Мама, я здесь: как незрячие родители гуляют с детьми

История незрячих супругов Лилии и Ивана Череневых известна многим: администрация роддома, в котором родилась их дочь Соня, не хотела отдавать ее родителям, ссылаясь на то, что они могут угрожать безопасности ребенка.

Сейчас Соне уже шесть лет и она, как все дети, ходит в детский сад, катается на самокате и любит лазать по лестницам на детской площадке. О том, как следить за безопасностью ребенка на улице, если ты незрячий родитель, НЭН рассказала Лилия, мама Софии.

Мы носили ее только в переноске и в слинге

С Ваней мы познакомились в университете на факультете звукорежиссуры, начали встречаться, а после получения дипломов поженились. Мы оба не видим, но работаем и стараемся во всем быть самостоятельными.

Соня стала нашим долгожданным ребенком. Для того, чтобы она росла в хороших условиях, мы перед самым ее рождением взяли ипотечный кредит и купили двухкомнатную квартиру в Красногорске. На свет Соня появилась в красногорском роддоме, где нам и предложили отказаться от родительских прав и оформить опеку на одну из ее бабушек.

Администрация роддома думала, что мы, будучи незрячими людьми, не сможем обеспечить безопасность своему ребенку. От родительских прав мы, конечно, отказываться не стали, но долгое время находились в состоянии тревоги.

Интересное по теме

«Я подтверждала беременность при помощи подруги, которая считала количество черточек на моем тесте»: монолог незрячей мамы двоих детей — о беременности, родах и уходе за малышами

Изначально мы планировали ухаживать за ребенком самостоятельно, но, опасаясь проверок из органов опеки, попросили бабушек первое время пожить с нами.

Вообще незрячие родители о безопасности своих детей думают постоянно. Мы всегда старались убирать мелкие и острые предметы подальше от Сони и следить за тем, чтобы в доме были чистота и порядок. Но если пространство квартиры нам хорошо знакомо, то к безопасности ребенка на улице мы относились и относимся с особым вниманием.

В коляске Соню мы сами никогда не возили. Нам казалось неудобным гулять с коляской и при этом контролировать свое движение белой тростью. На прогулках коляску использовали только бабушки Сони, а мы с Ваней носили ее только в переноске и в слинге.

Сумку-переноску, в которой находилась дочь, мы вешали на себя сбоку и чуть впереди, чтобы можно было рукой контролировать безопасность пространства вокруг нее. Переноской мы пользовались месяца два, но когда Соня подросла, носить ее таким образом стало тяжело, и мы решили попробовать гулять с ней при помощи слинга. О том, что слинг может быть удобным способом передвижения незрячего родителя с ребенком, мы узнали от друзей с нарушением зрения.

Я заранее, еще до рождения Сони, купила большой тканый шарф-слинг, но долгое время не решалась к нему подступиться. Наконец мы вместе с мамой изучили инструкцию к нему и посмотрели видеоролики, в которых показывают разные варианты намоток слинга.

Мне понравилась одна из самых популярных позиций — «М», при которой ребенок прижимается животом к животу мамы и обхватывает ногами ее талию. Такая позиция считается физиологичной для малыша. Мне она показалась наиболее удобной именно для незрячих родителей. Ребенок надежно зафиксирован, его вес равномерно распределяется на поясницу взрослого человека в то время, как руки его остаются свободными и могут держать белую трость.

Интересное по теме

Слинги и эргорюкзаки: в чем прикол, как выбрать и как носить? Большой гид для начинающих

Другие варианты намоток слинга, на мой взгляд, менее удобны для родителей с нарушением зрения. К примеру, при ношении ребенка в положении на боку невозможно руками контролировать его безопасность, а в позиции «колыбель» неравномерно распределяется его вес — и спина взрослого человека быстро устает.

Самостоятельно Соня начала ходить уже после года, но слинг мы продолжали использовать еще долгое время. Он был особенно необходим в то время, когда нам надо было вместе с ней быстро дойти до какого-нибудь места.

Мама, я здесь

Когда Соня стала хорошо ходить, была уже поздняя осень. Мы одевали ее в теплый комбинезон, шею закрывали шарфом так, что концы его оставались сзади. Гуляя на улице, мы держали ее за руку, а когда ей хотелось чувствовать себя посвободней, придерживали за концы шарфа.

Гуляли мы с ней возле дома на маленькой, хорошо знакомой нам детской площадке. Прежде чем посадить ее на качели или разрешить забраться на горку, мы руками осматривали их. Нам надо было убедиться, что они не сломаны и на них нет никаких опасных для Сони предметов.

Чтобы не потерять дочь на детской площадке, мы использовали два лайфхака: детский локатор «Мама, я здесь» и рыболовные колокольчики. Локатор состоит из двух элементов: один в форме игрушки при помощи липучек фиксируется на ребенке, второй в виде брелока находится в руках взрослого человека. Если родитель теряет из поля зрения ребенка, он нажимает на кнопку брелока и игрушка отвечает звуковыми и световыми сигналами. Этот локатор предназначен для всех родителей, но именно незрячие мамы и папы пользуются им наиболее активно.

О пользе рыболовных колокольчиков во время прогулок с детьми нам рассказали наши незрячие друзья. В обычном магазине для рыболовов мы купили колокольчики и прикрепили их к уличной одежде дочери. При ее движении они издавали звон, и мы понимали, где она находится. А если по каким-то причинам звук колокольчиков терялся, мы нажимали на кнопку на брелоке детского локатора и по сигналу игрушки определяли местонахождение Сони.

Мы приучали дочь к тому, что на зов родителей надо обязательно откликаться и нельзя никуда уходить одной. Мы постоянно повторяли ей: «Если ты хочешь куда-то сходить, подойди к маме или папе, возьми их за руку и иди». Долгое время она так и делала.

Выходя из дома, мы всегда проводим ей инструктаж

Сейчас Соне уже шесть лет и, конечно, все время водить ее за руку невозможно, да и не нужно. Выходя из дома, мы всегда проводим ей инструктаж: «Одна на дорогу не выбегай; перед выездами из дворов обязательно останавливайся и жди; если я зову тебя, сразу же подбегай».

Соня любит кататься на самокате и нередко берет его с собой, когда мы идем в детский сад. По прямым дорогам вдоль домов и детских площадок она едет на самокате, а я иду рядом. Около пешеходных переходов она останавливается, ждет меня, и дорогу мы переходим вместе. На этом маршруте есть непростой для меня отрезок. Подходя к нему, я говорю Соне: «Сейчас будет много людей, я не услышу тебя, поэтому будь со мной рядом».

Обычно она отвечает: «Хорошо. Держи меня за капюшон, а я все равно буду медленно ехать на самокате». Катаясь на самокате во дворе, она обязательно проезжает мимо нас и кричит: «Мама или папа, я здесь! Это мой самокат!»

Можно сказать, что ребенок у нас послушный. Был период, когда нам было трудно возвращаться с улицы домой. Она не хотела уходить и капризничала, но так себя ведут многие дети.

Интересное по теме

«Старший сам понял, что мы с мамой немного различаемся»: монолог незрячего отца двоих детей

Соне нравится качаться на качелях, но раскачиваться сама она не может. Наверное, мы не прилагали много усилий к тому, чтобы научить ее этому, но зато у нее есть стимул далеко от нас не убегать. Дочь знает, что, если ей захочется покачаться на качелях, надо попросить родителей о помощи, а значит, они должны быть рядом.

Еще Соня любит детские спортивно-развивающие комплексы. Когда ей было года два-три, мы с Ваней вынуждены были вместе с ней залезать во все домики и трубы, чтобы контролировать ее безопасность. Сейчас она свободно залезает даже на самые сложные лестничные лабиринты.

Соня — девочка осторожная, и каждый новый комплекс осваивает только под контролем папы. Но когда она уверена в своих силах, залезает уже одна. Недавно был такой случай. Мы пришли на детскую площадку, где был высокий спортивный комплекс. Девочка из ее группы сказала, что ей нельзя туда залезать, а Соня, которая уже изучила его вместе с папой, гордо ответила: «А мне можно!»

Интерес к нам проявляют сами дети и люди старшего поколения

Я знаю, что многим незрячим мамам и папам следить за детьми на детских площадках помогают родители других детей. Но у нас дружба с ними не сложилась. Мы с Ваней стеснительные, и люди, наверное, нас тоже стесняются. Конечно, мы можем спросить что-то у мам и пап, гуляющих со своими детьми на детских площадках; они нам отвечают, но вот дружеского общения у нас с ними нет. Обычно интерес к нам проявляют сами дети и люди старшего поколения.

Бабушки и дедушки общаются с нами с большим удовольствием, а дети восьми-десяти лет задают нам множество самых разных вопросов. Ваня с такими детьми разговаривать любит: рассказывает им, зачем нужна белая трость, как мы ходим, кем работаем и чем любим заниматься. Те же дети подсказывают нам, что Соня делает на детской площадке, а однажды даже помогли снять ее с высокой лестницы сложного спортивного комплекса.

Соня, как и мы, девочка необщительная. В песочнице она, к примеру, любила играть одна. Для нас это даже было в какой-то степени удобно: не надо было следить за тем, чтобы она не ссорилась с другими малышами и не отнимала у них игрушки. Сейчас, конечно, Соня с детьми играет с удовольствием, но, скорее, вступает в игру, а не начинает ее сама. Наверное, так в ней проявляется наш характер.