Может ли родитель не любить своего ребенка?
Вера Якупова — психотерапевтка, кандидатка психологических наук, знакомая читателям НЭН по авторским колонкам, статьям и экспертным комментариям о ментальном здоровье матерей и современном родительстве. Книга «Шипы родительской любви» объясняет, почему детский опыт так важен для каждого человека, как справиться с этим опытом, повзрослеть и научиться регулировать отношения с собственными реальными родителями. C разрешения издательства МИФ, в котором выходит книга, публикуем фрагмент главы «Потребность в любви, безопасности и принятии».
Образ родительства в массовой культуре представлен довольно однозначно: дети — это счастье.
Мать из рекламы подгузников радостно улыбается, целуя ножки своего малыша. Умиротворенная женщина с плаката при входе в женскую консультацию нежно гладит свой живот. Великолепная Мадонна на картинах Боттичелли трепетно обнимает малыша. В фильмах и сериалах рождение ребенка преподносится как пик счастья в отношениях: после родов мать, утерев пот, аккуратно берет долгожданного младенца на руки, и они вместе с отцом плачут от счастья.
Мы растем с ощущением, что дети — это безусловная радость и смысл жизни и каждая мать всегда любит своего ребенка, причем любит как бы «автоматически», то есть подразумевается, что это заложено в ней природой. Часто можно встретить упоминания материнского инстинкта. При этом отцовская способность любить ребенка как бы преуменьшается, и в целом общество допускает отсутствие отца, однако его безучастность или жестокость могут осуждаться.
Интересное по теме
Почему «мама всегда любит своего ребенка» — это миф? Объясняет Вера Якупова
Если же женщина осмелится пожаловаться, что материнство дается ей с трудом, или расскажет о послеродовой депрессии, она рискует столкнуться с негативной реакцией и осуждением — как будто с ней что-то не так, как будто она «неправильная». «Дети — это счастье, что тут депрессовать?», «У тебя здоровый малыш, работящий муж, как не стыдно!», «Напридумывали себе депрессий, заняться нечем!», «А все потому, что привыкли жить для себя!» и т. д. Что касается мужчин, то им в принципе отказано в праве жаловаться — на любых этапах жизни.
Материнский инстинкт — это мифическое понятие.
Современная наука в целом не использует термин «инстинкт» применительно к человеку. Человеческая психика и тело — сложнейший организм, который имеет широкие возможности по адаптации к самым разным условиям. Человек живет в усложненной среде, которая требует развития множества навыков, в отличие, например, от лягушки, которая всю жизнь проведет в болоте и сможет питаться только стрекозами и мухами. По этой причине в нашем организме минимум готовых механизмов, чтобы мы могли подстроиться под любые условия, в которых окажемся. Даже навык сосания новорожденный малыш адаптирует под тот сосок, который ему достался.
Родительство — это культурный феномен. Быть родителем человек учится в процессе жизни в социуме и в собственной семье и никак иначе. Требования к родителям, качество заботы о ребенке, практики воспитания разительно отличаются в зависимости от строения общества и исторического времени. К примеру, 200 лет назад взрослый, которому удается регулярно кормить ребенка и одевать в теплую одежду, считался великолепным родителем. В современном мире это абсолютный минимум на грани социальной адаптации. Так что не существует одного, раз и навсегда генетически заложенного эталона родительского поведения.
А если у родителей все в порядке и они, по мнению общества, успешно справляются с родительскими обязанностями, а ребенку все равно кажется, что его не любят? Скорее всего, он сделает «логичный» вывод, что проблема заключается в нем самом — ведь родительская любовь воспринимается нами как естественная данность, которая положена всем. Одна моя клиентка рассказывала, что ее бабушка говорила ее родителям, которые практиковали эмоциональное насилие: «Как же можно так обращаться с этим прекрасным дитем?» Этот вопрос можно задавать себе всю жизнь и в итоге прийти к тому, что вы просто недостойны любви — ведь ребенок не может допустить, что с его родителями что-то не так, как и не может перестать их любить.
Интересное по теме
16 мифов о воспитании от детского психолога и педиатра
Ребенок полностью зависит от родителей, они создают его мир, он не может выйти из неприятной ситуации или как-то отрефлексировать ее. В итоге в его голове складывается цепочка: «Если любовь полагается всем, а меня не любят, то, наверное, я просто этого не заслуживаю». Часто она подкрепляется и самими взрослыми, которые критикуют, отвергают ребенка, оправдывая свою злость или даже насилие тем, что «с ним/ней по-другому нельзя».
Мысль о недостойности — это острый и ядовитый отросток, который, пустив корни, может оставаться с нами долгое время, даже когда мы уже выросли. Ведь мы учимся у родителей не только тому, как устроен мир, но и отношению к себе — по сути, учимся у них любить или не любить себя.
Вплоть до тех пор, пока я не выросла (лет до 14, наверное), у моей мамы была вечная присказка: «Не ребенок, а урод по жизни». Стоило мне что-то разлить, или сломать, или упасть, снова те же слова. Почему «по жизни»? Потому что у мамы были тяжелые роды: я родилась с обвитием, с разными неврологическими последствиями удушья, вся синяя, со следами щипцовых манипуляций. Когда акушерка увидела меня, она воскликнула: «Вот это урод!» У мамы это были первые роды, и она восприняла это очень тяжело.
Мой отец был очень эрудированным человеком, умным и начитанным, но очень холодным в семейных отношениях. От него я получала мало обратной связи по различным жизненным или личностным вопросам. Он был склонен скорее рассказывать о прошлом или о культурных и научных ценностях.
Бабушка любила говорить мне, какая я некрасивая. У нее в семье все были голубоглазыми, а я, как назло, кареглазая и немного смуглая. Что я только не слышала о своей внешности: и что глазки «грязные», и что «таких» у них в роду не было. «И вообще, — говорили они, — непонятно, на какую национальность ты похожа». Намекая на то, что явно на какую-то «некрасивую».
В общем, тема уродства всячески муссировалась. Обратная связь относительно моего поведения была яркой только в адрес моих промахов. Я быстро усвоила, что я неловкая, нерасторопная, некрасивая, неудачливая.
Я думала, что, возможно, хотя бы умная… Но в школе эта надежда разбилась. Там о себе дали знать последствия гипоксии, и у меня начались проблемы с русским языком.
Все, что я помню о начальной школе, — это бесконечные подзатыльники от мамы, мокрая от слез тетрадка по русскому, выдранные листы и бесконечные двойки. Жаль, что в 1990-е нейропсихологи еще не были так распространены.
Особых похвал я не помню. Мои каракули на листе бумаги обычно вызывали реакцию вроде «Да-а-а, художественного таланта у тебя явно нет». А когда увлеклась вокалом — «Пение? Ну уж нет, петь — это точно не для тебя».
Еще отдельно обсуждалась тема здоровья, которая плотно переплеталась с темой «уродства». Мама очень тревожилась о моем здоровье и всегда переживала, когда я болела. Каждое мое ОРВИ раздувалось до вселенской проблемы.
Почему родители так себя ведут? Вопреки устоявшемуся мнению, не все любят своих детей, ведь эмоциональная теплота не возникает лишь из-за факта генетического родства. Очень важно избавиться от аксиомы естественной любви и принятия со стороны родителей, согласно которой выходит, что раз они отсутствуют, то с ребенком что-то не так. Если ваши родители плохо относились к вам в детстве, не могли или не умели любить вас — с вами все в порядке.
Интересное по теме
Как стать хорошим родителем, если у вас было плохое детство
Вы ни в чем не виноваты и никак это не заслужили, просто иногда родители не любят своих детей. Все дело именно в них: может быть, они вообще не хотели становиться родителями, но поддались социальному давлению; может, они просто не склонны к развитию эмпатии и привязанности; а может, сами имеют тяжелый детский опыт, — причины могут быть самими разными. Тем не менее ни одна из них не оправдывает недостойного обращения с детьми, а также не имеет никакого отношения к самим детям и к тому, какие они. Таким образом, научиться относиться к себе с любовью и уважением можно, даже если в детстве такого опыта у вас было мало.
Помимо хорошего отношения и принятия для ребенка важна и базовая безопасность, то есть ощущение, что отношения с родителями не прервутся и он всегда получит заботу.
Безусловно, родители не могут на 100 процентов удовлетворять абсолютно все потребности ребенка в каждый момент времени, но должны уделять внимание базовым условиям его жизни, таким как еда, вода, сон, одежда, кров, отсутствие насилия, защита, успокоение, помощь. Общество лишь недавно узнало о том, что для ребенка важно стабильное присутствие родителя, так как именно он является гарантом его безопасности.
Как и о том, что физическое насилие абсолютно неприемлемо и разрушает отношения, так как подрывает у ребенка то самое ощущение безопасности и вредит ему не только на физиологическом, но и на психологическом уровне.
Наши отношения с родителями в детстве не всегда строились удачно. По моим воспоминаниям из разных лет, у меня была всегда недовольная, критикующая и злая мама, а также безучастный отец — он был мягче, но тоже много критиковал. В моем детстве присутствовало физическое и ментальное насилие в разных проявлениях, и чаще всего его инициировала мама.
Из-за этого до 11 лет я ненавидела ее и считала, что она — это зло или наказание, с которым я вынуждена смириться. Мои родители были в целом спокойными, но очень-очень замученными жизнью и бытом людьми. Нам приходилось жить в постоянном стрессе, так как в семье было мало денег. Вот два из моих самых ярких воспоминаний о том времени.
Мама была против домашних животных, и хотя все, даже отец, хотели завести питомца, она нам этого не позволяла. В то время я много боролась с маминым мнением и часто специально делала все ей наперекор, поэтому однажды я принесла домой щенка, которого нашла на улице у дома. Он запал мне в душу: я так хотела кого-то любить и чувствовать любовь в ответ.
Когда щенок подбежал ко мне на улице и посмотрел мне в глаза, я твердо решила, что заберу его — даже несмотря на мамин запрет. Я принесла его домой, зная, что из-за этого разразится скандал, но была готова настоять на своем. К сожалению, мама забрала щенка и демонстративно выкинула его в подъезд (в прямом смысле слова) с криком: «Я же тебе сказала, что НЕЛЬЗЯ!» Я попыталась выбежать из квартиры, но, к сожалению, она схватила меня за руку и утащила в комнату.
Еще очень часто, когда ее что-то не устраивало, она собирала мои вещи в пакет, а потом давала его мне в руки и с уверенностью говорила: «Ну что, доигралась? Я тебя выгоняю из дома, поняла?» И выводила меня за порог. Так случалось три раза. В один из таких случаев, когда мне было восемь лет, я в слезах собрала раскиданные по лестничной площадке вещи и очень долго ждала, когда она откроет, — но время шло, а дверь так и не открывалась. Помню только, что не понимала, что делать, и не могла осознать смысл того, что меня выгнали. Когда спустя несколько часов я спустилась на два этажа ниже, мама забрала меня обратно домой. В 14 лет такое произошло снова. Тогда была зима, и меня выгнали за плохие оценки по математике: у меня было плохо с концентрацией, и домашка никак не шла — учителя жаловались, и это снова привело к тому, что меня выгнали.
Я тогда сидела на уличной лестнице до тех пор, пока с работы не вернулся отец.
В этой истории родители не только применяли к ребенку насилие, но и угрожали нарушением самого базового показателя стабильности и безопасности — лишением дома. Дети не понимают, что подобные ситуации — это блеф и их не бросят на улице, и в результате пугаются, так как их существование оказывается под угрозой, ведь вне семьи им не выжить.
К сожалению, раньше многие родители попросту не отдавали себе отчет в том, что делали с ребенком, а кто-то даже считал допустимой жестокость. Вы же слышали фразу «Будешь плохо себя вести — отдам тебя дяденьке милиционеру»? Как видите, у нее множество вариаций.