Откуда берется страх перед публичными выступлениями и как помочь ребенку его преодолеть?

Недавно я сходила на концерт в музыкальную школу. Там выступали в основном дети и в основном делали это довольно неплохо.

Но вот на сцену вышла девочка-подросток со скрипкой. Она так волновалась, что не попадала смычком по струнам, фальшивила, то и дело замирала и в панике поглядывала на свою преподавательницу, которая аккомпанировала на фортепиано. Тут меня настигли вьетнамские флешбэки: когда-то я сама была такой же девочкой со скрипкой, и мой уровень исполнения в присутствии публики мгновенно падал с уровня «неидеально, но слушать можно» до «дайте мне беруши, ради бога».

Интересное по теме

«Почему я вспоминаю музыкалку как страшный сон». Письмо читательницы

И вот о чем я подумала: взрослые могут, если им очень надо, избежать публичных выступлений, но детям от них не отвертеться. Ответы у доски, участие в самодеятельности, конкурсы чтецов, выступления с докладами, экзамены и концерты в музыкалке, — короче, любой ребенок оказывается на условной сцене десятки раз за свое детство.

Кому-то это дается легко — встал, ответил, получил пять, сел. Кто-то борется со страхом, побеждает и испытывает от этого удовольствие: сперва ты трясешься от ужаса за кулисами, потом выходишь на сцену и внезапно ощущаешь себя королем мира. Кто-то на публике теряется настолько, что забывает разницу между подлежащим и сказуемым и утрачивает способность найти на карте России Волгу.

О том, от чего зависит наша реакция на необходимость публичных выступлений и как помочь ребенку преодолеть страх перед сценой, поговорили с Евгением Старцевым — актером, сценаристом, педагогом Российского института театрального искусства и Gogol School.

Евгений Старцев

Актер, сценарист, педагог Gogol School

Евгений Старцев

Актер, сценарист, педагог Gogol School

Откуда в нас вообще берется страх публичных выступлений?

Давайте сначала разберемся, почему людям нравится или не нравится находиться в центре внимания. Что такое вообще выступление на сцене? Это публичная коммуникация, взаимодействие с большим количеством людей. Если коснуться биологических основ общественной жизни, получается, что за публичность отвечает социальный инстинкт — желание быть самой главной обезьяной в стае. Как только я оказываюсь в центре стаи, мой статус повышается. Значит, еда будет повкуснее, пожирнее, соответственно, будут появляться какие-то возможности для продолжения рода с лучшими партнерами.

В этом смысле как только мы вступаем в публичную коммуникацию (а это не только выход на сцену, но и тост на свадьбе или выступление перед советом директоров), мы идем повышать свой статус или защищать его. И когда ребенок выходит перед классом читать стишок, он тоже защищает свой статус.

В случае, если он подготовлен, у него есть все основания полагать, что все пройдет хорошо. Но когда с подготовкой так себе, в его выходе к доске будет больше страха, чем надежды стать самым крутым чтецом класса. Ну и результат соответствующий. Как правило, при фиаско происходит отрицательное подкрепление в виде смеха, нелестных комментариев и плохой оценки, и порочный круг замыкается: перед следующим выходом на площадку или в поле публичной коммуникации человек снова будет предполагать, что он там провалится. Как правило, он действительно проваливается, и все снова идет по кругу.

В процессе публичной коммуникации надпочечники выделяют адреналин, чтобы организм справился с ситуацией, которую он заведомо считает стрессовой.

Интересное по теме

ААААА!!!! 11 способов очень быстро снять стресс

Мы все живем в стрессе, каждый день практически. Стресс — это не только: «Аааа! Поцарапали мою машину!» Стрессы бывают «хорошие» и «плохие».

Те, которые нам приносят удовольствие, радость, — это «хорошие» стрессы. От которых мы плачем, расстраиваемся, гневаемся и прочее — это «плохие» стрессы. Любая ситуация, которая выводит нас из равновесия, является стрессом. Без него жизнь не проживешь. Публичная коммуникация — тоже стресс.

Происходит выброс адреналина, и ладошки потеют, пардон, живот крутит, во рту сохнет, мысли путаются. В чем сложность преодолевать это в детском возрасте? Если не брать какие-то патологические ситуации, взрослый человек стрессует, волнуется, заикается, но выходит и читает доклад. Потому что у него есть механизмы защиты психики, он в принципе понимает, что с ним происходит. Взрослый может не любить выступать, но если надо — он скрипнет зубами и сделает. Сходит на какие-то курсы, посмотрит ролики в интернете по теме волнения, что-то почитает. В крайнем случае он может сказать жесткое: «Нет» — и отказаться выходить на сцену.

А у детей ничего этого еще нет: ни психозащит, ни понимания происходящего, ни возможности отказаться. Попробуй откажись отвечать у доски, ага!

И как помочь ребенку преодолеть этот стресс?

Здесь, наверное, нужно разочаровать родителей и сказать, что ребенку будет тяжело в любом случае. Вопрос в том, как ему немножко подсобить, чтобы облегчить переживания.

Маленькая сноска: не все дети боятся сцены. Некоторые не боятся вообще, а некоторые — не боятся до определенного возраста. Некоторые волнуются перед определенными видами выступлений: например, при чтении стихов и игре в школьных спектаклях все в порядке, а при выступлении в музыкалке — все, абзац, кошмар и ужас.

Один и тот же ребенок может выступать во всех видах самодеятельности в детсаду и вдруг начать стесняться делать то же самое в школе. И родители сетуют: «Ну как же так, все же было отлично три года назад!»

А это было целых три года назад. Сейчас все иначе — другой коллектив, какие-то новые симпатии или антипатии. Мозг другой, в конце концов! Родители могут сказать: «Ну подожди, вот же есть ребенок, он не боится, выходит на сцену, улыбается, поет и так далее». И мне хочется сказать: «А давайте спросим у него, ему как в этот момент?» Он в любом случае преодолевает стресс. У него получается с ним справляться, но это не значит, что он не испытывает волнения вообще!

Я действующий актер. Перед каждым выходом на сцену я волнуюсь. Перед каждым! И все мои друзья, знакомые артисты, тоже переживают. Большие артисты в кино в первый съемочный день волнуются. Когда сложная сцена — волнуются. Я видел актеров, которые такие: «Ну в принципе я 20 лет на сцене, чего мне переживать? Я знаю, как надо играть». Как правило, КПД у таких «ветеранов» довольно низкий.

У детей, к счастью, еще не оформилась конструкция: «А что люди подумают?» И если родителю удается поддерживать такой же тонус, есть вероятность, что ребенок вырастет, не боясь публичного взаимодействия. Но это исключение. Среднестатистический удел средних ребят — это волнение.

Его не вылечить и лечить не надо — потому что это не болезнь. Но можно к нему немножко подготовиться.

Так все же — как?

С помощью поддержки родителей. Мамам и папам придется проявить безграничную эмпатию и понимание, чтобы ребенок не начал бояться сцены, и еще большую — чтобы перестал.

Ну, например, я вожу ребенка в детский сад. Он стишок читает, забывает слово, плачет и выходит. И тут главное — не начать нудеть: «Ну как ты мог перепутать слово, мы же с тобой учили!» Потому что обычно именно так и происходит. Остановитесь, ребенок сам в курсе, что получилось не очень. В этот момент ему нужна поддержка, чтобы ему сказали: «Ты расстроен, потому что забыл стишок? Тебе больно и грустно? В следующий раз обязательно получится! Даже у лучших бывают неудачные выступления».

Главное даже не слова, а внутренняя готовность принять переживания ребенка и разделить с ним эту трагедию (потому что для детсадовца это именно трагедия).

Подготовка к выступлению тоже важна. И я имею в виду вовсе не разучивание стишка и репетицию чтения с выражением. Это моральный настрой. Родитель должен дать ребенку понять: «Я с тобой. Ничего не бойся: забудешь ты или не забудешь — не важно, я с тобой. Ты мне важен, все в порядке».

А упражнения, там, техники какие-то?

Они существуют. У нас в Gogol School есть целый блок, посвященный публичным выступлениям. Мы там работаем со взрослыми людьми, с топ-менеджерами, которые выступают на совете директоров, и так далее. Там свой богатый инструментарий, но детям все эти техники вообще не заходят.

Как ребенку объяснить «кривую волнения»? «Милая моя Машенька, смотри, самой высокой точки амплитуды волнение достигнет в первые 15 секунд после того, как ты начнешь выступать. Через полторы минуты волнение сойдет на нет», — конечно, можно попытаться и так, но только ребенок покивает и не поймет. Или поймет, но не сработает. Чтобы детям помогали техники и упражнения, разработанные для взрослых, это должны быть какие-то суперосознанные дети.

Как педагог, я скажу, что самое действенное средство от деструктивного волнения — это большое количество выходов на площадку, сопровождающихся положительным подкреплением. Только если ты выступаешь у доски и над тобой не смеются, только если учитель не начинает унижать за неудачный ответ, только если родители не ворчат, что ты их позоришь своими жалкими попытками, — только тогда ты сможешь преодолевать волнение и находить в выходе на сцену что-то хорошее.

Еще, конечно, важно не заставлять ребенка выступать, если он не хочет.

Ну, отказаться отвечать у доски или читать стихотворение на уроке литературы не получится.

Не выйдет, тут сорян. Но тут еще многое зависит от того, какой учитель попадется: как он реагирует на ошибки, какое значение придает оценкам.

Я вообще противник всяких оценок. К нам в Gogol School проходит огромное количество людей, и каждый из них боится ошибаться. Ладно, не все, но процентов 97 — точно. Почему? Потому что за ошибкой следует оценка. Пришел домой, принес плохую оценку, а тебе еще раз за нее дают оценку, но уже родители. Маленькому человеку нелегко справляться с таким давлением, и он на всю жизнь усваивает, что ошибаться — это страшно. Мне в этом смысле повезло, мои родители сказали: «Взрослый уже, седьмой класс. Хочешь — включай мозг, не хочешь — не включай. Жизнь твоя». Но в большинстве случаев родители давят на ребенка, и страх ошибиться, да еще и прилюдно, остается с ним на всю жизнь.

И я повторюсь, что родительская поддержка важна для ребенка критически, потому что она способна нивелировать даже эффект от бестактных учительских комментариев и плохих оценок.

Получается, если так важны поддержка и позитивное подкрепление, значит, ребенка можно просто натренировать на выступление в благоприятном окружении?

Да, конечно. Есть театральные лагеря, смены, лаборатории, — можно поместить ребенка в среду, где выступление поощряется, где это окей. Но важно найти правильных мастеров, которые не станут буллить детей за ошибки.

Есть, конечно, вероятность, что коллектив детей выстроится иерархически, появятся лидеры и аутсайдеры, но шансов, что ребенок все же приобретет позитивный опыт выступления на сцене, гораздо больше.

Но тут надо в первую очередь смотреть на ребенка и его желания. А ему самому это надо?

У меня была куча пожилых родственников, перед которыми я в детстве выступала, и они все говорили: «Ой, как замечательно!» И я никогда не боялась читать стихи. Мне нравилось в самодеятельности участвовать. Но та же самая скрипка, те же самые доклады… С этим я столкнулась только в школе и жутко волновалась. А мои родители такие: «Аня, ну как же так? Ты поешь, стихи читаешь, в каждом школьном спектакле играешь! Почему ты волнуешься?»

Да, да, да, вот эта формулировка: «Как же так?!» А у ребенка нет достаточной осознанности, чтобы сказать: «Слушайте, на самом деле это совершенно разные вещи. Там у меня есть позитивный опыт, а здесь — нет. Для меня важно хорошо сыграть на скрипке, но я боюсь, что не сумею». Ребенок не может объяснить, потому что сам еще этого не понимает. И я вам больше скажу — во взрослом возрасте многие люди тоже этого не понимают.

Типа: «Ну почему, когда я выпью, я могу петь, а когда трезвый — не выходит?!» Да блин, у тебя просто детектор ошибок отключается алкоголем, вот и все. Это разные ситуации.

Человека не просчитать математически, потому что на него влияет множество факторов. Поэтому мы, когда тренируем людей на публичные выступления, говорим им: «Мы даем вам инструментарий для работы с волнением, но вам необходимо самим адаптировать инструмент под свою индивидуальность или же найти свой».

Детям с поиском такого инструментария сложнее, чем взрослым, потому что они еще недостаточно сосредоточены, они знают не так много, иногда они даже не подозревают, что самые обычные действия могут им помочь.

Чтобы успокоиться, важно понимать, что с тобой происходит, так?

Вообще это процентов на 70 секрет успеха. Есть одна рекомендация, которой я сам пользуюсь и другим даю: если вы волнуетесь, выйдите и первым делом об этом скажите! Я для аудитории транслирую свое состояние, поэтому, во-первых, я могу от него отделиться и начать с ним работать, а во-вторых, я становлюсь искренним — мое состояние, которое считывает аудитория, становится идентично тому, что я транслирую вербально.

Вообще надо стремиться к пониманию того, что со мной происходит, даже если причинно-следственной связи с неудачами и работоспособностью на первый взгляд не видно. Я раздражен, я злюсь, я в недоумении, я чувствую себя обесцененным, я в панике и так далее. Осознание — это первый путь к решению проблемы.

Есть хорошее упражнение, я его часто студентам задаю, но не слышал, чтобы кто-то выполнял. Так вот: ставишь три будильника на любое время дня и, как только сигнал звучит, отвечаешь сам себе на вопросы: «Что я хочу?», «Что я чувствую?» Через полтора-два месяца такой тренировки начинаешь лучше себя понимать.

Но у детей недостаточно еще развиты навыки самоорганизации для того, чтобы регулярно проделывать что-то подобное. Поэтому проговаривать чувства придется родителям. Именно родитель подходит к ребенку и говорит: «Анечка, тебе грустно, да? Чего ты сейчас хочешь?»

Интересное по теме

«Каждая эмоция несет важную функцию и помогает вам и ребенку в определенных ситуациях»: отрывок из книги «Эмоциональный интеллект ребенка»

Наверное, и родителям важно понимать, что с ними происходит и почему их расстраивают ошибки ребенка?

У родителей там вообще буря эмоций, вы что! Стыд, срам, страх. Он меня опозорил, подставил, я так надеялась на него! Может, внутри них сейчас говорит такой же ребенок, для которого плохо рассказанный стишок — это катастрофа вселенского масштаба. Важно понимать, откуда берутся такие переживания, и не нагружать ими своего сына или дочь. Потому что никакого результата, кроме боязни выступлений, так достичь не удастся.