои попытки отправить ее во владения Морфея. На столе увидел таблетки, нормализующие циркадные ритмы. Ребенку такое, конечно, нельзя, а соседям моим той ночью пригодилось бы.

Пятую и шестую попытки описывать не буду — результат прежний. Не помню, была ли седьмая, восьмая… Где-то в 22:40 я плюнул на свои тщетные потуги укачать ребенка, лег с ней, включил видео и решил ждать, когда она уснет сама. Когда она начала сонно моргать, я чуть не заплакал от радости: сон начал одолевать эти глазки! Наконец она закрыла веки, секунда, три, десять, двадцать, минута… Она спит! И тут я заплакал. Это были слезы бессилия. В тот момент я был опустошен и ничего не хотел. На кровати лежали два заплаканных человека: один спал, а другой смотрел в потолок и понимал, что еще пару таких ночей он не вынесет.

Не помню, как я уснул. Тишина в ушах звенела плачем дочки. Казалось, что она сейчас проснется и все повторится. Проснулся в районе пяти утра от плача дочки, минут десять покачал, и она снова уснула.

Понедельник

Семь утра. Мой кудрявый ангел проснулся и смотрел на меня. У меня было только одно желание — поспать, но у дочки были другие планы. Ванна, поменять подгузник, умыть, почистить зубы. Ребенок, который всего несколько часов назад едва не свел меня с ума своим плачем, как ни в чем не бывало радовался и смеялся.

Выяснилось, что дочке не нравится мое отсутствие. Приходилось в туалет ходить с открытой дверью, а зубы чистить перед ее кроваткой. О том, чтобы принять душ, речи даже не шло, хотя прошлой ночью огонь ада пощекотал мне пятки и с меня сошло семь потов. Быстро поплескался в раковине, дезодорант и чистая футболка придали сил.

Отдельный завтрак для себя приготовить времени не было — поел овсянку, которую сделал для дочки, съел полбанана, немного персика — дочка любезно их кинула на пол, поднял и доел: что ж добру пропадать.

Потом гуляли на улице. Чтобы развлечь ребенка, показал ей, как кормить голубей. Она увлечено брала из моей ладошки подсолнечные семечки и кидала их на землю, наблюдая за тем, как голубей вокруг нас становится больше и больше. Семечки закончились, я взял дочку на руки, чтобы пойти домой, и тут она разрыдалась. Минут 20 успокаивал. Видно, ей очень понравились голуби. На будущее вычеркнул это развлечение из нашего досуга.

Дневной сон удался, дочка проспала почти два часа, а я залип в телефоне. Теперь посидеть в интернете получалось только раз в сутки, во время дневного сна дочки. Я, конечно, понимал, что придется подстроить свой график под ребенка, но не настолько же — даже в туалет не могу спокойно сходить. Я привык, что жена постоянно рядом и в случае надобности последит за дочкой. А сейчас получалось, что сто процентов своего времени я провожу с ребенком — я в нем просто растворяюсь целиком.

Раньше в рабочий день я проводил с дочерью максимум часа два, все остальное время — жена. Я представил, как ей было тяжело!

В тот день мы с дочерью съездили к жене в больницу, и я рассказал ей о своих открытиях и страданиях. Прошли только сутки, а у меня уже не было сил. Я все делал на автомате и с болью в пояснице. Жена посоветовала перед ночным сном спокойные игры, чтобы дочка не перевозбуждалась.

В тот вечер я показывал дочери книжки с животными, мы вместе лежали и смотрели видео с тигренком. Потом я взял ее на руки и стал петь песни — Красной Шапочки про Африку, «Облака — белогривые лошадки». Возможно, я пел эти песни не для дочки, а для собственного успокоения. Она начала медленно моргать и уснула, без истерик и слез, еще и десяти не было. Какое же это счастье! Я положил ее на кровать и лег рядом. Смотрел на дочку и плакал — сегодня это были слезы счастья. Теперь на кровати плакал только один, а не двое. Это был мой триумф. Наверно, с таким чувством Гай Юлий входил в Рим, а Наполеон Бонапарт — в европейские столицы.

Моя жена делает это каждый день на протяжении 15 месяцев. Мне это никогда не казалось чем-то сверхъестественным. За две ночи я поменял свое отношение к материнству. Это каждодневный адский труд, который остается незамеченным. Не представляю, что было бы, если бы я остался с дочкой, когда ей было два или три месяца. Наверное, меня бы хватило на полдня, а потом я бы сошел с ума. А жена не сошла. Даже не хочу знать, через что она прошла за это время с нашим ребенком.

За ночь дочка проснулась один раз, через минуту я ее успокоил, и она снова уснула.

Вторник

Мне исполнилось 39 лет. Наверно, в тот день я стал отцом по-настоящему. Я с радостью ждал, когда наступит время для ночного сна. Я уже представлял, как мы с дочкой будем лежать на кровати и смотреть видео, а потом она уснет у меня на руках, я буду лежать и смотреть на нее, а не в телефон.

День прошел легко, хотя сил у меня не было и болело все тело. Подъем на третий этаж с 12-килограммовой дочкой на руках, «пятеркой» воды и пакетом с фруктами и овощами не прошел незамеченным для моего тела. Раньше я все это поднимал в один момент, а теперь, с дочкой, считал каждую ступеньку. Про подъем коляски я молчу.

Вечером дочка сама легла на подушку перед сном и улыбнулась мне. А я перестал бояться оставаться с ней наедине. Переложил дочку в кроватку и решил сделать себе подарок — побежал в душ. Через три минуты я уже лежал на кровати, чистый и в пижаме. Той ночью дочка не просыпалась.

Среда

Утром позвонила жена и сказала, что ее сегодня выписывают.

Так закончилось мое приключение, длившееся чуть больше трех суток. А ведь для женщин это обычные дни, они делают свою работу и не жалуются на трудности, а просто растят своих детей. Не спят ночами, потом ходят как зомби, а мужья обижаются, что жены потеряли к ним интерес. После суток с ребенком я хотел только одного — спать. Раньше, когда видел у дочки новый синяк или ссадину, не понимал: как можно не уследить за ребенком??? Думал, что жена в тот момент залипала в телефоне. За трое суток со мной на дочке появилось три синяка и две ссадины — свалилась с лестницы, врезалась в дверь, упала в клумбу. В эти моменты я был рядом и даже держал ее за руку, но избежать травм не удалось. Саня, прости, я заблуждался.

Цените своих жен и помогайте им. Они, конечно, сильные и без нас справятся, но вдвоем всегда легче и физически и морально. И где бы вы ни работали, ваш труд не сравнится с тем трудом, который делают ваши вторые половинки. Будьте единым целым, ведь целое состоит из ДВУХ половинок. Спасибо за внимание, это был рассказ об обретении отцовства.