«Когда все разбросано или пролито, у всех понос и всех тошнит, я стараюсь провернуть это через смех». Интервью Вари Шмыковой

Варвара Шмыкова — актриса театра и кино, мама двоих сыновей и просто сильная женщина.

В 2021 году Варя развелась с первым супругом Евгением Козловым, с которым была в браке десять лет и воспитывала сына Корнея. В 2022 году актриса вышла замуж за диджея Даниила Радлова, переехала в Берлин и не так давно стала мамой во второй раз: у нее родился сын Лука.

О том, чем отличалась первая беременность от второй, как ее поддерживает супруг и что помогает ей относиться ко всему с юмором, Варя рассказала НЭН.

Как ты ощущаешь себя в роли матери двоих детей? Расскажи про свое состояние.

Мы сейчас живем в Берлине, и здесь, если мы видим родителей с детьми, они чаще всего заметно старше нас. Понятно, что это объясняется разным менталитетом и разным устройством жизни. У них принято сначала пожить для себя, прийти к эмоциональной стабильности и только потом следующий серьезный шаг — дети.

У нас все совершенно по-другому. И моя мама родила меня рано, и я стала мамой в 24. Мне, кстати, тогда казалось, что как-то поздновато я рожаю. В общем, в связи с этим я больше ощущаю себя другом, чем родителем. И, учитывая мои сложные отношения с семьей, само слово «родитель» для меня, к сожалению, очень триггерное: оно погрязло в моих не самых приятных проекциях. Я для своих детей — друг, товарищ, помощник. Вот это мне больше нравится.

Интересное по теме

Плохой полицейский: почему мне трудно применять власть в родительстве

А у тебя получается в этой позиции проявлять авторитет, быть родителем, к словам которого прислушиваются?

В принципе во мне все это есть, потому что у меня такая мама. Когда надо быть строгой, когда надо жестко сказать что-то типа: «Так, сейчас спать!» или «Так, мы уже не едим сладкое, потому что ты уже съел десять конфет и у тебя красное лицо», — я могу, во мне это есть. И Корней мой авторитет чувствует. Но, как мне кажется, я лучшая версия своей мамы, потому что я иду на компромиссы, на диалог с ребенком.

Если вспомнить мое детство, там было все совсем по-другому. Там дети не садятся за общий стол с друзьями родителей. Там их не спрашивают, что они хотят. А у нас такая жизнь, что дети всегда с нами и чувствуют себя свободно. Я, конечно, учу Корнея, что перебивать, например, нельзя, когда взрослые разговаривают. Вообще не надо перебивать! И сейчас, когда мы с кем-то гуляем, он очень смешно тянет руку, чтобы что-то сказать.

Интересное по теме

Все, что нужно знать и купить перед родами. Советы от Вари Веденеевой и Арины Чак

Звучит так, будто ты здорово умеешь себя хвалить и поддерживать. Это приобретенный навык?

Это абсолютно приобретенное, потому что на то, чтобы научиться себя хвалить, уходят годы. Сначала тебе кажется, что это не про тебя. Потом кажется, что это вообще неприлично. А потом ты понимаешь, что если ты не будешь так делать, то есть вероятность, что никто больше этого не сделает. До психотерапевта я пока никак не дойду, хотя, конечно, надо давно это сделать.

А есть вещи, с которыми тебе трудно справляться?

Когда рождается второй ребенок, происходит много всего интересного. Учитывая, что в моем случае это еще и ребенок от другого брака. По этому поводу я испытываю целую палитру чувств.

Мы привыкли к тому, что развод — это крах, это трагедия, осталась одна с ребенком — значит, ты мать-одиночка. Еще говорят, что развод оставляет отпечаток на ребенке, наносит ему травму и так далее. Но потом ты понимаешь, что развод — это нормально. Так живут многие. Я сейчас это не оправдываю, но все же: в разводе живет больший процент людей, чем в счастливом браке. Здорово, когда люди пытаются построить эту счастливую жизнь с одним человеком, жить долго и счастливо. Но в нашем случае развод был просто необходим. И сейчас у нас с Женей хорошие отношения, и Корней растет в любви со всех сторон. Он получает сколько нужно и от папы, и от мамы. И я боюсь представить, что было бы, если мы не развелись.

Интересное по теме

Мы в разводе, но я помогаю сохранить дочери теплые отношения с отцом. Личный опыт

Что потребовалось для того, чтобы на это решиться?

Как бы это ни было сложно — не бояться. Я была просто в шоке. Я не могла себе этого представить, даже при том, что хотела этого. Я понимала, что это нужно сделать.

Потому что всем станет легче. Потому что мы перестанем жить в нелюбви и делать вид, что все хорошо. Потому что, как бы мы ни старались, было очевидно, что ничего не получается. Но вокруг мир, вокруг — родственники, которые говорят: «Не вздумай! Куда ты!» В итоге после развода все стало намного лучше, и отношения с Корнеем стали лучше. И когда я поняла, что честна сама с собой, мне стало так хорошо, так легко. Понятное дело, что это был очень сложный период: мы десять лет были вместе, у нас друг к другу не было претензий, не было оскорблений. Все произошло мирно, по-людски, обоюдно, и до сих пор мы с Женей общаемся, мы оба живем в Берлине, воспитываем вместе Корнея. Но да — было очень тяжело сделать этот переход.

Конечно, было много переживаний о том, как к этому отнесется Корней. Но Корней очень любит Даню (нынешний муж Вари. — Прим. НЭН), в нем нет ревности. У них обоюдная любовь, и это то, что дает силы, это минус одна головная боль. Мне не приходится бегать между ними со словами: «Корней, посмотри, какой Данечка хороший! Даня, смотри, какой у меня сыночек!» Потому что они друг друга и так видят. И когда я сказала Корнею, что беременна, он был рад. Он ждал вместе с нами, фантазировал. Но я все равно переживала.

Из-за чего?

Мне казалось, что Корней теперь такой несчастный: он видит, что у Луки есть мама и папа рядышком, а у него — нет. Хотя на самом деле, конечно, это все неправда, потому что я бы все отдала, чтобы побыть с Корнеем хотя бы пару дней. Я смотрю на него и думаю, что у нас получается дать ему столько любви, чтобы он не чувствовал себя обделенным. Хотя у него проскакивало что-то такое несколько раз. Мы как-то Луку массировали, и Корней говорит: «А вот меня никто не массировал». А я ему отвечаю: «Да массировали, ты просто маленький был, не помнишь».

Это еще было связано с тем, что мы рожали Луку в Буэнос-Айресе и расстались тогда с Корнеем почти на пять месяцев. Я понимала, что ему лучше сейчас быть в Берлине, учить язык, отдыхать. И нам тоже нужно расслабиться и спокойно родить. Но мое сердце было наполовину пусто. И вот мы родили Луку, и у нас было прекрасное время там: мы гуляли, все было здорово, но я всегда чувствовала, что я как бы немножко «недо-». И когда мы вернулись в Берлин, я себя снова стала ощущать полноценной.

Какой была Варя — мама Корнея, и что изменилось, когда родился Лука? Можешь сравнить свои родительские стратегии с первым и со вторым ребенком?

Прикол в том, что тогда я была увереннее, чем сейчас. Но это было исключительно потому, что я сама была не очень образованна, что ли. Ну, знаешь, какая-то «цыганская жизнь», без прививок, без кроваток-колясок — все очень в хорошем смысле по-студенчески. Мы не были бедными, но почему-то вот так обходились. У нас не было всяких коконов, лежанок, стульев специальных. Теперь все иначе.

Во-первых, изменился подход. И внутри много нового, и прочитано уже немало. Во-вторых, рядом другой партнер — другие ценности, другие взгляды. Я тоже меняюсь, но какие-то вещи со мной остаются. Ну вот я, например, не тревожная. И еще — чувство юмора спасает. В пиковые моменты, когда просто все разбросано или пролито, у всех понос и всех тошнит, я стараюсь через смех это все провернуть.

Интересное по теме

«Я очень горжусь тем, что у нас ни разу не закончились подгузники и пеленки». Большое интервью Лизы Монеточки*

К вопросу о тревожности: не было ли у тебя переживаний из-за того, в какой мир и в какие события ты собираешься привести Луку?

У меня была первая беременность просто волшебная. Я считала себя богиней и чувствовала, что нет никого круче, чем женщина. Я никогда не была такой красивой, остроумной, яркой, интересной, все успевающей, как в период первой беременности. Это был просто какой-то фурор. И я очень ждала, когда же будет это “второе пришествие”. И вот дождалась. И это была, конечно,катастрофа. Казалось, что все это не должно сейчас происходить. И так слишком много неизвестного, непонятного, нового, просто травмирующего. Точно не сейчас! Но потом, спустя месяца три, получилось осознать, что беременность Лукой оказалась для нас спасением. Наш Лукошкин стал нашим ангелом-хранителем, потому что смысл теряется каждый день.

Вокруг становится все хуже и хуже, и в новостную ленту я стала заходить все реже и реже, потому что там совсем — я не знаю другого слова — п***ец. И вот с Лукой происходит переключение на маленькую жизнь, для которой ты и есть новостная лента, все радости и печали и вообще весь мир.

Расскажи про роды в Буэнос-Айресе! Как они проходили? Чем отличались от первых родов?

Да ничем особо не отличались. Рожала я так же, как и Корнея, — дома. У меня не было никаких осложнений, плохих анализов, поэтому было принято решение сделать это в домашних условиях. Для меня все это произошло очень быстро и очень здорово: при свечах, под музыку группы, которую Даня для себя открыл. Группа называется Hermanos Gutierrez. Они недавно выступали в Берлине, и мы с Даней и Лукошкой были на их концерте, слушали музыку, под которую Лука рождался.

Интересное по теме

Бум родильного туризма в Аргентине. Зачем россияне летят рожать на другой континент?

Как думаешь, что сейчас определяет твое состояние в родительстве? Что помогает сохранять спокойствие и устойчивость?

Я думаю, что важны роль отца и роль семейных отношений. Здесь мне очень повезло, потому что Даня и правда сокровище. Если честно, даже не хочется об этом говорить, потому что все будут завидовать. То, с каким трепетом человек каждый раз меняет памперсы, радуется какому-то новому взгляду ребенка, укачивает его, разговаривает с ним, — это что-то с чем-то. Моя рутина — смотреть на его взаимоотношения с Лукой, потому что я такого, наверное, не видела никогда. Очень радостно, что у Луки такой папа. Очень радостно, что у Корнея такой отчим, а у меня — такой муж.

В твоих соцсетях есть пост с красивой фотографией в белье и подписью, что это мотивация на будущее. Как у тебя складывались по жизни отношения с телом и как их изменили беременность и роды?

Это долгая история: все менялось начиная с 12 лет. Тогда все вокруг начали выглядеть как девушки, а я лет до 14 была таким парнем. У меня было мальчишеское телосложение, а потом в какой-то момент появилось что-то похожее на грудь. А потом вдруг появились бедра, а потом вдруг — попа. Было непонятно, как с этим существовать. Никто, к сожалению, меня не научил, для чего это все нужно, как с этим работать.

До 19 лет я не считала себя красивой и уж тем более сексуальной — такого слова в принципе в голове не было. Потом появился Женя, мой первый муж. Появилась любовь, и она, конечно, открыла мне глаза на многое. Я поняла, что я, оказывается, интересная и даже сексуальная. После того как родился Корней, любовь к телу стала еще больше оттого, что ты просто наяву видишь, что оно совершает и как оно потом тебя слушается. А оно, мне кажется, всегда слушается, если ты к нему с любовью.

Мне было удивительно смотреть после родов на свои фотографии, на которые я раньше смотрела и думала, что я толстая. А теперь я смотрела и думала: «Боже мой, я такая клевая, такая классная, такая подтянутая! Да я просто супер!» После рождения Луки я вешу много, но у меня нет по этому поводу чрезмерного беспокойства. Я понимаю, что это все пройдет через какое-то время.

Интересное по теме

Меня не волнует, нравится ли вам мое тело после родов: мощное высказывание против бодишейминга в адрес матерей

А что насчет актерской среды? Можно ли сказать, что она в этом смысле стала более принимающей и бодипозитивной?

К сожалению, бодипозитива в актерской среде нет. Об этом можно сколько угодно писать, можно восхищаться мной в соцсетях или при личных встречах, но все равно найдется пара режиссеров, которые попросят меня похудеть. Хочется добавить: «И будут посланы н***й», — но, к сожалению, нет.

Иногда я их понимаю: бывает, что нужен определенный образ. Были истории, когда мне говорили, что если к следующему сезону не похудеешь, то все. И мне приходилось худеть. В съемках кино понятно: там камера, свет. Казалось бы, в театре не должно быть такого, но и там тоже есть. Даже великая и ужасная Алла Михайловна Сигалова — кто знает, поймет (заведующая кафедрой «Пластического воспитания актера», преподаватель актерского мастерства школы-студии МХАТ. — Прим. НЭН), — впервые зайдя к нам в кабинет, сказала, глядя на меня: «Ну, это никуда не годится». На выпуске спектакля, до которого я все-таки дошла, я в итоге стала одной из ее любимиц.

Потому что я, несмотря на то что звучали всякие оскорбительные вещи, не придавала им значения. Это было не со зла. Хотя некоторые девочки после встречи с Сигаловой шли к психотерапевту. Но во мне есть сила, которая не дает мне сломаться. Поэтому все комментарии относительно того, что я корова на льду или ветчина в сетке, просто шли мимо — я делала свою работу, а Алла Михайловна в какой-то момент перестала меня оскорблять и очень полюбила.

Мне часто приходили приглашения на кастинги, где из описания было понятно, что героиня полная. Это было либо прям в самом описании — «полная», «толстая», — либо поднималось через диалоги, которые ведет мой персонаж. В какой-то момент я от этого о***ла. Я не считаю себя толстой. И, наверное, если поискать актрис в России, то на роль толстых вы можете найти кого-то более подходящего? Зачем брать на роль толстого среднестатистическую женщину с нормальной фигурой? Это просто несправедливо и по отношению к другим женщинам!

Ты часто упоминаешь в интервью и в соцсетях свое детство и то, что оно было сложным. У тебя получилось преодолеть эту травму?

Понятно, что в сравнении с какими-то другими событиями мое детство было не таким уж ужасным и травмирующим. Но я с этим до сих пор не справилась. Я до сих пор нахожусь в диалоге с тем, что со мной происходило. И я не думаю, что у этого есть финальная точка. Мне кажется, это в какой-то момент просто замкнется. Видимо, когда я умру. Мне кажется, это будет постоянно со мной.

Но при этом ты также часто подчеркиваешь свою силу — как физическую, так и внутреннюю. Ты росла с ощущением, что ты сильный человек?

Да. Это правда, это, наверное, дар. Потому что после всего, через что прошла я (понимаю, что сегодня эту фразу сложно произносить на фоне событий 24 февраля и 7 октября), не каждый ребенок вырос бы адекватным человеком.

Были и буллинг, и токсичные отношения, и зависимые отношения в семье. И мне кажется, что мне было откуда-то сверху дано знание, что все это проходит, все это преодолевается.

Был ли у тебя в детстве значимый взрослый, про которого ты сейчас можешь сказать, что он тебе помог?

Как бы сейчас ни обиделись мои родители, что не их я называю, это была вторая жена моего папы, певица Этери Бериашвили. Во-первых, она джазовая певица, она водила меня на свои концерты, на концерты своих друзей. Я все это видела, мне это нравилось — и сцена, и закулисье. Во-вторых, она талантлива, что для меня тоже стало важным фактором. И главное — наши разговоры с ней. Я обсуждала с Этери то, что в силу разных обстоятельств не могла обсуждать с мамой или папой. Потому что с папой такое не обсуждают, а с мамой просто таких разговоров не было никогда — маму я боялась. Боялась говорить ей правду, потому что знала, что даже если откроюсь ей, то не получу поддержки.

А вот с Этери мы обсуждали и мальчиков, и секс, и дружбу, и работу, и как зарабатывать. Мне кажется, она для меня стала очень ярким примером в феминистическом смысле. Она тот человек, который сказал, что круто уметь зарабатывать самой и не зависеть от мужчины. Тогда это казалось сноской в женском журнале, а потом ты вырастаешь и понимаешь, что вообще-то это действительно круто.

Как ты совмещаешь в себе все свои ипостаси: Варя-мама, Варя-актриса, Варя-жена? Не бывает ли в этом конфликтов?

Зависит от настроения. Когда оно не очень, ты чувствуешь, что и вот здесь что-то не так, и выглядишь ты не очень, Корней что-то не так сказал, Даня начал пререкаться. А когда хорошее настроение, у тебя вообще все отлично. Поэтому мне кажется, как бы неуместно это ни звучало сегодня, нужно мыслить позитивно, это спасает и помогает сохранить себя и свои нервные клетки.

Все фото из личного архива героини.

* — внесены Минюстом РФ в реестр иноагентов.