«Родительство — это экспериментальный процесс». Что делать с материнской тревожностью?

После рождения ребенка многие женщины перестают узнавать себя — раньше была примером уравновешенности и адекватности, а теперь от любой новости про происшествие на детской площадке сосет под ложечкой и потеют ладони; мир кажется наполненным угрозами, опасностями и монстрами. Разбираемся с психотерапевткой, что с этим делать, нормально ли это — и когда уже бежать к психиатру.

Александра Малахова

Психологиня, соучредительница и внутренняя супервизорка центра «Не Терпи: психологи за отношения без насилия», эмбодимент-специалистка

Александра Малахова

Психологиня, соучредительница и внутренняя супервизорка центра «Не Терпи: психологи за отношения без насилия», эмбодимент-специалистка

У некоторых женщин после рождения ребенка резко возрастает тревожность. Вроде раньше была адекватным человеком, а теперь везде видятся опасности. Это вообще нормально?

Да, это типично и естественно. Тревога — это беспокойство в ситуации неопределенности (в отличие от страха, при котором мы боимся чего-то конкретного). С появлением ребенка уровень неопределенности возрастает во сто крат.

Потому что, во-первых, ребенок — это существо, которое мы встретили впервые, и не понимаем, какой он. Во-вторых, наваливается гигантская ответственность — нужно сохранить и обеспечить эту жизнь. Кроме того, у самой женщины появляется новая роль — родителя, и эта роль нагружена не только ответственностью, но и ожиданиями. Тут тоже много непонятного — каким родителем нужно быть, каким я смогу быть, что у меня получится, что не получится.

Стоит учитывать и более широкий контекст: если в мире, в который я привожу ребенка, все непонятно, хаотично и непредсказуемо, это еще больше увеличивает тревогу.

Интересное по теме

Сначала я думала: «Господи, как бы мне всех родить обратно! Я не хотела их рожать в такой мир»

Пытаясь совладать с тревогой, мамы иной раз пытаются везде подстелить соломки…

Тут подходит метафора нашего иммунитета. На коже человека и у него внутри много бактерий, в том числе болезнетворных, и уничтожить их все невозможно. Можно сильно оберегать детей от бактерий — раньше мыли с хлоркой, стирали хозяйственным мылом, гладили распашонки с двух сторон. А сейчас врачи говорят, что бактерии помогают естественному развитию иммунитета ребенка, чтобы его организм мог справляться с влиянием этих бактерий.

Если мы принимаем, что долгосрочная цель воспитания детей — чтобы они могли обходиться без нас и самостоятельно справляться с жизнью, необходимо, чтобы они встречались с дозированными, по силам, вызовами, — тогда у них будет формироваться ощущение своей компетентности («я справился, я могу»). Я могу залезть на эту горку, могу спрыгнуть с этой высокой лазелки. Я спрыгнул — и со мной ничего не случилось, я еще пару раз попробовал. Но если мама или папа все время подхватывают ребенка, снимают с этой высоты, то они лишают его нового опыта, а значит, и развития. Ведь развитие происходит через освоение нового опыта и формирование у ребенка уверенности «я справляюсь, у меня получается».

Гиперопека ведет к формированию у ребенка страха пробовать новое, у него складывается ощущение «сам я не справлюсь». То, что сейчас любят называть синдром самозванца — когда я не очень понимаю, что я могу, что я из себя представляю, что у меня получается.

Но дети иногда действительно лезут туда, куда не стоило бы.

Да, бывают ситуации, когда родителю нужно вступить — и у ребенка получится с помощью взрослого. Нужно различать: с чем-то ребенку важно справиться самому, где-то ему нужно помочь, а что-то родители пока делают за него. Возьмем в качестве примера двигательное развитие. Сначала мы носим ребенка на руках, потом он начинает ползать, вставать на ножки — где-то мы ему помогаем, держим за ручку. А потом он идет сам — если мы не мешаем ему своей гиперопекой и гиперзащитой.

Интересное по теме

А вы случайно не «газонокосилка»? 5 признаков слишком включенного родителя

Одна из тревог мам связана с тем, что они не уверены — когда нужно помочь, а когда уже начинается гиперопека. На что маме, помимо собственной интуиции, опираться? На здравый смысл?

Чтобы снизить тревогу, мы ищем ориентиры. Если искать ориентиры где-то снаружи, можно запутаться и усилить свою тревожность, потому что разные люди считают правильным разное, часто — диаметрально противоположное (кормить ребенка по часам или по требованию, например). Особенно эта разница бывает видна, если сравнить то, что считают правильным бабушки, а что — молодые родители.

Я бы предлагала ориентироваться в первую очередь на себя и свои представления о безопасности. Задать себе вопрос — что я считаю действительно опасным для ребенка, в чем заключается эта опасность и как я, родитель, могу в этом месте ребенка подстраховать. Например, дети имеют тенденцию совать пальцы в розетку. Сверяюсь с реальностью: да, ток — это действительно опасно. Как я могу эту проблему решить? Поставить заглушки или на этапе ремонта сделать розетки в недоступных для маленького ребенка местах.

Но наверняка в моем списке будут пункты, опасность которых неочевидна для моего партнера. Так что важно не только сверяться с реальностью, но и обсуждать с партнером. Можно обсудить с психологом, с подругой, в родительских сообществах, в которых разделяют ваши ценности. Сторонний взгляд может быть полезен.

Можно читать книги про родительство. Я люблю книгу Ирины Млодик «Книга для неидеальных родителей», там здорово написано про типичные родительские чувства и как с ними обходиться. Можно найти популяризатора детско-родительских отношений, которому вы доверяете, и слушать его лекции. Людмила Петрановская, например.

Интересное по теме

Энциклопедия о вашем ребенке.

Все о том, как устроены современные дети

А если мама со всем сверилась, но тревожность все равно зашкаливает? Что бы ты посоветовала делать дальше?

Тревожность может сильно влиять на качество жизни мамы и ребенка. Если тревога мамы не дает выйти на улицу, пойти на детскую площадку или женщина все время ходит дерганая, во всем контролирует ребенка — надо обратить внимание на свое состояние, насколько оно комфортно. И если нет, то еще раз оценить, все ли опасения обоснованы.

Я бы советовала сходить к психологу, хотя бы на несколько сессий. Если это сложно, сделать письменную практику: перечислить ситуации, в которых тревожность повышается, ответить на вопросы — какую угрозу я вижу в этих ситуациях, насколько угроза реальна — или я ее надумываю. И следующим пунктом или столбцом, если удобно это делать в таблице, посмотреть: как я могу совладать с этой угрозой, какие у меня есть возможности ее предупредить, повлиять на нее.

Разберем пример: мама боится, что ребенок упадет с качелей. Запретить ему качаться на качелях или вообще не ходить на детские площадки — это странный вариант. Что я могу сделать? Проинструктировать ребенка, раз за разом повторять, что надо быть осторожным. Если мы уже на площадке — смотреть за ним и, если он оказывается в зоне качелей, а на них кто-то качается, — напоминать ему обходить подальше. То есть выработать правила и проговаривать их, дать ребенку инструкцию, как себя обезопасить.

Интересное по теме

«Мы нервничаем — и это „окей“»: психотерапевтка Вера Якупова рассказала о том, как справляться с тревогой

Общие практики на снижение тревожности подойдут?

Конечно. Есть масса дыхательных и телесных практики по регуляции тревоги. Например, у Екатерины Сигитовой на сайте есть памятка по тревоге, где эти практики собраны.

Самый просто способ снизить тревогу — сделать удлиненный выдох через рот, можно с каким-то звуком. Это включит работу парасимпатической нервной системы, отвечающей за естественный процесс успокоения. Если я знаю, что поход на детскую площадку для меня стресс, по пути я могу сделать цикл удлиненных выдохов и прийти туда в более уравновешенном состоянии.

Какие способы справляться с тревогой ты бы не советовала?

Алкоголь, курение, заедание. Эти способы не только вредят здоровью, но и с тревогой не справляются. Они временно снижают беспокойство, но никак не влияют на его причину и не помогают приобрести навыки с этим справляться.

А что ты скажешь про народные средства успокоения — настойки пустырника, боярышника?

Если настойки трав рекомендованы врачом, почему нет (обязательно проконсультируйтесь с врачом, так как во время беременности и в период грудного вскармливания это может быть опасно, — прим. НЭН). Женщине важно понимать, что это помощь на время стрессового периода. И чтобы это была не единственная помощь, которую она себе оказывает.

Здесь же можно поговорить про противотревожные препараты, которые прописывают психотерапевт или психиатр. Препараты нужно принимать во время тяжелого периода, но они не вырабатывают у человека навык, как обходиться со своим состоянием и вообще с этой реальностью. Этот навык нужно развивать у себя отдельно.

Интересное по теме

Проект о ментальном здоровье матерей «Бережно к себе» опубликовал базу бережных психиатров

Тревожность может выходить за пределы нормы — в психиатрии есть соответствующие диагнозы. Как человеку понять, что ему уже пора на прием к врачу?

Важный фактор — качество жизни. Если оно ухудшается из-за тревоги очень заметно — женщина не хочет выходить на улицу, не может спать или кусок в рот не лезет — стоит сходить к психологу. Специалист поймет, нужно ли проконсультироваться еще и с психиатром или будет достаточно психологической работы.

В интернете есть шкала тревоги Бека. Я иногда предлагаю клиентам ее заполнить. Когда клиент видит, что у него высоченный уровень тревоги, иногда это мотивирует на то, чтобы пойти еще к одному специалисту.

А могут ли у усиления тревожности быть физиологические причины?

Да. Так что если не хочется идти сразу к психиатру, можно сначала пойти к терапевту. Но важно выбрать такого, который не будет просто отписываться, а серьезно подойдет к вопросу, на анализы отправит. Потом станет понятно, к какому специалисту идти дальше.

Вокруг часто есть люди, в том числе близкие, у которых есть свои ожидания, мнения и советы, как надо и как не надо воспитывать. От этого тревожность порой тоже растет. Как с этим справляться?

Тут важна разборчивость. Может быть, действительно чему-то из того, что советует бабушка ребенка, можно сказать «да»? Может быть, какие-то практики применимы для вашей семьи?

А тому, что не подходит, надо учиться говорить вежливое «нет». Да, иногда мамы обижаются. Моя мама врач, она иногда говорит: «А почему ты не сделала, как я сказала? Как ты решаешь, что меня не надо слушать, а надо слушать кого-то другого?» Я на это отвечаю, что сверяюсь с собой и определяюсь сама.

Это «нет» ведь можно сказать воинственно, а можно попытаться объяснить, сослаться на объективные вещи. Если мама все равно не понимает — это уже вопрос к ней: она хочет помочь дочери и внуку или ей важнее настоять на своем.

В целом, родительский стиль так и вырабатывается, выплавляется — что-то из советов мамы, что-то из книжки, что-то из лекции, что-то из своего опыта. Что-то я пробую применять к своему ребенку и смотрю, работает ли это. И если не работает — отбрасываю. Родительство — это экспериментальный процесс.

А если какие-то методы и практики не будут срабатывать?

Нужно признать, что никаких гарантий нет: ребенок — это не чистый лист, на котором родитель что-то написал и ребенок это взял и понес. Ребенок — отдельный человек. Да, в начале своей жизни он очень зависим от родителя, но постепенно он отделяется, физически и психологически. Важно понимать, что влияние родителя на ребенка и его становление очень велико, но не безгранично. Для кого-то эта мысль будет успокаивающей, кому-то добавит тревожности, но ничего не поделаешь — это так.

Когда ребенок идет в детский сад, в школу, общается со сверстниками — это другие контексты с другими ценностями, правилами и установками. В подростковом возрасте ребенок начинает собирать, какие правила и установки он примет, а какие — нет. Какие-то правила он пробует нарушать, проверяет — будет ли «а-та-та», про которое говорила мама в детстве. Подросток активно приобретает свой опыт, на который влияют очень многие люди, кроме родителей. Что ребенок возьмет с собой в большую жизнь — это будет его выбор.

Важно смотреть на родительство не как на движение к какой-то цели (как я хочу, чтобы жил ребенок, кем он стал и т. п.), а как на процесс — каждый день наполнять отношения с ребенком чем-то, что для вас с ним классно. Ну и уменьшать дискомфорт по возможности. Тревоги, опасности, сложности, ответственность, обязанности — все это тоже есть в родительстве. Нужно найти баланс: получать комфорт и радость в отношениях с ребенком и минимизировать дискомфорт.

Интересное по теме

Переходный возраст: почему мой ребенок вдруг стал неуправляемым

По мере взросления ребенка тревога должна снижаться?

Если воспитывать ребенка так, чтобы у него формировалось ощущение собственной компетентности («я могу»), для родителя будет бонус: он тоже будет становиться спокойнее, видя, что ребенок справляется.

У моих детей есть дома спорткомплекс. Я вижу, как они лазают, и знаю, что они хваткие, ловкие, цепкие. Когда они начинают лазить по деревьям и по заборам, я не дергаюсь — я видела, насколько они ловкие, я уверена, что они справятся. А если не справятся, то закричат, попросят о помощи.

Здесь же мы говорим и про развитие автономности ребенка, которая является важным условием и предшественницей естественной, нетравматичной сепарации. Если подросший ребенок чувствует, что стоит на своих ногах, ему легче сделать шаг в сторону от родительской семьи.

Есть родители, которые не отпускают в сепарацию, продолжают контролировать избыточно. Контроль — один из способов справляться с тревогой. Но получается, что родитель справляется со своими переживаниями за счет ограничения роста и развития своего ребенка. Важно это осознавать.

Со вторым и последующим детьми это проходит проще? Прибавляется уверенности в своих методах? На ошибках учимся?

Я вспомнила такой анекдот: «Первый ребенок — все кипятишь и тщательно гладишь. Второй ребенок — гладишь редко, следишь, чтобы не ел из миски кота. Третий ребенок — если ребенок съел что-то из миски кота, то это проблемы кота».

По мере роста ребенка мы растем как родители. Наш родительский опыт становится больше, разнообразнее. Мы находим свой родительский стиль, упрочаемся и все более уверенно чувствуем себя в этой роли.

Что касается ошибок, они неизбежны. С другой стороны, само слово «ошибка» подразумевает, что есть какой-то правильный вариант. Конечно, важный ориентир — физическая и эмоциональная безопасность ребенка. А конкретных практик такое разнообразие! Так что я бы меняла ракурс с «правильного» на «подходящее» — какие правила, ритуалы, практики ухода, укачивания, чистки зубов подходят для моего ребенка, для нашей семьи.