Интервью Саши Галицкого, автора книги «Не боись! Как постареть и при этом не сойти с ума?».
Про проблему отцов и детей написано уже немало, а про проблему дедов и внуков — значительно меньше, хотя она тоже иной раз встает очень остро. Общение с пожилыми родными (65+) может быть очень непростым.
Чем поздняя зрелость отличается от других периодов жизни? Почему с пожилыми может быть сложно — и как все же с ними общаться с наименьшими потерями для всех? Спросили у Саши Галицкого.
Художник, живущий в Израиле, автор курса социально-психологической реабилитации пожилых людей посредством творчества, автор книг «Мама, не горюй! Как научиться общаться с пожилыми родителями и при этом не сойти с ума самому?» и «Не боись! Как постареть и при этом не сойти с ума?».
Фото Маши Кушнир
Саша Галицкий
Художник, живущий в Израиле, автор курса социально-психологической реабилитации пожилых людей посредством творчества, автор книг «Мама, не горюй! Как научиться общаться с пожилыми родителями и при этом не сойти с ума самому?» и «Не боись! Как постареть и при этом не сойти с ума?».
Фото Маши Кушнир
Старость — уникальный период в жизни человека, когда ему начинает отказывать тело. Психология пожилого человека совершенно особая: он больше направлен внутрь и воспринимает все из своей машины под названием «организм».
Людям, которые не представляют о существовании таких проблем, понять это очень сложно: да, они это видят, но нутром не ощущают. Позавчера на работе я видел со спины старушку — она выглядела как вопросительный знак: совершенно все искривленное, ноги в одну сторону, спина — в другую, голова — в третью. И я подумал, что, наверное, в таком теле трудно жить. В основном, проблема в этом.
Интересное по теме
«Запросы у пожилого человека и у ребенка разные, а внимание требуется обоим»: как живут родители, которым приходится заботиться и о детях, и о родственниках с деменцией
Пожилому человеку часто встать тяжелее, чем сесть, дорога от комнаты до коридора занимает 15 минут, а какие-то действия, которые нам кажутся банальными, у них вызывают серьезные сложности. Происходит ухудшение зрения, слуха. Если это понять, прочувствовать, легче начать учитывать это при общении с пожилым.
Пожилые люди общаются с тобой через ощущения собственного тела и физиологические сложности. Обычно отсюда и негатив, который выплескивается на окружающих. Важно понимать, что этот негатив — от проблем с собой, а не с нами.
Нужно сочувствие — когда ты чувствуешь то, что происходит с этим человеком. При этом сочувствие не в плане: мне жалко, что ты такой, а в плане ощущений — почти до физического ощущения его проблемы.
У нас в Израиле есть музей, в одной из комнат которого можно «пройти путем старика». Например, почувствовать на себе, что такое дрожащие руки: тебе надо выбрать и достать таблетки из ящика, который трясется, или попасть ключом в скважину двери, которая трясется.
Социальный предприниматель Алексей Сиднев (основатель и до 2022 года — управляющий сети подмосковных пансионатов для пожилых людей Senior Group. — НЭН) показывал senior suit — костюм, позволяющий почувствовать себя лет на 30-40 старше (профессиональное оборудование, которое используется для обучения людей, ухаживающих за пожилыми, и тестирования сервисов, насколько они подходят пожилым. — НЭН). Надеваешь на себя жилет весом 15 килограммов (он уменьшает объем грудной клетки и становится тяжелее дышать), утяжелители, снижающие мобильность коленей, локтей и запястий, очки, ухудшающие зрение, и т.п. И понимаешь, что значит быть 80-85-летним, как это сложно.
Если учитывать эти особенности и не бояться общения, то все получится. На мой взгляд, пожилым не нужно общение с придыханием — им нужны люди, которые бы понимали их проблемы, сочувствовали им и могли подставить плечо. И которые могли бы их увлечь в какую-то область, в которой они бы чувствовали себя молодыми.
(по материалам лекции Саши Галицкого)
Наши старшие родственники каждый день видят, как уменьшаются их возможности. Они борются со стрессом. Один из моих учеников носит на спине устройство вроде металлической раскладушки, с которой он ходит весь день и которая держит ему позвоночник. На ночь он эту конструкцию снимает, но поворачиваться ему уже нельзя.
Нужно различать сострадание и жалость — это небо и земля. Жалость обезоруживает нас: жалея человека, мы, как правило, ничем не можем ему помочь. А сострадание может быть разным, в том числе циничным или деятельным.
Можно играть в «Бумеранг». Правила простые: надо принимать отрицательную энергию, направленную на нас в виде незаслуженных обид, бессмысленных нравоучений и прочих неприятностей и огорчений, быстренько менять знак этой энергии с минуса на плюс и возвращать ее обратно уже в виде энергии положительной. Быть сильным самому, не жаловаться.
Мы привыкли по жизни, что родители управляют нами. Они всегда и совет дадут, и помогут. Но вдруг наступает момент, когда нужно взять руль на себя: теперь ты сильный и должен управлять ситуацией. Теперь наша задача — стать лидером для своих родителей.
В понятие «рулить» я вкладываю необходимость предупреждать их шаги, их настроение и направление их мыслей. Эта работа непрерывная и поэтому трудная.
В жизни у стариков мало хорошего. Боль, физический дискомфорт, усталость, страх перед будущим — все эти неприятности нельзя преодолеть, исправить или вылечить, но от них можно отвлечься. Поэтому все, что отвлекает пожилых от невеселого образа жизни, для них очень важно.
Нужно научиться оставлять обиды во вчерашнем дне. Это как компьютер — ты его перезагрузил и начинаешь работать снова. Если сегодня ты не простил своего деда, завтра — может так случиться — его уже не станет. Одна из главных заповедей — умейте их рассмешить. Вовсе не надежда остается последней, а смех. Даже после того, как умирает надежда.
(Продолжение ниже.)
Родственники — это люди, которые сидят в первых окопах. Им тяжелее, потому что они 24/7 в этой среде. С другой стороны, в чем-то легче. Родственники, конечно, могут и должны, наверное.
Если тебе этот человек дорог или ты просто живешь с ним, то тебе даже из шкурных соображений желательно не портить с ним отношения. Потому что это не приведет никуда.
Нужно вести этот корабль, понимая, что негатив — это про него самого. Ты возникаешь на его пути как первый объект, на который можно выплеснуть всю желчь, что накопилась за ночь или за жизнь, — «попадаешь под горячий костыль». Если ты понимаешь, что это все уходит мимо тебя, просто не принимаешь это внутрь. Всякие великие люди говорят, что, пока ты не принял негатив, он тебе не принадлежит. Нормальная обстановка дома необходима — это 90 процентов успеха.
Интересное по теме
Научитесь конфликтовать, чтобы не травмировать психику ребенка
Зависит от ситуации. Я когда-то перешагнул через это. У мамы было ко мне очень много претензий. И когда я был молодым человеком, мне казалось, что еще чуть-чуть — и я ей докажу. Вот-вот, и она хлопнет меня по колену и скажет: «Ты же прав, а я не права». Если этих слов нет, в какой-то момент находишь в себе силы отодвинуть этот чемодан обид в сторону, понимая, что это самые близкие тебе люди. Есть какой-то чулан, который мы просто не открываем, — и обе стороны приняли эти правила игры.
С другой стороны, наверное, есть ситуации, когда можно сказать: «Что ж ты, батя, так-то и так-то» — независимо от возраста. Но я не знаю, я не пробовал.
Вопрос, насколько это нужно тебе? Если необходимо, сделай это, найди слова и проговори эту историю. Но, наверное, стоит попробовать один раз и больше не поднимать эту тему.
Доказывать и спорить ради чего? Ради самого этого действия? Чем старше человек, тем труднее он поддается изменениям, сложно внести что-то новое в его мироощущение. Не стоит тешить себя надеждой, что ты что-то еще раз скажешь и кто-то наконец поймет. Атмосфера, в которой ты существуешь вместе с пожилым человеком, — основная составляющая нормального общения с ним.
А учить они, конечно, будут, потому что они все равно считают, что в любом возрасте ты маленький относительно них. Мне 66 лет, среди людей, с которыми я работаю, есть два человека, которым 103 года. Кто для них я? Это ж разница в полжизни практически.
У них есть какие-то картины, которые отпечатались в мозгу навсегда, — как у всех нас. И к этим картинам более или менее хочется возвращаться. Другие картины пожилому человеку обычно получить неоткуда, и естественно, что они будут все время повторяться.
Если скучно слушать одно и то же в очередной раз, я пользуюсь таким способом — пропускаю мимо ушей. Можно отвечать: «Что ты говоришь?», «Правда?», «Да неужели?». Время от времени вставлять какие-то шутки. Ему хочется это вспомнить и сказать — пусть вспоминает и говорит. С этим ничего не сделаешь.
А можно дать человеку бумагу и ручку, предложить ему записать свои истории. Это увлекательно, может занять человека, создать у него в башке хорошую атмосферу и в то же время освободить нас от необходимости слушать одно и то же. Это направление энергии в русло, которое меньше вредит окружающему миру. Очень полезно.
У меня папа так записал про всю свою жизнь 17 магнитофонных кассет, начиная со школьных воспоминаний — все подробности, жизненные перипетии.
(продолжение)
Если терпение, которое необходимо для переброски абстрактной старушки через дорогу, можно посчитать в граммах, то для своего домашнего старичка, с которым нужно постоянно общаться, — терпения потребуются тонны.
То, что для нас кажется абсурдным, — например, ежевечерне говорить ни о чем с матерью по телефону, для нее может быть единственным источником положительной энергии.
Получить удовольствие от общения со стариками практически невозможно. Это не значит, что родителей мы не любим. Любим. Но уж слишком много препятствий нам мешает. Главное — это зависимость: некуда деться от пожилых родителей, от необходимости общения с ними, часто не по желанию, а по обязанности.
Если вы не будете ждать удовольствия от взаимодействия с пожилыми родственниками, вероятность, что вы его все же получите, повышается. Мы начинаем получать удовольствие от своей сдержанности, от приобретенной тяжелым трудом способности оставаться позитивным, не срываться в негатив, не поддаваться на провокации и любить их, несмотря ни на что.
Пожилые родители нам не друзья. Пожилые родители нам — пожилые родители. Это предельно специфический, особый вид взаимоотношений, построенный на необходимости общения и по сути являющийся не удовольствием, а испытанием — испытанием на нашу способность помогать им, любить их, уважать их такими, какие они есть, а не такими, какими мы очень сильно хотели бы, чтобы они были.
Никогда не пытайтесь «улучшить» стариков, переубедить их, заставить их изменить свои взгляды, уговорить поменять привычки, — мы можем их только принять.
Есть бронебойный снаряд, который пробивает любую шкуру: «Я в твоем возрасте был, а ты в моем — еще нет». И это действительно так.
Агрессия пожилых людей приходит от неудовлетворенности собой. Когда ты принимаешь причину агрессии, улыбаешься пожилому родственнику и не отвечаешь на его выпады, агрессия спадает. Если ответил — пропал.
Переубедить среднестатистического старика или старушку невозможно никогда и ни в чем. В лучшем случае они промолчат из уважения, но не переубедятся.
Я говорю себе следующее: «Да, это безумно, невозможно, невыносимо — слушать то, что ты мне говоришь. Невозможно повторять тебе бесконечно то, что я повторяю, и доказывать то, что я пытаюсь доказать, и оправдываться, и еще много чего, и когда-нибудь ты все-таки сведешь меня с ума. Но это будет не сегодня».
Не вините ни себя, ни старика за трудности, с которыми вам приходится сталкиваться. Всегда помните, что виновато лишь время. Чувство вины преследует всех: что бы ни происходило, остается ощущение, что ты что-то не доделал, не додал, неправильно вел себя с родителями. Не надо себя винить. Это замкнутый цикл, который не зависит от нас.
Не пугайтесь усталости от общения со стариками. Это нормально. Принимайте заранее, что после общения с пожилыми родителями вы будете очень уставшими. Постарайтесь по возможности общаться дозированно. Найдите ваши личные способы восстанавливаться.
Конечно. Специалист вообще никогда не помешает. Для начала тебе, как родственнику пожилого человека, нужна профессиональная поддержка. Она даст силу, уверенность.
Бывают серьезно больные люди, у которых мозг как мышами проеден, ты не знаешь, в каком месте где там что. Недавно на занятие приходил такой человек, ему лет 80-85, у него деменция, он передвигается на кресле — помощник его привозит. И я больше работал с этим помощником. Он говорит: «Смотри, он на меня злится». Я говорю: «Смотри, у тебя дома есть какие-то взаимоотношения с холодильником или со стиральной машиной? Ты не обращаешь внимания, что стиральная машина на тебя злится? Или холодильник недоволен тобой? Он такой, как он есть, у него остались какие-то чувства, какие-то слова во рту. Но обижаться на него или иметь с ним взаимоотношения просто глупо». Когда человек уже в таком состоянии, лучше, чтобы им занимался кто-то другой.
В восточноевропейских странах много такого: «Как ты мог [передать заботу о родителе чужому человеку]?! Это же твой папа, твоя мама…» Надо понять, что сильно больной пожилой человек чаще всего даже не знает, кто ты. Один старик говорил младшей дочке: «Старшая дочка у меня инженер, а младшая, к сожалению, умерла». У него в голове уже свой мир. Не надо его тревожить, объяснять что-то. Надо просто дать ему существовать в этом мире.
Интересное по теме
Сила малыша: как команда тоддлеров «работает» в японском доме престарелых
Поэтому, конечно, если есть специалист, который умеет с такими людьми работать, — это лучше. И тебе легче и спокойнее, потому что видеть такие изменения в близком человеке тяжело. Лучше поберечь свои нервы. Важно понимать: глубоко больному пожилому человеку обычно уже все равно — рядом ты или посторонний человек. Ты, как личность, как близкий человек, на этой стадии не так и нужен.
Регрессия, конечно, удручает, когда пожилой человек становится как младенец, только большой, и тоже писается в штаны. Но старость — это не трагедия, а очередной период жизни. Колесо вращается и возвращается в какую-то точку, как это ни грустно. Я думаю, в любом состоянии можно найти место для юмора и радости.
Думаю, у людей, которые работают со старостью, есть к этому предрасположенность. Это сплав каких-то вещей. Нет рецепта, который я мог бы сейчас сказать, — все в слове «сочувствие», в том, насколько ты открыт для другого.
Надо быть самодостаточным. Если ты чувствуешь, что твоя жизнь не удалась, или ты обижен на мироздание, тебе лучше не подходить к пожилому, будет очень тяжело. Прежде всего надо заняться собой, воспитать свое собственное «я», быть уверенным в себе.
Я уже около 20 лет работаю с пожилыми, занимаюсь с ними резьбой по дереву (в 2002 году Галицкий открыл передвижную студию деревянной скульптуры в десяти домах престарелых Израиля. — НЭН). Сейчас я обучаю этой работе других, и это огромное удовольствие — когда мне присылают фотографии пожилых людей с такой же широченной улыбкой и с такими же работами, которые раньше делал с ними я. Теперь это делает другой человек, а улыбка та же.
Еще почитать по теме
«У дедушки было отдельное место возле входной двери, дальше которого мама его не пускала». Как пожилые сталкиваются с домашним насилиемУ нас есть не только сайт
У нас есть не только сайт
Мерч
Рассылка
.
