«Я и так делаю больше остальных». Отрывок книги «Плохие хорошие отцы»

Участие отца в жизни детей до сих пор часто рассматривается как «помощь по дому», как нечто исключительное, заслуживающее похвалы и умиления. Немецкий журналист и отец двух дочерей Тобиас Морштедт не согласен с такой точкой зрения.

В этой книге он собирает общий портрет современных пап (самокритично, но без обвинений), разбирается с тем, что им мешает заботиться о детях наравне с матерями и, опираясь на личный опыт и научные исследования, развенчивает мифы об отцовстве. Каждая глава отвечает за одно из оправданий, к которым прибегают отцы; мы публикуем отрывок из главы «Я и так делаю больше остальных».

Ментальный перегруз, умственная нагрузка, или mental overload

Декабрьским вечером я отправляюсь на родительское собрание в детском саду. В группе 22 ребенка, родителей на этой встрече — 26. Из них женщин — добрых 60 процентов от числа присутствующих, и активное участие принимают 90 процентов из них. Сложно представить более однородную выборку, чем пары образованных людей с двумя источниками заработка в семье. И все же в какой-то момент воспитатель Карстен говорит: «Советую вам подписывать одежду термонаклейками с именем ребенка. Так вашим мужьям будет проще ее найти». Хотя я и нахожусь там, ко мне не обращаются. Разве это не грубость и несправедливость?

Моя первая мысль: «Да знаю я, как выглядит одежда моей дочки!» Вторая: «По правде говоря, я иногда проверяю этикетки. Разумеется, моя жена их приклеила». И наконец: «На прошлой неделе я притащил домой чужую толстовку. Вот блин».

С этого собрания я ухожу загруженным под завязку. Тащу с собой кучу трогательных историй о буднях моей дочки и ее друзей, целую папку с ее рисунками, пару телефонных номеров других родителей (чтобы устроить как-нибудь совместную прогулку) и легкое сомнение: «Может быть, у меня не настолько все под контролем, как я привык говорить?»

И вдруг я начинаю замечать повседневные задачи и дела по дому, которые, не задумываясь, оставляю своей жене, как будто это что-то само собой разумеющееся. Например, стричь крошечные ноготки: она ведь хирург, у нее твердая рука. Мыть окна: у меня болевой порог выше. Наконец, организовывать детские дни рождения и выбирать подарки: уж не знаю почему, но я не любитель ходить по магазинам игрушек. Множество проблем, больших и маленьких, о которых мне не приходится переживать, потому что обо всем позаботится моя жена. Разве нет?

«Для того чтобы наладить семейную или супружескую жизнь, — пишет ИТ-консультант, психолог и блогер Патриция Каммарата из Берлина, — помимо повседневных видимых задач, необходимо уделять внимание множеству незаметных <…> и выполнять их». Каммарата первой в Германии ввела понятие mental load.

Интересное по теме

Постоянное напряжение и отупляющая рутина: как объяснить партнеру, что такое «ментальная нагрузка»?

В одном из постов в блоге она использует простой сценарий, чтобы продемонстрировать свой ход мыслей. Представьте ситуацию: ваш ребенок приглашен на праздник по случаю дня рождения. Казалось бы, ничего сложного, дело двух–трех часов. Но, по словам Каммараты, оно потребует множество этапов планирования.

— Где живет именинник/именинница?

— Как связаться с его/ее родителями?

— Как гости должны добираться?

— Если гостей заберут из садика родители именинника, нужно ли им разрешение, чтобы это сделать?

— Кто оформляет доверенность и вносит данные в табель посещений в положенный день?

— Чего хочет именинник/именинница?

— Что можно подарить?

— Где взять подарок?

— Когда в вашем графике появится свободная минутка, чтобы это сделать?

— Кто упакует презент?

— Осталась ли еще упаковочная бумага?

— Как ребенок вернется после праздника домой?

— Были ли у семьи на это время другие планы, которые теперь надо отменить?

— Если ребенка нужно провожать на праздник или встречать после, не помешает ли это другим делам (отвести второго ребенка куда-то, выполнить рабочие задачи и т. д.)?

— Придется ли наверстывать упущенное по учебе, если из-за праздника не хватит времени на домашнее задание?

— …

Однако могу сказать (по крайней мере, за себя самого), что при таком сценарии все эти вопросы попросту не возникли бы в нашем поле внимания. Более того, речь идет не только о тщательной разработке планов.

По словам Патриции Каммараты, настоящая трудность — постоянное чувство ответственности за все и сразу. Коварство умственной нагрузки в том, что она остается незаметной и неявной, а найти ее начало и конец в череде повседневных мыслей и забот почти невозможно. Только вечером, уже лежа в постели, когда нет необходимости отвечать на все внешние раздражители (нет ни детского шума, ни требовательных коллег, ни очередных собраний), мы обнаруживаем границы «красной зоны» умственной нагрузки. Неудивительно, что эта тема не особо изучена.

В одном из исследований 2019 года социолог Эллисон Дамингер из Гарвардского университета провела опрос среди 35 гетеросексуальных пар по поводу «умственной работы по дому». Несмотря на то, что большинство опрошенных ответили, что большая часть таких задач ложится на женщину, все они отрицали существование каких-либо договоренностей на этот счет. Вместо этого респонденты-мужчины хвалили своих супруг за «организаторские способности» и заявляли, что женщины просто «лучше разбираются» в ведении хозяйства. Дамингер выделила четыре этапа умственной работы по дому: прогнозирование потребностей, выявление вариантов, выбор между ними и отслеживание результата.

Ее исследование показало, что на матерей приходится более тяжелая нагрузка, связанная с прогнозированием и подбором опций, и «только на этапе принятия решений» когнитивная нагрузка, «возможно, больше всего связанная с властью и влиянием», распределяется между мужчинами и женщинами примерно в равной пропорции.

Однако самая удивительная часть этого исследования — то, что такое неравномерное распределение обязанностей практически не приводит к конфликтам между партнерами. Поэтому свою следующую работу социолог посвятила поиску аргументов, которые мы используем, чтобы оправдать неприятные жизненные факты.

И мужчины, и женщины отмечали, что неравномерное распределение умственных обязанностей может быть связано, например, с особой рабочей нагрузкой супруга или с тем, что жена «от природы склонна к организованности». Опрошенные игнорировали вопрос «битвы полов» и предпочитали высказываться об индивидуальных чертах и конкретных жизненных обстоятельствах.

Социолог Корнелия Коппетш, автор исследования «Когда мужчина перестает быть кормильцем» (нем. Wenn der Mann kein Ernährer mehr ist), поделилась с газетой Die Süddeutsche Zeitung таким наблюдением: когда она спрашивала пары о распределении задач, «супруги с гордостью заявляли, что делят работу пополам»; но чем больше уточняющих вопросов задавалось, тем сложнее респондентам было поддерживать эту иллюзию.

Исследования показывают, что именно обеспеченные и образованные семьи чаще следуют традиционной модели семьи. «Эти люди лучше других знают о равенстве в теории, — отмечает социолог Кай-Олаф Майвальд, — но меньше всех применяют эти знания на практике». Почему так происходит? «Часто все дело в потребности в самореализации, на которой настаивает один из партнеров… И, судя по всему, молчаливое согласие по этому вопросу стало привычным».

Несмотря на то, что в опросах и исследованиях респонденты заявляют, что принимают решения на равных, сами эти решения чаще удовлетворяют потребности и цели мужчин, а не женщин. Людей в таких отношениях — подобных моим собственным — социологи называют «парами гендерного наследия» (англ. gender legacy couples). «Идеология и социальные ожидания в отношении семей менялись быстрее, чем повседневная реальность», — пишет американский психолог Дарси Локман в своей книге «Право на гнев».

Интересное по теме

«Матери для этого и нужны, чтобы посягать на их время»: отрывок из книги «Право на гнев. Почему в XXI веке воспитание детей и домашние обязанности до сих пор лежат на женщинах»

Люди рассуждают о современных социальных ролях чаще, чем задаются вопросом о том, какие их них выполняют они сами, — прямо как те, кто летает по рабочим делам на самолетах, выступая за защиту природы и климатической устойчивости.

«Язык равенства — вера в существование прогрессивного вовлеченного отца — формирует миф, который стал для таких браков основополагающим, — считает Локман. — Так мы маскируем своего рода женское подчинение, которое во многих передовых семьях XXI века кажется совершенно неуместным. Иными словами, прячем само предположение о том, что мать несет ответственность за планирование и выполнение дел, притом что у нее есть и другие задачи».

Стратегическая некомпетентность

Во многих исследованиях экспериментальная психология подвергает сомнению уместность типичных мужских отговорок в духе «просто моя жена аккуратнее меня» или «я бы поменял лампочку, но она опять меня опередила». Например, в работе 2019 года более 600 респондентов попросили оценить изображения разных комнат — опрятных и неубранных. Творческий беспорядок или грязь и хаос? Пора срочно что-то делать или до завтра подождет? По словам исследователей, «по ответам мужчин и женщин нельзя было сделать вывод, что они как-то по-разному оценивают, насколько в помещении грязно».

Получается, мужчины замечают, что пора пылесосить, — просто не считают, что это их зона ответственности. Важно, что участники исследования по-разному судили о предполагаемых жильцах комнат. Узнав, что в чистой обстановке живет женщина, они воспринимали эту комнату как менее опрятную, чем если бы хозяином был мужчина. От женщин в отношении гигиены и порядка ожидают большего, и, чтобы избежать социального порицания, многие из них научились соответствовать этим требованиям.

«Неправда, что женщины планируют, организуют дела или справляются одновременно с несколькими задачами „лучше от природы“, — просто от них ждут этого. И со временем у них получается делать это все лучше», — пишет Мелисса Хогенбум, автор книги «Комплекс материнства» (англ. The Motherhood Complex).

Интересное по теме

«Ваш муж не справляется с базовыми бытовыми задачами, потому что не хочет»: горькая правда о разделении обязанностей

Само собой, есть и такие домашние дела, при выполнении которых я действительно выкладываюсь на пределе своих возможностей. Даже после видеоуроков на ютубе пришить пуговицу к рубашке — в моих глазах процесс более сложный, чем полураспад радиоактивного нуклида йод-131 (ведь каждому известно, что он составляет восемь дней). Я даже иголку в ткань не решаюсь воткнуть. Тем не менее не могу не отметить, как это иронично: многие мужчины, которые считают, что домохозяйка из них никудышная, в своей повседневной работе справляются с гораздо более сложными задачами.

Как будто все навыки и качества, которые делают их успешными в информационном XXI веке, испаряются, как только заканчивается рабочий день. От усидчивости, инициативности и креативного мышления не остается и следа.

Еще в 1990-е годы французский социолог Жан-Клод Кауфман в своем новаторском исследовании «Грязное белье» писал о «стратегической некомпетентности», которая позволяет мужчинам избегать таких занятий, как глажка или шитье. «Мужчины с радостью забывают о многом. Можно считать, что это безобидная черта, — считает он, — но такое избирательное внимание — прямое заявление: их нельзя беспокоить, задача должна быть выполнена кем-то другим». Кауфман подтверждает: «Такая забывчивость — не проблема памяти. Это следствие дефицита убедительного стимула».

Тест на умственную загруженность

В интернете я наткнулся на тест, с помощью которого можно самостоятельно определить уровень ментальной нагрузки. Его автор — Йоханна Люкке. На странице формата А4 она разместила список из нескольких десятков домашних дел и разбила его на четыре столбца. Каждое из них дает определенное количество баллов в зависимости от того, насколько регулярно нужно его выполнять.

Цель теста не в том, чтобы набрать больше всех баллов, а в том, чтобы обратить внимание на умственные процессы и открыто их обсудить. Тем не менее я перед тестом немного нервничаю: нормально ли я справляюсь? По первой колонке, где записаны ежедневные обязанности, пробегаюсь уверенно. Стирка? Есть! Готовка? Конечно! Сборы перед выходом на улицу? А то! «Хорошо идет», — думаю я, и уверенность растет.

В итоге получается 127 баллов из 200 возможных. Жена с легкостью бьет этот рекорд: у нее выходит 154.

Что это все значит? Тест создан не для того, чтобы его пройти, завалить или получить медальку «За лучшую умственную нагрузку». Его назначение скорее состоит в количественной оценке работы по хозяйству, чтобы ее можно было рассчитать так же, как мы делаем это с оплачиваемой работой, по общей формуле.

Любопытно, что после прохождения теста мы не ругаемся по поводу того, что я поступаю так не всегда или никогда, а пребываем в хорошем настроении: в конце концов, мы успеваем делать довольно много. «Если кто-то злится оттого, что партнер снова не загрузил посудомоечную машину, благодаря списку он может заметить, что тот берет на себя много других задач», — говорит моя жена.

Визуализируя умственную нагрузку, не стоит поддаваться угрызениям совести. Этот процесс может помочь вам лучше понять друг друга (подробнее об этом мы поговорим в заключении «Сумей себя создать и ты»). Даже вскользь взглянув на цифры статистики и результаты исследований (а еще — на мой балл за этот тест), несложно прийти к выводу, что глава семейства и в 2021 году по-прежнему непоколебимо сидит на своем троне — как кормилец и хозяин, слишком умный для работы по дому, вечно занятый чтением фельетонов в своем кресле или игрой в гольф с деловыми партнерами.

Но в действительности реальное положение дел может спустить мужчин с небес на землю и даже показаться неловким. Вот к какому интересному выводу приходит автор исследования «Работающая мама»: 69 процентов опрошенных жен считают себя главой семьи, потому что справляются сразу с двумя ролями — и любящей матери, и работника.

По словам Жан-Клода Кауфмана, у мужчин все иначе. В теории они готовы к справедливому разделению обязанностей, но на практике им просто не хватает «внутреннего стимула». Исследователь называет их «не слишком добросовестными пристыженными учениками» женщин.

Осознав, что я не соответствую своим собственным стандартам участливого и вовлеченного отца, я первым делом захотел, чтобы жена научила меня выполнять и другие задачи, например следить за состоянием детской одежды. Но ведь это только добавило бы лишний пункт к ее списку дел. И зачем вообще давать мне уроки? Разве у меня не хватит сил и желания самостоятельно всему научиться?

«Отцы часто бывают хорошими помощниками, — пишет швейцарская исследовательница гендерных вопросов Франциска Шуцбах, — но многие из них не готовы по-настоящему взяться за руль». Хотят ли «настоящие мужчины» услышать об этом? Узнать, что они просто подмастерья, которые уклоняются от ответственности и боятся взять управление на себя?